Покровский С.Г., Козлов Е.С. — Именем Сергия Радонежского. 2010

Деятельный исихазм   Сергия   Радонежского

Покровский   С .  Г .,  Козлов   Е . С.

ИМЕНЕМ   СЕРГИЯ   РАДОНЕЖСКОГО

[…]

ИСИХАЗМ

Одно, весьма важное, мы уже нашли. Это – учение  Сергия   Радонежского . По меньшей мере, одна существенная часть этого учения – т. н. деятельный исихазм, который сегодня церковью забыт.

Среди монахов и просто глубоко верующих исихазм известен. Но не Сергиев, а  другой – Григория Паламы, деятеля греческой православной церкви XIV века. Люди знают только этот исихазм – родственную психофизическим приёмам йоги практику т. н. умнóй молитвы – безмолвного внутреннего общения с Богом. Ради чего? – Ради индивидуального спасения. Другое понимание исихазма среди людей верующих и воцерковленных  практически не встречается.

Немного следует сказать именно об исихазме Григория Паламы. Глубокое мысленное погружение в разговор с Богом – может давать серьёзный эффект. Кого-то он может просветлять умом, кому-то очищать душу. А кого-то может и повредить умом. Есть и такое. Но эффект в любом случае есть. Григорий Палама назвал это непосредственным познанием Бога. При этом кто-то достигает Его, включается в сотрудничество с Ним – в синергию, достигает обожения – сам становится немножко богом. Приобретает как бы внутреннее зрение – «третий глаз», позволяющий лучше видеть мир, разбираться в сложных процессах, чувствовать правильный путь. церковь не может отречься от исихазма Григория Паламы. Он канонизирован как православный святой, его труды вошли в историю церкви.

[…]

ДЕЯТЕЛЬНЫЙ ИСИХАЗМ  СЕРГИЯ   РАДОНЕЖСКОГО

Развитием идеи об обожении человека, искренно и страстно устремляющегося к Богу, – стал деятельный исихазм  Сергия   Радонежского. Возвышать человека над самим собой может не только сугубо нацеленный на познание Бога процесс типа умной молитвы, но вообще всякая деятельность, несущая добро. Деятельность политика, несущего народу добро и праведное жизнеустройство, деятельность ратоборца, защищающего это жизнеустройство, деятельность зодчего, украшающего жизнь и землю архитектурным шедевром, крестьянское хозяйствование на земле… Любая мирская деятельность, нацеленная на делание добра, во имя которого он постоянно преодолевает себя: свою лень или слабость, своё незнание или гордыню, голод или страх перед смертью.

Важнейшим добрым, святым делом Сергий обозначает защиту русской веры, т. е. защиту Руси.

Это вполне «официальное» толкование. Но даже это толкование, которое дала наука, – находится где-то на десятом плане. Монахи и глубоко верующие люди, как правило, ничего о нём не знают. Это толкование далеко за пределами их понимания отношений человека с Богом. Для них Бог – строгий судья, который будет после смерти разбирать их грехи. Для них Бог – это нечто всесильное и всемогущее, перед чем разум человека может только преклоняться. А вот сотрудничество с Богом в добрых делах – ??? И почему защита Руси и русской веры? – Разве не все народы равны перед Богом? Т. е. тут мы видим даже утрату самого понимания Бога как отца, а не как карающего господина, воля которого неведома и непознаваема. […] Вот к чему скатывается нынешнее Православие.

Теперь обращаю внимание. Деятельный исихазм  Сергия   Радонежского  предполагает, что человек способен найти путь к правде и добру. Если исихазм Григория Паламы – есть психофизическая практика, когда человек просто открывается чему-то неведомому, сверхчеловеческому, а оно его принимает в свои объятия, то деятельный исихазм Сергия – это насквозь человеческое. Человек деятельно познаёт мир. Познаёт, что в этой деятельности хорошо, а что такое плохо. Не ему хорошо, а хорошо в принципе. Т. е. то, что Богу угодно. То, что Бог одобряет.

