Кто же не помнит этого клича странного «мужчины в самом расцвете лет», залетавшего ненароком в нашу жизнь… немного пошалить? Спустя долгие годы понимаешь, насколько было необходимо его присутствие в жизни каждого советского ребенка, испытывавшего в 70-х непомерное давление идеологических догм, которые ничего уже тогда не значили.
Странно, но с этим идейным воспитанием к детям начали вдруг остервенело цепляться именно тогда, когда для взрослых идеология превратилась в пустой звук, однако мало кто понимал, что с этим делать. С Карлсоном все это оказывалось сущим пустяком, дело-то житейское!
Умный, красивый, в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил покорил сердца всех советских детей. Мы даже снисходительно относились к театральным постановкам о нем, хотя… эти спектакли, портившие впечатление от чудесных мультфильмов и книжки с несколькими повестями о Карлсоне, стали особым миром со своим языком, образами, намеками, шутками… куда совершенно не хотелось пускать взрослых.
Даже Спартака Мишулина, исполнявшего роль Карлсона в телевизионной постановке. Насколько я помню, Карлсон в театре у нас (зрителей того возраста, на который все это было рассчитано) считался… чем вроде идеологии. Это было скучно и неинтересно. А еще было очень стыдно на это смотреть и притворяться, что тебе это нравится, хотя весь зал предпочел бы просто посмотреть мультфильм.
Стареющий актер в мешковатом костюме старался изобразить безудержное детское веселье, которое было возможно лишь в отсутствии взрослых.
Это было все-таки намного лучше, если бы с моторчиком и кнопкой на животе выходила дама-травести. Но… сказка рассыпалась, превращалась в подобие рассказов о дедушке Ленине. Карлсон будто нарочно был создан таким, чтобы его не смогли изобразить на сцене взрослые люди.
Смотрю на фотографии Спартака Мишулина в этой роли… даже странно немного, мне он казался старым-престарым в этой роли, неприлично старым для неувядающего дорогого Карлсончика. А, судя по фотографиям, тогда он был как раз в самом расцвете сил. Но воспринимать эту сказку мешала та ложь, с которой он давно смирился… не совсем понимая, какой крах в жизни ожидает вся неправда, с которой смиряются взрослые.
Залетел как-то Карлсон к Л. Брежневу,
В изученьи марксизма прилежному.
— Карлсон?!..Как же! Читал
Я Ваш труд «Капитал».
А что Энгельсон? С Вами по-прежнему?
(Кн. Тараканова)
Квинтэссенцией этой взрослой лжи выступала фрекен Бок, все прежние воспитанники которой стали ворами. Просто потому, что она мешала им шалить своими неуместными нравоучениями… в которые нисколько не верила сама.
Настоящий Карлсон должен был летать на своем моторчике, заправляемом вареньем и тортом, шалить и кувыркаться, не слушаться взрослых… потому что они не знают настоящую жизнь, а выдумывают всякие отговорки только для того, чтобы не завести собаку.
Стоит подробнее рассмотреть жизнь и творчество создательницы этого образа… хотя бы потому, что, как выяснилось, некоторые дети, напротив, по достоинству оценили притворство театральных постановок про дорогого Карлсончика.
Криво подросшие во взрослой лжи дети по-разному истолковали его смысл… принявшись не только воспитывать вся и всех вокруг, но шалить и кувыркаться там, где это не положено… уже во вполне взрослом возрасте. Используя все вокруг для весьма неблаговидных целей. В том числе и сложную биографию Астрид Линдгрен.
Астрид Эрикссон, 1923 год
А́стрид Анна Эми́лия Ли́ндгрен (швед. Astrid Anna Emilia Lindgren), урождённая Эрикссон, швед. Ericsson. Годы жизни: 14 ноября 1907 года — 28 января 2002. Всемирно известная шведская писательница, автор, ставшая знаменитой благодаря своим многочисленным произведениям для детей : «Карлсон, который живёт на крыше» и «Пеппи Длинный чулок». Перевод на русский язык Лилианны Лунгиной позволил российским читателям познакомиться с этими книгами, полюбить их за простоту повествования, актуальность детских проблем и интересов.Детство писательницы
Астрид Линдгрен (урожденная Эрикссон) появилась на свет в небольшом шведском городке Виммерблю , расположенном на юге Швеции в провинции Смоланд, 14 ноября 1907 г. Будущая писательница родилась в скромной фермерской семье. Её родителями были Самуэль Август Эрикссон и Ханна Йонссон. Детская дружба её родителей переросла спустя много лет в глубокие чувства на всю жизнь – любовь. Спустя 17 лет после первого знакомства друг с другом они поженились и взяли в аренду хутор в пасторской усадьбе на самой окраине Виммерблю. Семья Астрид была довольно большая: у неё был старший брат, Гуннар, и две сестры помладше Стина и Ингегерд.
Астрид (третья слева) с родителями, братом и сёстрами
В своих автобиографических очерках под названием «Мои выдумки», выпущенных в 1971 году, она писала о том, что росла в переходный век — век «лошади и кабриолета». Способом передвижения в их семье был конный экипаж, соответственно и весь ритм жизни казался медленнее, а развлечения были проще. В то же время отношения с окружающей природой были ближе. Возможно, это и способствовало тому, что любовью к природе проникнуты все произведения Линдгрен.
Писательница признавалась, что её детство было счастливым, полным игр и приключений, не забывая при этом о помощи на фермерском хозяйстве своим родителям. Именно детские годы впоследствии вдохновили её на написание знаменитых книг. Отдавая должное её родителям, надо сказать, что они не только испытывали друг к другу искреннюю и сильную привязанность, но и не стеснялись её показывать, что являлось в те годы непринятым. Эти особые отношения в своей семье Астрид впоследствии описала в книге «Самуэль Август из Севедсторпа и Ханна из Хюльта», выпущенной в 1973 году и явилась единственной книгой, которая не была обращена к детям. (Источник)
Это скромное житье-бытье хорошо известно нам по повести «Эмиль из Леннеберги».
