Катерина, Зинаида… — Светлана Коркошко

Светлана Коркошко, одна из тех актрис, которые делают наше кино интеллектуальным. духовным и высоким. Огромный талант и работоспособность Светланы Ивановны, не может никого оставить равнодушным к ее творчеству

Если есть в человеке актерское дарование — оно проявляется во всем: пленительно звучит голос во всех регистрах, законченным становится каждый жест, любое движение обретает неповторимое изящество, и мимика точно выражает каждое чувство. Но не имеет цены любое из этих свойств, если все, что есть в актере, не служит самому главному в его профессии — искусству перевоплощения.

Бюро пропаганды советского киноискусства Союза кинематографистов СССР издало буклет, посвященный творчеству Светланы Коркошко. В нем напечатано 30 портретов актрисы — и когда их внимательно рассматриваешь, не можешь придти в себя от изумления. Все портреты — в жизни, на сцене, в кино, в одиночестве и в окружении партнеров — это портреты разных лиц, даже хотелось бы сказать — разных личностей. Даже на первой странице обложки два облика: анфас — простодушное, открытое, ясное лицо, а в глубине профиль — сама таинственность и загадка.

Вероятно, в этой загадке и надо искать объяснение той стремительной карьеры, которую совершила скромная школьница из Кривого Рога за считанные годы. Говорят, актерское мастерство рождается жизненным опытом, знанием жизни,— но ведь и знание к каждому приходит по-разному: одному для постижения таблицы умножения нужен день, а иной и за годы ее выучивает не твердо.

Актриса фантастического обаяния и красоты.

Светла́на Ива́новна Корко́шко (род. 12 сентября 1943, Нижний Тагил, Свердловская область) — советская и российская актриса театра и кино. Народная артистка РСФСР (1988).

Светлана Коркошко родилась в самый разгар войны – 12 сентября 1943 года в уральском городе Нижний Тагил, где её родители потомственные крестьяне Иван Софронович и Прасковья Антоновна вместе с дочерьми Екатериной, Галиной и Лидой находились в эвакуации.

Детство Светланы в посёлке Кагановича на окраине Кривого Рога, куда семья переехала в 1944 году через полгода после её рождения^[1][2]. Там же в 1949 году — на год раньше своих сверстниц — она пошла в первый класс школы, где была круглой отличницей^[1]. Мать всерьез опасалась за здоровье ребенка, так как девочка все время попадала в неприятные ситуации на улицах города.

Послевоенная жизнь была бедной. В семье кроме Светланы было еще несколько детей. Каждому младшему ребенку приходилось донашивать вещи старших. Чтобы как-то прокормить большую семью, родители держали огород и живность.

Родители старались всем своим дочерям дать хорошее образование. Кто-то стал агрономом, кто-то педагогом, кто-то продавцом. А Светлана грезила об актерстве. В тот период кроме Марины Ладыниной и Бориса Андреева никто и не появлялся на экранах. Вся молодежь стремилась быть на них похожей. Из четверых сестёр Коркошко лишь самая младшая Светлана, по прозвищу Мизинчик, решила выбрать творческую специальность^[1].

Большую роль в ее стремлении посвятить свою жизнь актёрскому мастерству сыграла Татьяна Окуневская, выступившая однажды в летнем театре Кривого Рога. По признанию Коркошко, «явная недосягаемость высоты, на которой стояла Окуневская, породила тайное стремление туда, где живут эти небожители, играют свои роли, изображая людей красивых, так красиво любящих и так красиво страдающих»^[1].

В шестнадцатилетнем возрасте Светлана предупредила маму, что хочет поехать поступать в театральный вуз. Та стала отговаривать: «Что это за профессия такая?! Гораздо лучше стать медиком!» Но девушка была непреклонна.

В 1960 году Светлана окончила Харьковский театральный институт (мастерская Александра Сердюка)^[2]. В дипломном спектакле сыграла мать Раскольникова в инсценировке романа Достоевского «Преступление и наказание»^[3]. В том же году была принята в труппу Киевского драматического театра им. И. Франко^[2]. Это был основной театр Украины, куда стремились попасть все начинающие актеры.