Для исихазма Григория Паламы ещё можно найти разрешение в споре с предопределением […]: многие стучатся к Богу, но не всем дано достучаться. Бог сам выбирает, кому дать, а кому не дать обожение.

А вот с исихазмом Сергия уже не получится. Он вообще допускает всеобщую, всенародную святость. Когда все обретают понимание, чтó есть в настоящее время добро, – и трудятся во имя его. Сознательно. В трезвом уме и добром здравии. Каждый на своём месте – и как бы все сообща. Отторгая и преследуя моральное уродство, превозмогая страх, лишения, собственные слабости. Бывают такие времена и такие народы. Это, например, советский народ периода Великой Отечественной войны.

Э. Казакевич, автор известной повести «Звезда», начинает её рассуждениями о том, что входившая в леса наступающая Красная армия состояла из лучших. Не потому, что худшие погибли, а потому, что живые стали лучшими. Они выросли над собой. Возвысились, преобразились в лучших.

Деятельный исихазм  Сергия   Радонежского  – это прямое отрицание августинской концепции о неспособности человека распознать добро и зло. Способен. Даже в таком жестоком деле, как война. В романе  К. Симонова «Солдатами не рождаются» генерал Серпилин размышляет: «Беречь на войне людей – всего-навсего значит не подвергать их бессмысленной опасности, без колебания бросая их навстречу опасности необходимой. А мера этой необходимости – действительной, если ты прав, и мнимой, если ты ошибся, – на твоих плечах и на твоей совести».

Добро и зло распознаёт человек, обладающий знаниями, соответствующими его месту в жизни и обществе, способный каждый свой шаг поверять знаниями и совестью. Не останавливаясь, до конца честно перед самим собой и перед Богом проходящий путь анализа каждого своего решения, каждого своего поступка, а иногда и каждого слова, – он-таки распознаёт добро. И вот этот неустанный душевный труд, которым сопровождается материальная жизненная практика, – в конце концов делает с человеком то же, что и умная молитва. Он обретает внутреннее духовное зрение, способность улавливать минимальные подсказки, различать в людях потаённое зло или, наоборот, нераскрывшуюся добрую душу, различать намеренную ложь и добросовестное заблуждение, недопонимание. Понимать границы своих знаний, сил и способностей, – и вытекающее из них место среди людей и природы.

Обретение святости – не одномоментный акт, это процесс. Человек, имеющий добрые помыслы, контролирующий их моральную чистоту, анализирующий свои знания и поверяющий свои выводы практикой, логикой и совестью, растёт над собой с каждой решённой задачей, с каждым новым нравственным выводом. Растёт своими возможностями. Например, он обретает понимание, доверие, авторитет всё более широкого круга людей, изменяет мир не только собственным умом и руками, но руками и умами этих людей. В хозяйственной практике – посредством управления всё большим числом материальных сил и закономерностей, подчиняющихся его душе, разуму и адекватной этим силам доброй воле.

Эта вполне материалистическая интерпретация концепции деятельного исихазма – не вызывает серьёзных сомнений. Но эта концепция оказалась отброшенной церковью. Если переходить на язык религиозных представлений, то замысел Божий – в каждом камне, в каждом растении, в каждой живой твари, в каждой закономерности развития природы и общества. Познавая их через науку, через трудовую деятельность, через социальную и военную практику, – мы ровно так же постигаем Бога. Если за нашей практикой не стоит злого умысла и душевной лени, то мы ровно так же, как монах, практикующий умную молитву, приобщаемся к Богу, укрепляемся в Нём.

Отказ Церкви от признания деятельного исихазма – это её самоустранение от участия в контроле и регулировании праведности и добродетельности человеческой материальной практики. Человек ведь грешит не только против других людей. Нанося своей неправильной материальной практикой непоправимый ущерб живому и растительному миру, неся вред будущим поколениям, он тоже грешит против Бога. Вот что означает «забывчивость» Церкви.