Астрид Линдгрен «Эмиль из Леннеберги» (Л. Брауде, и Е. Паклина)
Но не будем забегать вперед, а расскажем по порядку о том, что случи- лось, когда Эмиль был маленький и жил на хуторе Каттхульт близ Леннебер- ги, в провинции Смоланд, со своим папой, которого звали Антоном Свенссо- ном, и со своей мамой, которую звали Альмой Свенссон, и своей маленькой сестренкой Идой. Был у них в Каттхульте еще работник Альфред и служанка Лина. Ведь в те времена, когда Эмиль был маленьким, и в Леннеберге, и в других местах еще не перевелись работники и служанки. Работники пахали, ходили за лошадьми и быками, скирдовали сено и сажали картошку. Служанки доили коров, мыли посуду, скребли полы и баюкали детей. Теперь ты знаешь всех, кто жил в Каттхульте, - папу Антона, маму Альму, маленькую Иду, Альфреда и Лину. Правда, там жили еще две лошади, несколько быков, восемь коров, три поросенка, десяток овец, пятнадцать кур, петух, кошка и собака. Да еще Эмиль. Каттхульт был небольшим уютным хуторком. Хозяйский дом, выкрашенный в ярко-красный цвет, возвышался на холме среди яблонь и сирени, а вокруг лежали поля, луга, пастбища, озеро и огромный-преогромный лес. Как спокойно и мирно жилось бы в Каттхульте, не будь там Эмиля!
Так и шла неспешно детская жизнь будущей писательницы, когда взрослые были заняты ежедневным трудом. Поэтому у них не оставалось времени на то, чтобы засорять детскую головку какими-то бреднями про пролетариат и мировую революцию.
Девочка росла как полевой цветок, а родители, как им и положено, оставили на детей впечатление любящей пары, занятой трудом. Таким идеалом органичного бытия и полного соответствия окружающему ландшафту.
Казалось, и Астрид ждет такая же спокойная размеренная жизнь… однако всем известно, что девушки самого юного возраста под влиянием первой влюбленности попадают в жуткие ситуации, оставляющие след на всю жизнь. Независимо от общественных формаций.
Начало творчества
Астрид Эрикссон, 1924 год
С самого детства окруженная фольклором, сказками, шутками, произведений. Её подруга Кристина привила у Астрид любовь к книгам. Чувствительная Астрид была поражена тем, как книга может погрузить в волшебный мир сказки. Позже она уже сама смогла овладеть магией слова, казавшейся тогда для неё волшебной.
Уже начальная школа показала: у Астрид замечательные способности к искусству слова, её даже стали называть «Сельмой Лагерлёф из Виммерблю». Сама Астридд считала такое громкое сравнение незаслуженным.
Когда минуло 16 лет, Астрид окончила школу и стала журналистом местной газеты. 2 года спустя, Астрид узнала о том, что беременна, не являясь к тому времени замужней женщиной. Она оставила свой родной город и переехала в Стокгольм. Здесь она учится на секретаря и находит работу в этой области. Декабрь 1926 года подарил Астрид сына, названного Ларсом. Острая финансовая нужда заставила Астрид передать своего нежно любимого сына Ларса приемным родителям в Данию. Астрид пришлось отдать горячо любимого сына в Данию, в семью приёмных родителей. На новой работе она познакомилась со молодым человеком Стуре Линдгреном (1898—1952), ставшим впоследствии её супругом. После свадьбы, в апреле 1931 года Астрид, наконец, забирает сына домой. (Источник)
Этот случай навсегда замкнул Астрид на чувстве вины к оставленному сыну. И уж точно навсегда оставил очень скромным человеком. Последующая известность и мировая слава никак не смогли превысить этого краха всех личных надежд на счастье и разлуки с сыном.
Поэтому в ее последующих произведения так много мальчиков, потерявших семью, а еще больше мальчиков, чувствующих себя чужими в этом мире и в той семье, где коротают дни до того момента, пока за окном не раздастся рокот моторчика.
Астрид Эрикссон было восемнадцать, когда выяснилось, что у неё будет ребенок. Кто отец, она никогда и никому не признавалась. В тогдашней пуританской Швеции появление на свет незаконнорожденного считалось позором. Родители девушки с хутора Нэс возле городка Виммерби, где все знали друг друга, оказались буквально уничтоженными такой новостью. Они слёзно просили дочь подыскать себе законного мужа, чтобы «прикрыть» его именем будущего ребенка.
Юная Астрид сбежала из дома – в большой Стокгольм, где найти её было сложно. Сняв комнатку, она записалась на курсы стенографии и машинописи. После того, как ей исполнилось девятнадцать, перед самым Рождеством, родился Ларс. Рожать его матери пришлось в Дании, где существовала больница для одиноких матерей. Молодая мать вернулась в Швецию одна, оставив ребёнка на воспитание приемным родителям.
Устроившись работать в одну из контор, она порой недоедала, но откладывала деньги из своей крошечной зарплаты, чтобы хоть иногда съездить в Данию проведать малыша. А когда Лассе исполнилось три годика, забрала его к себе…
Бабушкино сердце не выдержало: мать Астрид позвала её со своим внуком домой. Родные встретили их на станции и прокатили в повозке через весь городок – назло сплетникам. На хуторе у бабушки и дедушки болезненный Лассе прожил год и очень окреп, а потом вновь вернулся в столицу. Его мама вышла замуж за своего начальника, преуспевающего бизнесмена. Ларс, который умер от рака лет пятнадцать назад, всю жизнь считал Стуре Линдгрена своим отцом. А Стуре дослужился до директора Всешведского торгового автомобильного объединения, обеспечивал семью, хотя любил и выпить. В одном из интервью писательница призналась, что после смерти мужа в 1952 году у неё никогда не возникало желания вступить в брак вторично.