В 21 год дебютировала в кино и сразу в одной из главных ролей — комиссара Оксаны Матюшенко — в картине по пьесе Александра Корнейчука «Гибель эскадры»^[1]. Действие фильма происходит летом 1918 года на Черноморском флоте. Возникает опасность захвата кораблей Германией и советское правительство принимает решение уничтожить флот, чему препятствуют контрреволюционеры.

По её собственному признанию, эта работа вызвала у неё, скорее, охлаждение к кино, а не восторженные воспоминания, обычно связанные с первой работой.

Ей предстояло играть в настоящем «созвездии» актеров, в числе которых — Михаил Ульянов, Андрей Мягков, Кирилл Лавров, Марк Прудкин…

«Хотела отказаться — Катерина Ивановна далека от меня. Натура сильная, но сухая, совершающая неожиданные эгоистичные поступки. И это в сочетании со страстью, с огромной любовью. Если честно — меня раздражала эта женщина. Помню, режиссер упрекнул меня, сказав, что я просто боюсь взяться за работу над сложным, противоречивом характером. Согласилась сниматься», — вспоминает актриса.

По словам Коркошко, самым ценным из своего кинематографического «крещения» для неё стала встреча с исполнителем главной роли в этом фильме Борисом Ливановым. Именно тогда она впервые почувствовала, как много зависит от партнёра: «ощущение редкостной правды, реальности, естественности главного героя» не позволяли ей сфальшивить не только в этом фильме, но и в дальнейшей её творческой карьере^[3]

На актрису обратили внимание, и сразу же загрузили работой. Спустя год Светлана получила квартиру в Киеве. Постоянные съемки и роли во многих спектаклях помогали молодой девушке жить безбедно.

После этой первой роли она отвергала все предложения в кино, решив сконцентрироваться на работе в театре. Ей нравились роли сильных, глубоко чувствующих женщин — Федры, Клеопатры, леди Макбет[3].

В 1965 году актрису пригласили сыграть в спектакле «Антигона» по Софоклу в постановке Додо Алексидзе. Через год труппа, задействованная в постановке, отправилась на гастроли в Москву. По возвращении домой Светлане позвонили из самого МХАТа с предложением работы. Актриса решила попробовать свои силы. К тому же, выйдя замуж за своего обожателя Юрия Борецкого, так или иначе, нужно было переезжать в Москву. Попасть в основной состав театра было непросто. У каждого актера были свои связи: родственные или дружественные. «Но раз пригласили – значит ждали», – думала Светлана.

В 1967 году Коркошко была приглашена во МХАТ имени Горького, где дебютировала в роли Нины Заречной в чеховской «Чайке», поставленной Борисом Ливановым^[2].

Громадное испытание для каждой актрисы — чеховская драматургия, и здесь Коркошко в ролях мятущейся Нины Заречной в «Чайке» и кроткой Ирины из «Трех сестер» во МХАТе снова продемонстрировала нам редкостный дар перевоплощения. В бесчисленных интервью режиссеры рассказывают: изменения не только внешнего облика героинь, а постижение их внутренней сути, раскрытие души, характера образа каждой Коркошко достигает упорным трудом, работой, неустанными репетициями — в этом и есть главный секрет ее успеха и в театре, и в кино.

С 1967 по 1987 г. Светлана Коркошко играла в Московском художественном театре. На этой сцене она принимала участие в следующих спектаклях: «Кремлёвские куранты», «Три сестры», «Чайка», «Соловьиная ночь», «Мария Стюарт», «Последние», «Похожий на льва», «Эшелон», «Дачники», «Горячее сердце», «Утиная охота», «Возчик Геншель», «Наедине со всеми».

Эффектная внешность актрисы производила впечатление на режиссеров. Роли сыпались как из рога изобилия: «Почтовый роман», «Круг», «Мертвый сезон», «Странная женщина», «Укрощение огня», «Братья Карамазовы». Началась активная сценическая деятельность. Советские делегации приглашали заграницу, куда режиссеры брали и Светлану.

Мечты о красивой жизни воплотились: актриса жила в пятизвездочных отелях, путешествовала, была вхожа в элитный круг мировых знаменитостей. Это был один из самых счастливых периодов в жизни Светланы Коркошко .

Яркой стала роль Катерины Ивановны в экранизации романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы» режиссерами Иваном Пырьевым, Михаилом Ульяновым и Кириллом Лавровым.

Братья Карамазовы (фильм, 1968)
Жанр драма
Режиссёр Иван Пырьев
Автор сценария Иван Пырьев
«Братья Карамазовы» — широкоэкранный художественный трёхсерийный фильм — экранизация одноимённого романа Ф. М. Достоевского, осуществлённая в 1968 году. Последняя работа в карьере Ивана Пырьева, скоропостижно скончавшегося до завершения создания фильма — третью серию за него снимали исполнители главных ролей Михаил Ульянов и Кирилл Лавров.

И снова главное свойство таланта Коркошко — мастерство перевоплощения — начало проявляться из роли в роль. Вы помните Катерину Ивановну в фильме И. Пырьева «Братья Карамазовы»? Как ни коротка эта роль, но разве не запомнилась эта для всех времен характерная и со зловещими подробностями описанная эгоистически влюбленная собственница, готовая даже на предательство, только бы не уступить своего.

Роль Екатерины Ивановны в драме Ивана Пырьева «Братья Карамазовы» (1968) возвела актрису в ранг самых ярких советских кинозвезд.

Далее были главные роли в историко-революционном фильме «Почтовый роман» (Зинаида Ивановна Ризберг) и криминальном детективе «Последнее дело комиссара Берлаха» (доктор Эдит Марлок).

Просто врезалась в память в фильме «Почтовый роман». Ее красота какая-то особенная, сдержанно-изящная, но от этого еще более пленительная.

«Почтовый роман» — советский фильм 1969 года, посвящённый истории сложных взаимоотношений между революционером-демократом Петром Шмидтом и Зинаидой Ризберг, с которой он переписывался после случайного знакомства в поезде.

История любви по переписке Петра Шмидта, знаменитого революционера, ставшего во главе Севастопольского восстания 1905 года, известного всему миру как лейтенант Шмидт, и его случайной попутчицы Зинаиды Ризберг, с которой он познакомился в поезде. Их мимолетное знакомство переросло в почтовый роман, который длился семь месяцев. В письмах Шмидта к Ризберг были отражены не только его чувства, но и его взгляды на исторические процессы, происходящие в стране и мире.

Элегическая возлюбленная лейтенанта Шмидта — Зинаида Ризберг! Разве не показала актриса совсем иную душу, в которой за холодной благопристойностью вдруг вырастает большое, истинное, огромное чувство и даже самоотверженность, жертвенность, преклонение перед идеями, во имя которых жил и погиб ее романтический возлюбленный, пламенный революционер.

«Последнее дело комиссара Берлаха» — фильм советского режиссёра Василия Левина, снятый в 1971 году по произведению Фридриха Дюрренматта «Подозрение»[en]. Последняя главная роль народного артиста СССР Николая Симонова.

Неизлечимо больной комиссар швейцарской полиции Ганс Берлах узнаёт о преступных опытах над людьми (операциях без наркоза), проводившихся в концлагере Штутхофф доктором Неле. Старый друг полицейского доктор Самуэль Хунгертобель неожиданно находит некие параллели между нацистским преступником и преуспевающим цюрихским врачом Фрицем Эменбергером, возглавляющим частную клинику Зонненштайн. Несмотря на большую смутность этих подозрений, комиссар берётся за расследование этого дела.

Берлах нанимает талантливого, но непутёвого журналиста Форчига опубликовать материал о том, что нацистский преступник, возможно, скрывается в Швейцарии. На вечеринке после публикации автора материала находят убитым. Тем временем Хунгертобель договаривается о госпитализации комиссара в клинику Эменбергера.

Зонненштайн оказывается местом, где ультрасовременный дизайн причудливым образом сочетается со странным поведением пациентов. Доктор Эменбергер объясняет это тем, что он выполняет пожелания неизлечимых больных. Комиссару дают некий препарат, после чего он просыпается только через трое суток. Вдобавок ко всему его способность к передвижению весьма ограничена (в клинику Берлах пришёл на собственных ногах).