Авторитет Астрид на родине был необыкновенен. Семь лет подряд её выбирали самой популярной женщиной страны. Астрид по этому поводу шутила: нашли, мол, кого выбирать – слышу я уже плохо и вижу неважно. В 1997-м, когда Линдгрен вручали приз «Швед года за границей», она, внимательно выслушав, что награду присудили за распространение шведской культуры за пределами страны, заявила: «Вы вручаете приз человеку, который наполовину слеп, наполовину глух и полностью сумасшедший. Смотрите, чтобы именно это не распространилось за пределы страны». (Источник)
Но… за пределы страны это все же распространилось. Весной 2015 года в Швеции были опубликованы дневники Астрид Линдгрен 1939-1945 гг.
Астрид Линдгрен: Лучше всю оставшуюся жизнь я буду кричать «Хайль Гитлер!»
В своих дневниках военного времени, опубликованных в Германии, автор историй о Карлсоне и Пеппи писала, что предпочла бы кричать «Хайль Гитлер!», чем оказаться под пятой у русских.
«Жаль, что никто не застрелит Гитлера!» — запись в дневнике от 1 января 1942 года«О! Сегодня началась война. Никто не хотел в это верить. Еще вечером мы сидели с Эльзой в парке, дети бегали вокруг нас, а мы уютно бранили Гитлера и были уверены, что войны не будет. И вот она…» — такую запись делает 1 сентября 1939 года в специально приобретенной новой записной книжке в коричневом кожаном переплетете 32-летняя стокгольмская домохозяйка Астрид Линдгрен.
За плечами молодой женщины к тому моменту было много событий: выросшая на ферме Астрид Эрикссон в 18 лет родила внебрачного ребенка от главного редактора газеты, где начинала журналистскую карьеру. Затем она пробивалась как стенографистка, продавщица книг и секретарша. Познакомилась в «Шведском автомобильном клубе» со Стуре Линдгреном, родила второго ребенка, перестала носить мужские костюмы и кепки «а-ля гарсон» и стала «приличной женщиной».
Но за заботами о закупках сливочного масла (на него и впрямь скоро заведут карточки) и прелестями жизни в напоенном светом и морским воздухом Стокгольме («Не могу нарадоваться нашей новой квартире!») Астрид не перестает чувствовать свой нереализованный писательский потенциал.
Семья Линдгрен: Астрид с дочерью Карин, ее муж Стуре и старший сын Ларс. Стокгольм, 1941 годМожно сказать, что записи военного времени, только что вышедшие в Германии под заголовком «Мир сошел с ума. Дневники 1939-1945», — первая проба пера писательницы, выходящей из «стадии куколки». По тексту видно, как стиль автора становится все свободнее, формулировки резче, сравнения ироничнее.
Поначалу в дневнике, задуманном как хроника безумия, охватившего мир, доминируют вырезки из газет. Примерно с 1942 года главным здесь становится авторский комментарий. Последние два года (1944-1945) дневник пишется параллельно с работой над первой книгой о Пеппи Длинныйчулок, самой сильной девочке на свете, которая, как известно, побеждает даже смехотворного циркового силача Адольфа. Пеппилотта («мама — ангел, папа — негритянский король») — в первую очередь дитя Второй мировой войны. Кстати, 26 ноября 2015 года исполняется 70 лет литературному дебюту Линдгрен.
Хроника апокалипсиса как проба пера
Жанр, который Астрид Линдгрен выбрала для своего литературного тренинга, с небольшой натяжкой можно назвать документальной прозой. При этом знала писательница, с 1940 года работавшая в отделе цензуры писем шведской спецслужбы, очень многое.
На удивление точная информация об уничтожении европейских евреев, ужасах концлагерей и зверствах войны перемежается у Линдгрен с подробными описаниями велосипедных прогулок и цветущих парков, перечнями подарков, полученных детьми к Рождеству (от мамы — «Мэри Поппинс возвращается») и меню праздничного стола («окорок весом в три с половиной килограмма, домашний паштет, жаркое, телячья печень, копченый угорь, оленина»). На родине писательницы многие увидели в этом проявление мещанства и даже двуличия.
Справедливости ради следует заметить, что Линдгрен отдает себе отчет в привилегированности своего положения как жительницы нейтральной Швеции: «Кому в мире сейчас так хорошо, как нам?» Осознает она и несопоставимость собственных жизненных невзгод со вселенской катастрофой. И все же личный кризис — муж влюбился в другую женщину и ушел из дома — отодвигает на второй план фронтовые сводки. «Кровь льется рекой, люди становятся инвалидами, везде страдания и отчаяние. А меня это совершенно не беспокоит: меня интересуют лишь мои собственные проблемы», — самокритично констатирует Линдгрен в июле 1944-го.
Сталин хуже Гитлера. Впрочем, покоробить в ее дневниках может скорее другое: Вторая мировая война для Астрид Линдгрен — поединок двух монстров, большевизма и нацизма. И если бы ей пришлось из двух зол выбирать меньшее — она отдала бы предпочтение нацизму: «Ослабленная Германия означает для нас, шведов, лишь одно: русские сядут нам на шею. А если уж на то пошло, то лучше я буду всю оставшуюся жизнь кричать «Хайль Гитлер!», чем иметь здесь, в Швеции, русских. Ничего более отвратительного я не могу себе и представить», — записывает Линдгрен в своем дневнике 18 июня 1940 года.
Далее она описывает со слов случайно встреченной в гостях финки зверства, приписываемые той «русским оккупантам», включая расстрелы детей, изнасилования и распятие на крестах финских женщин. «Господи, сделай так, чтобы русские не пришли сюда!» — заключает писательница.