Чувствуя беспомощность полицейского, доктор подтверждает все его догадки, а напоследок сообщает, что проведёт над Берлахом операцию с летальным исходом, а друзья комиссара будут ликвидированы подручными нациста. План практически безупречен — Берлах беспомощен, он никому не сообщил о своём расследовании, а доктор Хунгертобель является врачом, а не воином. Однако неожиданно для Эменбергера появляется человек из его прошлого — бывший заключённый концлагеря Штутхофф «Гулливер», который все эти годы только и искал возможности поквитаться с нацистским палачом.

Светлана Коркошко в фильме «Последнее дело комиссара Берлаха»

Сложный, глубокий женский образ создала актриса в «Укрощении огня», как точно и верно сыграла, несмотря на совсем небольшое экранное время!

В дальнейшем ей довелось поработать с такими знаменитыми режиссерами, как Савва Кулиш (приключенческий фильм «Мертвый сезон»)

и Юлий Райзман (социальная мелодрама «Странная женщина»).

Интересными были работы в картинах «Круг» (Ольга),

«Неудобный человек» (Новикова),

 

«Пароль — «Отель Регина»» (Майя Барановская),

«Оглашению не подлежит» (Анна Галкина).

Периодически Светлана Коркошко появлялась на экранах и 80-е, и в 90-е годы. Среди ее самых известных работ – роли в приключенческом фильме «Пароль «Отель Регина» и исторической ленте «Оглашению не подлежит».

В марте 1981 года, спеша на похороны актера Олега Даля, актриса попала в автомобильную аварию. Вместе с ней в салоне был муж Владимир Салюк. Она вспоминала: «Завелась, поехала и на пересечении Профсоюзной и Вавилова въехала в полосу мокрого снега, оставленного снегоуборочной машиной. Меня занесло. От неожиданности вместо тормоза надавила на газ и… врезалась в дерево. Муж с заднего сиденья перелетел через весь салон, выбил головой лобовое стекло и без сознания упал на капот. Несравненная Ия Саввина потом шутила: «Пролетая над гнездом Коркошки, Салюк…» — продолжение в зависимости от ситуации. Я лишилась передних зубов, Володя с тяжелым сотрясением мозга пролежал в больнице месяц. Но — живы».

Второй муж — режиссёр Владимир Салюк, ученик Олега Ефремова.

Семья наша складывалась в драматический для Володиной театральной судьбы момент.

Он тогда созревал для разрыва с Олегом Ефремовым, что было очень нелегко. Муж обожал Ефремова — своего учителя, но жаждал самостоятельности! Ефремов дал ему для постановки, приуроченной к ХХV съезду КПСС, пьесу Гельмана «Зинаида». Володя отказался, предпочтя поставить «Глоток свободы» Окуджавы в Челябинске, что означало неповиновение и грозило увольнением. Присутствовавший при этом разговоре с Ефремовым тогдашний завлит Смелянский сказал про Салюка: «Сумасшедший!» Наверное, он был прав, но можно понять и Володю.

Гениальный спектакль Салюка «Утиная охота» на сцену так и не выпустили, хотя в репзале его посмотрела «вся Москва». Но потом запретили даже и репетиции. Разве это не драма? Спады настроения у Володи были тяжелыми, бывало, лежал пластом на диване.

Или до утра домой не возвращался. Где был? У Славы Невинного играл в шахматы, разговаривали, немножко выпили. Ему надо было с кем-то посоветоваться, сбросить негатив, чтобы не нести в семью.

И Володя согласился на предложение возглавить Московский областной ТЮЗ. Надоело быть учеником, захотелось самому ставить. Ефремов долго уговаривал его остаться, Доронина предлагала Володе работать на любых условиях — ведь в репертуаре было три или четыре спектакля Салюка. В том числе те, в которых играла я.
Когда муж сказал, что уходит из МХАТа, я ответила: «Володечка, поступай как знаешь». С ним в театре, конечно, я была как за каменной стеной, но решение уйти из МХАТа одобрила, несмотря на то, что материальное благосостояние наше сразу покачнулось.

При Ефремове Володя много ездил по другим городам, ставил спектакли. Став главным режиссером ТЮЗа, ездить уже не мог, а зарплата там была маленькая. Но он не раз говорил потом: «Как я тебе благодарен, что поддержала меня».

После ухода Салюка из театра я продолжала играть в его спектаклях «Дачники», «Возчик Геншель», «Похожий на льва», но с разделом МХАТа все кончилось. Раскол наступал постепенно. Приходили новые люди. Гениальные Иннокентий Смоктуновский, Олег Борисов… Крупные личности. Ясно, что Ефремов пытался укрепить театр. Но все, и новые и старые, были недовольны — ролями, зарплатами, друг другом… Олег Николаевич, абсолютный когда-то лидер, чей приход труппа МХАТа встретила стоя пятиминутной овацией, мне кажется, запутался в организационных проблемах, и задуманный им гибрид «Современника» с МХАТом никак не получался…

И тогда Ефремов решил отделить часть труппы, которую считал своей, от той, которая представлялась ему чужеродной.

Начались собрания: делиться — не делиться, если делиться, то по какому принципу?.. Решили — по репертуару. Все эти ночные заседания: господи, я ничего не понимала в том, что происходит. Приходила домой и только ревела, не зная, что делать…

Нет, недаром в Евангелии сказано: «Дом, разделившийся в самом себе, не устоит!» Он и не устоял. Ни ефремовский, ни доронинский МХАТы успеха не достигли, как бы хорошо ни относиться к этим двум знаменитым руководителям.

После драматического раскола Художественного театра в 1987 году Коркошко стала актрисой МХАТа им. Горького, возглавляемого Татьяной Дорониной. «Мой репертуар, — говорила Коркошко, — был именно в этой труппе, я хотела продолжать работать с теми артистами, которые стали по жизни моими друзьями. Но всё равно резали по живому, сколько было обид, потерь, рассыпались какие-то спектакли, разладились человеческие отношения»^[4]. Однако крупных ролей было мало, и в конце концов актриса покинула МХАТ.

С 2002 года Коркошко сотрудничает с театром «Современник», на сцене которого сыграла Прасковью Ивановну в «Бесах» Ф. М. Достоевского, фрау Мюллер в спектакле «Три товарища» и ряд других ролей^[5].

В 1990-е и 2000-е исполнила на экране несколько небольших ролей — сыграла в лентах «Собачье счастье» (Нина Александровна), «Дорога в рай» (мать Игоря), «Под знаком Скорпиона» (Мария Фёдоровна Андреева), «Свободная женщина-2» (Молли), «Хиромант-2» (Зинаида Аристарховна Свешникова) и др.

Первым мужем Светланы Коркошко был режиссёр и актёр Юрий Борецкий, с которым она познакомилась на кинопробах к фильму «Гибель эскадры»^[6]. Свадьбу сыграли в Обнинске, где жили мать и отчим Юрия Борецкого.

Первый брак с актером Юрием Борецким складывался не вполне удачно. Светлана блистала, карьера ее шла в гору, а супруг только завидовал этому. Будучи сыном влиятельного отца, не хотел просить у него помощи. Светлана сама решила обратиться к самому Ивану Пырьеву с просьбой о протекции в поступлении на режиссерский факультет. Борецкого взяли, несмотря на то, что пробиться туда было непросто. Однако получение образования не сделало из супруга Светланы именитого режиссера. Какое-то время он работал над «Чайкой», но больше нигде не смог «засветиться».

Однако семейная жизнь не сложилась. По словам Светланы, муж изменял ей, а также часто устраивал скандалы и даже бил.

С приходом Олега Ефремова из «Современника» жизнь в МХАТе изменилась кардинальным образом. Он многих сослуживцев забрал вместе с собой. Так было и с Владимиром Салюком – молодым актером и режиссером. Однажды Светлану пригласили принять участие в спектакле «Валентин и Валентина», где ей нужно было вместе с Владимиром играть друзей главных героев. Девушка сразу влюбилась. Долгое время боролась со своим чувством, пыталась сохранить семью, несмотря на проблемы в отношениях с мужем. Владимир тоже был несвободен. В конце апреля 1974 года влюбленные поженились и с тех пор не расставались ни на минуту. Сын, Фёдор, окончил филологический факультет МГУ^[4][1].