Но чем дольше Линдгрен наблюдает за развитием военных действий, тем взвешеннее становятся ее взгляды: так, несмотря на отвращение к Гитлеру, Линдгрен не сомневается, что «среди немцев есть много приличных людей, не может не быть». Блокада Ленинграда вызывает у автора сочувствие к жителям страны, которую она, правда, не перестает воспринимать как враждебную: «Нужно быть русским, чтобы вынести такие страдания!»
Заключительные главы дневника, написанного в 17-й по счету записной книжке, позволяют читателю разделить с автором ликование по поводу конца войны. От снова открывшихся бензоколонок до возвращения в столицу королевского семейства — нормальная жизнь приходит в Стокгольм. Последние страницы написаны в конце декабря 1945 года: «Я желаю себе и нам всем счастливого нового года — по крайней мере, более счастливого, чем предыдущие!»
К дневникам Астрид у нас подходили со всей строгостью фрекен Бок. Хотя она писала это в свое время, находясь в своих иллюзиях. А люди, порицавшие ее, уже предали не только разобщенную и расчлененную Родину и все достояние, но и сограждан, решив сделать ставку на «эффективных собственников» — воров, попирающих закон.
У Астрид Линдгрен идет живая реакция на происходящее, на сообщения в прессе, которые она принимает на веру. Ведь она искренне верит, что взрослые, перестав быть детьми, навсегда оставляют привычку немного приврать. Она смотрит на этот взрослый взбесившийся мир с точки зрения патриархального бытия на ферме родителей.
Творческие годы
В конце концов, Астрид Линдгрен решила воплотить свое желание стать домохозяйкой и посвятить себя заботам о семье, о сыне Ларсе и затем еще и о дочери Карин, родившейся в 1934 году. В 1941 году она с семьей переезжает в квартиру рядом с Васа-парком в Стокгольме, где и прожила до конца своей жизни. Она время от времени бралась за работу секретарем, но в основном её занятиями стали описания путешествий и простеньких сказок для журналов семейной направленности. Так она постепенно оттачивала мастерство писателя.
Как утверждала сама Астрид Линдгрен, книга «Пеппи Длинныйчулок» явилась свету в 1945 году исключительно благодаря своей дочери Кариин. Она заболела воспалением легких, и мама каждый день перед сном рассказывала ей разные истории про выдуманную на ходу девочку — Пеппи Длинныйчулок. С этого и началась история о девочке, которая не хотела подчиняться никаким правилам и запретам. В те времена Астрид отстаивала идею воспитания с учетом психологии ребенка, эта идея вызывала огромное количество споров и казалась вызовом существовавшим на тот момент условностям. Образ Пеппи, взятый обобщенно, и был основан на новых идеях воспитания детей. Линдгрен принимала горячее участие во всех полемиках и обсуждениях по данному вопросу. Она считала единственно верным решением в деле воспитания детей – прислушиваться к мыслям и чувствам каждого отдельно взятого ребенка. Уважение к ребенку – основа отношений между взрослыми и детьми. Этот подход отразился и в написании её произведений – все они оказались написаны с позиции мира глазами ребенка. (Источник)
Странная девочка эта Пеппи… Как здорово, что все ее фантазии оказались чистой правдой! Вот бы так было у всех детей, которых называют «врушами». А разве детские фантазии наносят столько непоправимого зла, как вранье взрослых?
Астрид Линдгрен «Пеппи Длинныйчулок» (Перевод со шведского Л. Лунгиной)
На окраине одного маленького шведского городка вы увидите очень запущенный сад. А в саду стоит почерневший от времени ветхий дом. Вот в этом-то доме и живет Пеппи Длинныйчулок. Ей исполнилось девять лет, но, представьте себе, живет она там совсем одна. У нее нет ни папы, ни мамы, и, честно говоря, это имеет даже свои преимущества - никто не гонит ее спать как раз в самый разгар игры и никто не заставляет пить рыбий жир, когда хочется есть конфеты. Прежде у Пеппи был отец, и она очень его любила. Мама, конечно, у нее тоже когда-то была, но Пеппи ее уже совсем не помнит. Мама умерла давно, когда Пеппи была еще крошечной девочкой, лежала в коляске и так ужасно кричала, что никто не решался к ней подойти. Пеппи уверена, что ее мама живет теперь на небе и смотрит оттуда сквозь маленькую дырочку на свою дочку. Поэтому Пеппи часто машет ей рукой и всякий раз приговаривает: - Не бойся, мама, я не пропаду! Зато отца своего Пеппи помнит очень хорошо. Он был капитаном дальнего плавания, его корабль бороздил моря и океаны, и Пеппи никогда не разлучалась с отцом. Но вот однажды, во время сильного шторма, огромная волна смыла его в море, и он исчез. Но Пеппи была уверена, что в один прекрасный день ее папа вернется, она никак не могла себе представить, что он утонул. Она решила, что отец попал на остров, где живет много-много негров, стал там королем и день-деньской расхаживает с золотой короной на голове. - Мой папа - негритянский король! Не всякая девочка может похвастаться таким удивительным папой, - частенько повторяла Пеппи с видимым удовольствием. - Когда папа построит лодку, он приедет за мной, и я стану негритянской принцессой. Гей-гоп! Вот будет здорово!
Кто бы сомневался, что рассказы про такую живую и настоящую девочку-врушку, жившую так, как мечтала любая девочка ее возраста, посвящены очень хорошо знакомой Линдгрен девочке — ее дочери.
У меня знакомство с ее творчеством произошло как раз на фильме «Пеппи Длиныйчулок» 1969 года, производства ФРГ и Швеции. Потом в руки попала книжка «Мы на острове Сатркрока» и я вспомнила, как ходила с родителями на фильм «Червен и Крикуша», где рассказывалось, как две смешные девочки освобождали маленького тюленя, которого хотели продать ученым на опыты.
Книга была написана по сценарию сериала 1968 года, но еще раньше отдельными фрагментами все 60-е европейские дети знакомились с жизнью замечательной девочки Червен в деревушке, расположенной на берегу шведских фьордов.
За первым рассказом о Пеппи, последовал второй и следующий. Так рассказы о Пеппи превратились в многолетнюю традицию. Когда дочери исполнилось 10 лет, Астрид записала несколько историй и изготовила вручную свою первую книгу о Пеппи с иллюстрациями. Первый рукописный вариант книги был не так тщательно обработан стилистически и являлся более радикальным, по сравнению с последующей, уже публичной версии книги (тут писательнице помог копир). Вторая рукопись была направлена с издательство «Бонньер», где она была отвергнута. Однако первая неудача не сломила Астрид, к тому времени она осознала, что её призванием является сочинять для детей.
На проходившем в 1944 году конкурсе нового и неизвестного еще издательства «Рабен и Шёгрен» Линдгрен заработала вторую премию и заключила договор на издание повести «Бритт-Мари изливает душу».
Несколько позднее, в 1945 году, Астрид Линдгрен была предложена должность редактора отдела детской литературы в том же издательстве. С удовольствием приняв это предложение, Линдгрен оставалась на работе в этом издательстве вплоть до ухода на пенсию в 1970 году. Свои произведения выпускались В том же издательстве выходили в том же издательстве. Несмотря на занятость и домашней работой и редакторством и сочинительством – Астрид оказалась чрезвычайно плодовитым писателем. В общей сложности более 80 произведений вышло из-под пера Астрид. Самыми активными в этом плане оказались сороковые и пятидесятые годы. С 1944 по 1950 год писательница сочинила трилогию о рыжеволосой девочке Пеппи, две повести, три книжки специально для девочек, один детектив, сборники сказок, песен, несколько пьес и две книжки-картинки. Можно только удивляться разнообразию таланта автора, готового экспериментировать в любых областях.
В 1946 году опубликована первая повесть, посвященная сыщику Калле Блюмквисту , которая помогла ей завоевать 1 место в литературном конкурсе . Спусты 5 лет вышло повести под названием «Калле Блюмквист рискует». Обе повести, при переводе на русский язык получили общее название «Приключения Калле Блюмквиста» и были изданы в 1959 году.
1953 год подарил миру третью часть приключений Калле Блюмквиста, которой она хотела заменить читателям набирающие популярность триллеры, пропагандирующие насилие. Перевод на русский язык состоялся только в 1986 году.
Затем, в В 1954 году была выпущена сказочная повесть «Мио, мой Мио!» Эта повесть оказалась исключительно эмоциональной, драматичной книгой, где были объединены приёмы волшебной сказки с приемами героического сказания. Эта повесть является историей о мальчике Бу Вильхельма Ульссона, которого забросили приемные родители, оставили без заботы и любви. Тема брошенных детей была очень близка Астрид Линдгрен, много раз в своих сказках и сказочных повестях она затрагивала судьбы брошенных и одиноких детей. Задачей всего её творчества явилось нести утешение детям и помогать им в преодолении трудных жизненных ситуаций. (Источник)
Появление этой повести как раз и свидетельствует, что разлука с сыном, хоть и недолгая, оставила Линедгрен душевную травму на всю жизнь. Но она рассматривает это сквозь призму страданий ребенка, оказавшего без защитной оболочки семьи, ее согревающего тепла.
Astrid Lindgren "Mio, min Mio" Повесть-сказка Перевод Л. Брауде и Е. ПаклинойСлушал кто-нибудь радио пятнадцатого октября прошлого года? Может, кто-нибудь слышал сообщение об исчезнувшем мальчике? Нет? Так вот, по радио объявили: "Полиция Стокгольма разыскивает девятилетнего Бу Вильхельма Ульсона. Позавчера в шесть часов вечера он исчез из дома на улице Упландсгатан, тринадцать. У Бу Вильхельма Ульсона светлые волосы и голубые глаза. В тот день на нем были короткие коричневые штаны, серый вязаный свитер и красная шапочка. Сведения о пропавшем посылайте в дежурное отделение полиции". Вот что говорили по радио. Но известий о Бу Вильхельме Ульсоне так никогда и не поступило. Он исчез. Никто никогда не узнает, куда он девался. Тут уж никто не знает больше меня. Потому что я и есть тот самый Бу Вильхельм Ульсон.
Очередная знаменитейшая трилогия — про Малыша и Карлсона – издавалась тремя частями с 1955 по 1968 год, а переведена на русский в 1957, 1965 и 1973 году соответственно. И снова мы встречаем фантазийного незлобного героя. «В меру упитанный», жадный, и инфантильный «мужчина в самом расцвете сил» живет на крыше высотного дома. Карлсон – это воображаемый друг Малыша, образ его детскости куда менее замечателен. Малыш является младшим ребенком в самой обыкновенной стокгольмской семье. Примечательно, что Карлсон прилетает к нему всякий раз, когда Малыш чувствует себя одиноким, непонятым и уязвимым. Говоря научным языком, в случаях одиночества и униженности у Малыша появляется своего рода альтер-эго – появляется «самый лучший в мире» Карлсон, который помогает Малышу забыть о своих проблемах. (Источник)
И что-то никому тогда в голову не пришло копаться в дневниках Линдгрен или сравнивать озорника с пропеллером с… Герингом. Помнится, мы стали немного иначе относиться к толстым мальчикам, большинство из которых оказалось довольно славными, вдобавок они с удовольствием копировали манеру Карлсона развеивать бытовые неудобства взросления.