Светлана Коркошко: Самые главные мои роли: мать, жена, кухарка, шофер…
Источник : Интервью Анны Кузнецовой, Вечерняя Москва

Москвичи знают много лет Светлану Коркошко, победительно красивую мхатовскую актрису, приглашенную на прославленную сцену в конце 60-х, когда скромная выпускница Харьковского театрального института привлекла к себе внимание кинематографическими дебютами в «Гибели эскадры», в пырьевских «Братьях Карамазовых», в «Мертвом сезоне». А театралы наверняка помнят ее Чайку, Ирину Прозорову, Марию Стюарт. Сейчас она в «женском МХАТе» у Татьяны Дорониной, играет меньше…

— Ролей ведь меньше, чем нас, актрис. Но я счастлива. Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить. Я прежде всего — женщина, а уж потом — актриса… Может, потому что рано начала карьеру, в двадцать я уже кончила институт, в 22 — была приглашена в Москву, наигралась, нагулялась..

— Так что же получается — театр для вас не главное?
— Театр для меня — не больше, чем работа, а жизнь — другое… Наверное, это прозвучит жестоко в адрес моих коллег, но иногда мне кажется, что некоторые сошли с ума. Вот жалуются: не дают ролей… не присвоили очередное звание… не повесили новую «цацку»… они все поставили на театр, у них нет ничего другого, и тогда — разочарование, обиды, истерики, крах… У меня же есть тыл, моя семья: с мужем и сыном я счастлива.
Вот уже почти двадцать лет я купаюсь в их любви и старюсь заслужить ее: сделать им жизнь уютнее, удобнее, вкуснее накормить. Семья, лес, небо… — вот она подлинная жизнь! А сцена, наши роли — это сиюминутное, преходящее, эгоцентрическое, если хотите, личная потребность в самовыражении…
Театр — не божеское, дьявольское занятие! Любому из нас может казаться: трагедия! — я не сыграла какую-то роль! Но ведь это ты сама говоришь, а не зрители про тебя…
20 лет назад мне стал сниться ребенок. Я послушалась природу и родила. И многим пожертвовала ради сына: не ездила с ним на гастроли, не таскала за собой в киноэкспедиции. И когда я думаю о нем, умнике, красавце, в свои восемнадцать — студент второго курса МГУ, изучающем четыре языка, во мне возникает спокойная уверенность: жизнь прожила не зря!
Федор у нас серьезный, думающий, только от нас с отцом унаследовал не очень «модные» качества: совестливость, ранимость, но, может, жизнь переменится, и это востребуется. Я не верю, когда родители сетуют на влияние улицы, настоящая семья любую «улицу» пересилит.

— Значит, у вас двое мужчин в семье?
— Двое детей. Это и дает мне силы. Я делаю все, чтобы они не замечали, что я — артистка. Самые главные мои роли: мать, жена, кухарка, домработница, шофер…
— А муж водит машину?
— Что Вы? Он же режиссер: Владимир Петрович Салюк, Петрович, а машина у нас старенькая, еще в давней жизни купили, так, что ее не столько водить надо, сколько ремонтировать…
— Неужели и этим Вы занимаетесь?
— Когда в прошлом, позапрошлом годах вся привычная жизнь посыпалась, кончились вдруг фильмы, концерты, заработки, 5 тысяч на книжке превратились в копейки, а выжить семье как-то надо, я и извозом занималась: заработаю, привезу домой 2-3 тысячи и радуюсь!
А потом я хорошая хозяйка. Летом в своей деревне Притыкино (спасибо, десять лет назад муж настоял, и мы домик в деревне купили) я и ягод насобираю, и грибов, варенья наварю, банок «накручу», вот у нас только что своя картошка, на зиму запасенная, кончилась…

— Удивительный у нас получается разговор… Не о ролях — а о картошке… Не о сцене — о семье… Но Вы — звезда, красавица, неужели у Вас и поклонников нет?
— Отчего же? Есть. Но ведь мужчины чувствуют, исходит от женщины грех или нет. А я сразу же начинаю рассказывать какой у меня чудо-муж, так что мои поклонники или нашими общими друзьями становятся или «отваливают».
Мне бог послал замечательного мудрого, чуткого мужа, он меня от соблазнов, которым я могла бы поддаться, спасает. Но и во мне самой есть собственная крестьянская крепость, родители-то из поселка под Кривым Рогом. Помню, как я боялась им сказать, что разошлась с первым мужем и во второй раз вышла замуж. Вторая семья, да еще — артистка, это ведь, по деревенским понятиям, почти гулящая… Мой единственный в жизни любовник стал мужем… Лукавый подстерегает нас: или семья — или соблазн, заработки вразнос или духовное совершенствование себя и себя в профессии.