Астрид Линдгрен. Малыш и Карлсон
перевод со шведского Л.Лунгиной
В городе Стокгольме, на самой обыкновенной улице, в самом обыкновенном доме живет самая обыкновенная шведская семья по фамилии Свантесон. Семья эта состоит из самого обыкновенного папы, самой обыкновенной мамы и трех самых обыкновенных ребят -- Боссе, Бетан и Малыша. -- Я вовсе не самый обыкновенный малыш, -- говорит Малыш. Но это, конечно, неправда. Ведь на свете столько мальчишек, которым семь лет, у которых голубые глаза, немытые уши и разорванные на коленках штанишки, что сомневаться тут нечего: Малыш -- самый обыкновенный мальчик. Боссе пятнадцать лет, и он с большей охотой стоит в футбольных воротах, чем у школьной доски, а значит -- он тоже самый обыкновенный мальчик. Бетан четырнадцать лет, и у нее косы точь-в-точь такие же, как у других самых обыкновенных девочек. Во всем доме есть только одно не совсем обыкновенное существо -- Карлсон, который живет на крыше. Да, он живет на крыше, и одно это уже необыкновенно. Быть может, в других городах дело обстоит иначе, но в Стокгольме почти никогда не случается, чтобы кто-нибудь жил на крыше, да еще в отдельном маленьком домике. А вот Карлсон, представьте себе, живет именно там. Карлсон -- это маленький толстенький самоуверенный человечек, и к тому же он умеет летать. На самолетах и вертолетах летать могут все, а вот Карлсон умеет летать сам по себе. Стоит ему только нажать кнопку на животе, как у него за спиной тут же начинает работать хитроумный моторчик. С минуту, пока пропеллер не раскрутится как следует, Карлсон стоит неподвижно, но когда мотор заработает вовсю, Карлсон взмывает ввысь и летит, слегка покачиваясь, с таким важным и достойным видом, словно какой-нибудь директор, -- конечно, если можно себе представить директора с пропеллером за спиной. Карлсону прекрасно живется в маленьком домике на крыше. По вечерам он сидит на крылечке, покуривает трубку да глядит на звезды. С крыши, разумеется, звезды видны лучше, чем из окон, и поэтому можно только удивляться, что так мало людей живет на крышах. Должно быть, другие жильцы просто не догадываются поселиться на крыше. Ведь они не знают, что у Карлсона там свой домик, потому что домик этот спрятан за большой дымовой трубой. И вообще, станут ли взрослые обращать внимание на какой-то там крошечный домик, даже если и споткнутся о него?
Популярность этого образа была настолько очевидной, что он появился и на театральных подмостках. Взрослые вовсю лезли в игру, придуманную для детей Линдгрен… Не понимая, что Карлсончик дорогой вовсе не так прост. Он мигом выводил на чистую воду ту долю взрослого вранья, которое всякий копил к моменту «создания художественного образа».
Представляю, как над этим веселилась сама Линдгрен, заставившая взрослых изображать мешковатого циничного толстяка с пропеллером.
Экранизации и театрализации
В 1969 году произошло необычное для тех времен событие — театральная постановка по мотивам «Карлсона, который живёт на крыше», в исполнении Королевского драматического театра в Стокгольме. С тех пор театральные постановки идут постоянно с завидным успехом практически во всех больших и малых театрах стран Европы, Америки и конечно в России. Накануне постановки в Стокгольме состоялась российская премьера спектакля про Карлсона, который был поставлен на сцене Московского театра сатиры, там его играют до сих пор благодаря непреходящему интересу зрителя к этому герою.
Несмотря на то, что прошло не одно десятилетие, Карлсон по-прежнему является очень популярным и любимым детьми всех стран персонажем. Театральные постановки очень способствовали стремительной славе произведений Астрид Линдгрен во всем мире. На родине, кроме театра, её популярности способствовали также фильмы, а также телесериалы, снятые по мотивам произведений Линдгрен. Так, были экранизированы приключения Калла Блюмквиста, его премьера произошло в канун Рождества в 1947 году. Спустя 2 года – появляется первый из четырех фильмов о рыжеволосой девочке Пеппи Длинныйчулок. Всего за период с пятидесятых по восьмидесятые годы шведским режиссёром, известным во всем мире, Улле Хелльбумом было снято более 17 фильмов по произведениям Астрид Линдгрен, все они очень полюбились детям Швеции и других стран. Визуальная интерпретация режиссера Хелльбума смогла наиболее точно передать красоту и чуткость писательского слова, благодаря этому его фильмы приобрели статус классики шведской киноиндустрии в области фильмов для детей. (Источник)
У нас на сцене наиболее органично смотрелась лишь фрекен Бок. Вот читать морали, врать детям, уплетать за их спиной плюшки на почве нервного срыва — это могут и у нас. У нас тоже за каждой такой фрекен Бок, не разбирающей уже в запарке взрослых и детей, стоит многолетняя привычка прикрывать собственную несостоятельность удобными социальными клише, идейной убежденностью (в очередной скороспелой идеологии, не в старых как мир идеях, просьба не путать), незаметно смещая верх с низом… для личного удобства.
Но тут прилетает умный, красивый, в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил, с необъятной попой и кнопкой на животе… и вся «идейная убежденность» летит вверх тормашками.
Общественная деятельность
Несмотря на многомиллионные прибыли от литературной деятельности, шведская писательница никак не изменила свой образ жизни. Она по-прежнему жила в той же скромной квартирке с видом на тот же Васа-парк в Стокгольме, что и много лет назад. А своими накоплениями от доходов, полученных от писательской деятельности, тратила с готовностью и без колебаний на помощь другим людям. Астрид Линдгрен считала правильным и закономерным, что от всех своих доходов она должна платить налоги, как всякий законопослушный гражданин. Поэтому никогда не спорила с налоговыми счетами и не имела трений с налоговыми органами Швеции.
Всего один раз она выразила свой протест . В 1976 году взысканный налоговыми органами налог составил 102% от дохода Линдгрен, это само по себе казалось настолько вопиющим фактом, что 10 марта того же года она написала открытое письмо, опубликованное стокгольмскими СМИ с аллегоричным рассказом про Помперипоссу в Монисмании. Это была некая сказка для взрослых, в которой была заложена неприкрытая, сокрушительная критика бюрократичного и самодовольного партийного аппарата Швеции тех лет. Повествование велось от имени наивного ребенка (по аналогии со сказкой «Новое платье короля» Ханса Кристиана Андерсена ), с помощью сказки Линдгрен попыталась разоблачить существовавшие пороки общества со всеобщим притворством. Разгорелась полемика, и даже скандал между министром финансов Швеции, представителем правящей партии социал-демократов, Гуннаром Стрэнгом и известной писательницей. Однако не стоит думать, что именно благодаря акции протеста , направленной против действующей налоговой системы и неуважительного отношения к весьма популярной к тому времени среди шведских граждан Астрид Линдгрен, социал-демократы потерпели фиаско в парламентских выборах осенью 1976 году. Результаты голосования показали, что лишь 2,5% шведов отказали в своей поддержке социал-демократов, если сравнивать эти показатели с результатами предыдущих выборов.
Всю сознательную жизнь писательница являлась ярой сторонницей социал-демократической партии, и вплоть до 1976 года оставалась ей верна. Её протест был направлен, прежде всего, против того, что её некогда близкая по духу партия отдалилась от прежних идеалов времен юности. Она даже высказывалась, что если бы не стала писательницей, то, скорее всего, посвятила бы себя партийной работе с социал-демократами.
Гуманизм в отношении ко всему и ценности социал-демократической партии Швеции – именно они заложили основу характера Астрид Линдгрен. Она стремилась к равноправию и заботе о людях, несмотря на посты, свою популярность и занимаемое в обществе положение. Всемирно известная шведская писательница Астрид Линдгрен всегда жила согласно своей морали и убеждениям, чем вызывала глубокое уважение и восхищение среди граждан-соотечественников.
Причиной такого большого влияния открытого письма писательницы явилось то, что к 1976 году она перестала быть просто известной писательницей, Она стала известным человеком, вызывавшим глубокое уважение и доверие среди граждан Швеции и за её пределами. Её популярности также способствовали и частые выступления Линдгрен на радио. Все шведские дети тех лет выросли на радио-сказках Линдгрен, в авторском исполнении. Всем шведам пятидесятых-шестидесятых годов были хорошо знакомы и голос и внешность, даже её мнения по тому или иному вопросу. Также доверию со стороны шведских простых граждан способствовало и то, что Линдгрен, не скрывая, проявляла всю свою врожденную любовь к родной природе.
Уже в восьмидесятые годы, произошло событие, сыгравшее впоследствии важную роль в защите окружающей природы и животных. Началось всё с того, что в 1985 году девушка, выросшая в фермерской семье Смоланда, публично заявила о несогласии с притеснениями животных в сельском хозяйстве. Сам премьер-министр живо отреагировал на этот голос протеста фермерской девушки. Когда о нем узнала Линдгрен, уже будучи семидесятилетней женщиной, она направила открытое письмо в самые известные и крупные газеты Стокгольма. Письмо явилось в форме еще одной сказки – теперь уже про любящую корову, которая очень не хочет, чтобы с ней плохо обращались. С этой сказки началась политическая кампания в защиту животных, которая продолжалась целых три года. Результатом этой трехлетней кампании стал закон, названный в честь Линдгрен – LexLindgren ( что в переводе означало «Закон Линдгрен»). Тем не менее, суть закона не удовлетворила Линдгрен – по её мнению, он был расплывчатым и уже заранее малоэффективным, носил чисто пропагандистский характер.
Писательница , отстаивая интересы животных, как и прежде в вопросе защиты детей, отталкивалась от своего личного опыта, выражала искреннюю личную заинтересованность. Она осознавала, что двадцатый век вряд ли вернет человечество к мелкому скотоводству, которое окружало её в годы юности. Изменилось время и ритм жизни. Астрид хотела, прежде всего, нечто более фундаментальное – уважение к животным, ведь они тоже живые существа, у которых также существуют свои чувства.
Ненасилие – вот суть глубокой веры Астрид Линдгрен, и ненасильственные методы должны, по мнению писательницы, распространяться и на детей, и на животных, окружающих людей. В 1978 году она произнесла речь на церемонии вручения ей Премии мира от немецкой книготорговли за свое произведение «Братья Львиное Сердце» (1973 г.) Её речь имела говорящее само за себя название «Только не насилие», в ней отстаивались пацифистские убеждения , воспитание детей вне насилия и телесного наказания, мирное сосуществование и достойная жизнь для всех живущих на земле. Линдгрен напомнила всем людям о том, что дети, подвергающиеся сейчас жестокому обращению, вырастут и сами начнут бить своих детей и жестоко с ними обращаться, а это означает, что пора прервать череду насилия из поколения в поколение и разорвать замкнутый круг. За всю свою жизнь Астрид Линдгрен едва ли что-то изменила в своих взглядах на жизнь, на происходящее в мире. Гуманность, смотреть на суть с разных позиций и чужими глазами, чтобы как можно лучше понять других – вот основа её взглядов.
Супруг Астрид, Стуре, умер задолго до смерти Астрид — еще в 1952 году. 1961 год унес жизнь матери знаменитой писательницы, через еще 8 лет умер отец , в 1974 году она потеряла брата и еще нескольких своих друзей. Писательница всю свою жизнь задумывалась над загадкой смерти, но в отличие от лютеран –родителей, сама являлась агностиком.
Не таким уж и агностиком. Писатель, сочиняющий сказку, чтобы разъяснить, насколько некрасиво выглядит жлобство даже ради высоких целей (но за чужой счет), не может быть агностиком.