— А вот, считается, что карьеру в искусстве не сделать без «руки», поддержки, что путь к роли у актрисы непременно лежит через мужское покровительство, через «постель»…
— Как перед крестом, отвечаю. Может, я чего в жизни не добрала, но я никогда ни о чем никого не просила: ни ролей, ни зарплат, ни званий. Гордость ли, самолюбие, а может, и мой провинционализм мешали.
— Вы верите в Бога?
— Да. Я в этом росла. Хотя храм был далеко от дома, в километрах семи. Мы не очень часто туда ходили. Но мама всегда говорила: Бог, доцю, це — совесть… Да и в любом интеллигентном человеке живет стремление добраться до истины, до Бога… Помню первый свой «взрослый» приход после долгого перерыва в церковь Данилова монастыря, иду оттуда по улице, слезы градом, думаю, почему же мне так хорошо в храме и плохо на партсобрании, где — крики, перекошенные злобой красные лица, нервотрепка?

— А муж, сын — тоже верующие?
— Да, сына мы крестили, и сами венчались, правда, гораздо позже регистрации. Мы во всем вместе. Сын даже строже пост соблюдает.
— Я знаю, что Вы сейчас репетируете Коринкину в Областном театре имени А. Н. Островского в Кузьминках, хрестоматийно известную театральную интриганку. Где же внутри себя Вы находите резервы для такого характера?
— Да, когда раздался звонок из Областного театра, я ждала, что меня позовут играть Кручинину. Я и играла ее несколько лет назад в грузинском спектакле в Озурчетти. Я привыкла, что меня особенно в кино, как правило, использовали как роковую женщину, победительницу. А тут — Коринкина! Но еще неожиданней оказалось решение образа, предложенное главным режиссером и постановщиком спектакля Юрием Хачатуровичем Григорьяном. Он — умница и прекрасный режиссер. Я не знаю, что получится, но работать бесконечно интересно. Ну, как снова не возблагодарить судьбу и Бога за подаренное тебе творческое счастье?!
Маша Коринкина — драматическая, даже трагическая фигура. В разрез традиции она талантлива. А тут приезжает на два дня другая, столичная примадонна и все ее предают, от нее отворачиваются. То, к чему я всегда стремилась, чем себя защитила, у моей героини нет, может, ума, чувства, времени не хватило, приближается старость, впереди тьма, а у нее ни семьи, ни Бога, это же страшно! Она и не заметила, как ее время ушло. И я бесконечно ей сострадаю.
Я видела в этой роли чудную Людмилу Максакову в замечательном вахтанговском спектакле Петра Фоменко, но у нас совсем другой спектакль, значит, у меня есть воздух и свое пространство. Тем интереснее. Театр это всегда какой-то клубок, зависть, интриги. Через мою Коринкину я снова и снова выскакиваю из-за кулис на воздух, в лес, в деревню, к простым людям, к моей семье, чтобы надышаться…

— Снова та же трагическая коллизия между ценой и жизнью… Как же вы мерите их?
— Это в центре на Тверской я — артистка, и там не люди — публика! А в моем Битцевском парке, на окраине, куда меня муж увез, я хожу в магазины, стою в очередях, мою машину, бегаю в тренировочных штанах по аллеям, я там — своя, хоть и артистка… Ну, такой с точки зрения нормального человека, есть у меня недостаток — артистка!