Сказка о Мио, попадающем в желанную страну, где находит отца и друзей, очень напоминает другую сказку Линдгрен «Братья Львиное сердце». Усилия мамы, пытающейся изо всех сил заработать побольше, чтобы «поставить на ноги» двух сыновей, обречены на провал. Младший сын ее очень болен и почти не встает с постели. В пожаре, спасая своего младшего брата, гибнет ее старший сын, общий любимец, красавец и, казалось бы, баловень судьбы.
Оставшийся в живых младший сын угасает, терзаясь виной, что стал причиной гибели старшего брата. Он умирает, оказываясь в заповедной стране, где вместе с братом, чудесным образом излечившись от всех своих недугов, выдерживает схватку со злом.
Потрясающая книга, где детям трогательно и доступно рассказано о смерти. Вряд ли после такой книги можно стать агностиком.
Награды
1958 год подарил писательнице ценный знак – медаль имени известного сказочника Х. К. Андерсена. Данная медаль является своего рода Нобелевской премией литературного детского сообщества. в детской литературе. Линдгрен за всю свою жизнь получила много наград и памятных знаков: медаль Карен Бликсен, медаль имени Л. Толстогоиз россии, премия Габриэлы Мистраль из Чили и шведская премия имени Сельмы Лагерлёф. В 1969 году получена еще одна награда из Швеции — государственная премия по литературе. В области благотворительности писательница была отмечена знаменитой Премией мира от немецкой книготорговли. А также Линдгрен получила медаль имени Альберта Швейцера — за засулги в деле защиты животных .
Писательница Астрид Линдгрен умерла 28 января 2002 года в Стокгольме.
Знаменитая писательница считается одной из наиболее известных детских писателей всех времен и народов. Произведения зна
менитой шведской писательницы проникнуты фантазией и любовью к детям, к природе, к справедливости.
Книги Линдгрен были переведены на 70 языков, были изданы в сотне стран по всему миру. Для шведских граждан она была живой легендой, настолько разносторонней и талантливой она была. Она развлекала и воодушевляла шведский народ, а также служила утешением своими книгами многие поколения соотечественников. Она принимала участие в политической жизни страны, меняла законы исходя из своих твердых искренних убеждений. А влияние её творчества на развитие детской современной литературы просто неоценимо по своему подходу к ребенку как к уникальной личности. (Источник)
Можно рассматривать эти куски биографии писательницы… да по-разному. У нас ведь сейчас судят тех, кто уже ушел в страну желанную, будто они назначены обвинителями и судьями, не замечая, как живут сами.
Не замечая, что эта ситуация уже рассмотрена Линдгрен в «Малыше и Карлсоне», как судилища Малышу устраивает фрекен Бок, как бы из желания следать мир лучше, очистить его от чудовищных пороков и проступков Малыша. А в это время ее прежние воспитанники воруют белье самых бедных на чердаках.
Вы видите, что популяризаторы творчества Линдгрен хватаются за ее поддержку партии. Мол, если бы она не писала, то стала бы… непременно. Только вот почему-то стала не партийной функционеркой, а писателем. Сам факт того, что Линдгрен всех интересует как писатель, а не как сочувствующий партии социал-демократов не состоявшийся функционер.
Астрид Линдгрен. Рони, дочь разбойника
Перевод: Н.Белякова, Л.Брауде В ту ночь, когда родилась Ронья, над горами гремели грозовые раскаты. Да, гроза была такая страшная, что вся нечисть, обитавшая в лесу Маттиса, испуганно заползла в свои пещеры и потайные убежища. Одни только жестокие дикие виттры, любившие грозовую погоду больше всякой другой на свете, с воем и криком метались вокруг разбойничьего замка на горе Маттиса. Их вой и крики мешали Лувис, лежавшей во внутренних покоях замка и собиравшейся родить младенца. И она сказала Маттису: - Прогони этих жестоких виттр, мне нужна тишина. Из-за них я не слышу, что пою. А дело было в том, что Лувис, рожая ребенка, пела. Она уверяла. что так ей легче, да и младенец наверняка будет более веселым, если появится на свет под звуки песни. Маттис схватился за самострел и выпустил в бойницу несколько стрел. - Убирайтесь прочь, дикие виттры! - закричал он. - Нынче ночью у меня родится ребенок! Понятно вам, кошмарихи вы этакие? Дитя грозы! - Хо-хо, нынче ночью у него родится ребенок! Дитя грозы! Надо думать, маленький и уродливый! Хо-хо! И Маттис еще раз выстрелил прямо в стаю. Но виттры только презрительно хохотали в ответ и, злобно воя, полетели прочь над верхушками деревьев. Пока Лувис рожала и пела, а Маттис, по мере своих сил, расправлялся с дикими виттрами, его разбойники сидели внизу у очага в большом каменном зале, ели, пили и орали ничуть не хуже виттр. Чем-то же надо им было заняться в ожидании младенца. Все двенадцать разбойников ждали того, что должно произойти наверху, в башне. Потому что за всю их разбойничью жизнь в замке Маттиса не родился еще ни один ребенок. А больше всех ждал младенца Пер Лысуха.
Продолжение следует…
Читать по теме:
Проект «Кино-книга» в «Книжной лавке»
2 комментария
Спасибо. Как всё сложно и просто одновременно. Достаточно понимать где верх, а где низ.
Ужасная была Пеппи на советском экране, поэтому когда жена накупила книжек Пеппи, там для удобства разделены на книжки. И ребенку начал читать ее перед сном с опаской. Но насколько она оказалась потрясающей — я теперь ржу при любом ее упоминании, потому что сразу вспоминаю :
Короче, прямо как Алиса в Стране Чудес.
Ну и конечно, читали Эмиля из Леннербеги — как мы все рыдали в последние главе, это просто невозможно.