Светлана Коркошко и Владимир Салюк

— А Вы не боитесь времени, возраста? Уж слишком много красоты, стати даны Вам природой…
— Очень боюсь. Хоть я годы, как деньги, считать не умею, живу сердцем, нервами, чутьем в большей степени, чем умом и расчетом. Боюсь даже не старости, а болезней. Поэтому по утрам я обязательно себе на макушку два ведра холодной воды выливаю, потом, если успеваю вместе с мужем — утренняя пробежка по лесу, три раза в неделю бассейн, по километру проплываю, шейпингом стала заниматься…
Но главное — душу надо сберегать. С возрастом могут уйти красота, молодость, лишь бы внутренняя чистота, искренность сохранялись.
Для меня это даже эгоистическая потребность. Загрязнить, испоганить душу — я и на сцену выходить не смогу. Я не мастерица лепить, придумывать, выстраивать образ — есть такие актеры, и гениальные. Я другая. Я погружаюсь в себя, в собственную душу, испортить ее — пиши пропало. У каждого — свой путь.

Актриса говорила: «Я — счастливая женщина. У меня есть семья! Вот уже много лет я купаюсь в любви сына и мужа и стараюсь заслужить ее: сделать им жизнь уютнее, удобнее. Театр для меня — любимая, ответственная, иногда счастливая, но все же работа».

Звездный час актрисы Светланы Коркошко

belan_olga
1 сентября, 2014

Я не знаю, как описать то, что я видела на сцене. Не знаю.
Я заядлый театрал и меня трудно чем-либо удивить. Я всегда могу здраво оценить и хорошую пьесу, и хорошую режиссуру.
Но вот я чего я никогда не смогу понять — как актеры делают ЭТО? Как им удается вытащить из меня то, что глубоко запрятано? Как они делают так, что я забываю и про пьесу, и про режиссуру, а только сижу в зале и плачу, и мне даже не стыдно за мою слабость — ведь рядом сидят и плачут другие люди…
Это я о «Фаине». Вернее, это я о замечательной актрисе Светлане Коркошко, которая так сыграла труднейшую, просто невыносимо труднейшую роль — актрисы Фаины Раневской. Вообще, актеру играть актера -это.. это все равно, что журналисту брать интервью у журналиста. Я несколько раз это делала — мука мученическая. А тут Раневская. Не просто даже актриса, а женщина- миф, женщина- легенда, слава которой после ее ухода их жизни выросла в разы.
Я знаю, почему многие актрисы, которым была предложена эта роль, от нее отказались. Вернее даже так: я понимаю, почему от нее не отказалась Коркошко. Она много лет практически ничего не играла — ни в театре, ни в кино. Да, вот так сложилось, и увы — так часто бывает. Она согласилась на эту труднейшую роль от отчаяния — наконец-то она может сыграть не просто роль — главную и потрясающе
интересную. Это был шанс для актрисы доказать самой себе прежде всего, что она — Актриса, что она жива, что она может. Она воспользовалась этим шансом — и выиграла. Триумф абсолютный. Безоговорочный. Такой актерской игры давно в театре видеть просто не приходилось.
И спасибо авторам пьесы, продюсеру, режиссеру, партнерам ее потрясающим, что они все поняли, как важно Светлане Ивановне снова вернуться в настоящий театр. Она царила на сцене, она была богиней. Она играла немножечко себя — эти долгие ожидания роли, эти в пустую прошедшие годы зрелости, когда можешь все — а тебе не дают, проклятая зависимая актерская профессия. Прекрасная профессия.
Удивила Дуся Германова. Нет, я всего ждала от этой чудесной актрисы, но чтобы она с таким достоинством и корректностью сыграла другую знаменитую актрису — Любовь Орлову… Роль небольшая, но какая точная, какая органичная, сочная, живая!
Но хочется писать и писать о Коркошко. Это был её звездный час, безусловно.

Использованы материалы:

• Коркошко, Светлана Ивановна
• Светлана Коркошко — биография, информация, личная жизнь
• Светлана Коркошко: счастливая судьба красивой женщины
• ПОД ПЛАЩОМ МЕЛЬПОМЕНЫ
• Светлана Коркошко. Возвращение на круги своя
• «Спутник кинозрителя», июнь 1972 года. Василий Сухаревич
• «Меня раздражала эта женщина»: воспоминания актрисы Светланы Коркошко о работе с Иваном Пырьевым пополнят экспозицию будущего музея на Алтае