Другой важной особенностью концепции деятельного исихазма  Сергия   Радонежского  является то, что она наделяла духовностью любой труд. Человек, ищущий сделать добро, не может иметь рабской психологии, не может смотреть на свой труд как только на источник средств к существованию. Труд – это само место человека в мире. Соответственно, человек, посвящающий себя служению добру, и окружающих, и детей своих учит и воспитывает, причём учит самим собой, своей жизнью. Делает и окружающих наставниками.  И потому подключает к наставничеству широчайшие круги общества. Человек, проникнутый мировоззрением деятельного исихазма, т. е. приоритета поиска во всём способа сделать всё по-доброму, – сотрудничает с лесом, с нивой, с лошадью, с собакой, с ближними и дальними.

Деятельный исихазм раскрывает саму сущность христианской любви: человек человеку интересен с точки зрения делания добра и недопущения зла. И тем самым он выступает как мощнейший цемент, соединяющий не одних только людей, но и животных, и природу.

И он же выступает в качестве мощнейшего средства познания и преобразования мира, организуя общество сверху донизу. Не в форме демократического стада, в котором количество дороже качества, и не в жёсткую пирамиду власти по формальным признакам родовитости, звания, образования, личной преданности вышестоящему… Это общество структурируется по принципу доверия компетентности и ответственности. Понятно же, что все люди разные. У одних более живой ум, у других больше фактического знания, – просто в силу сложившегося положения человека, его информированности; один склонен к полёту мысли, другой к ремеслу, а третий жить не может без открытия для себя новых мест, новых возможностей, без постоянного движения. И общая настроенность на делание добра, доверие к этой всеобщей атмосфере – дисциплинирует, заставляет подчиняться более компетентному, более мудрому, более опытному. Подчиняться – и учиться. Добровольно и осознанно.

[…]

Деятельный исихазм, подвижничество в служении Богу через делание добра на любом месте, в любом виде деятельности – мощнейший генератор личностей: талантов, гениев, героев, которые взваливают на себя руководство огромными массами людей и сложнейшими задачами.  Не ради себя самих, не ради гордыни или дохода, а ради добра.

Парадокс современной ситуации состоит в том, что церковь не способна использовать этот потенциал. У неё нет критерия добра. Бог, пути которого неисповедимы, не даёт человеку простора для собственного выбора. Собственным умом, собственными силами. Да и судит Он, как ныне утверждается, индивидуально. По личным грехам. А сотрудничество с Ним по личной воле – для Церкви не существует.

ЗАБЫТОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ

Сергий   Радонежский  своей концепцией деятельного исихазма указал ещё на одну неточность в современной интерпретации истории церкви. Формулой деятельного исихазма стала идея о том, что тело само по себе не имеет греха, а посредством его человек может совершать богоугодные добрые дела.

Формула чрезвычайно важная. Нет в христианстве оснований для того, чтобы считать тело грешным. Нет – и всё. Но такое основание есть в манихействе. Именно в манихействе дух происходит от Бога, от добра, от света, а материя, в том числе телесная оболочка человека, – от сатаны, от зла, от тьмы. Именно в манихействе выработана формула, по которой зло и добро неистребимы, они постоянно присутствуют в мире. Но человек своей волей может совершать дела, которые изменяют баланс зла и добра в ту или иную сторону. В частности, ущемление тела голодом, истязанием, грубой постелью и грубой одеждой – есть средство уменьшения зла. Отказ от плотских потребностей вроде влечения к противоположному полу – служит тому же. А вот стремление к знаниям, изучение природы, – это укрепление добра.

Сергий   Радонежский  своей концепцией деятельного исихазма – преодолевал тупик манихейства. Он сохранил доставшуюся от манихейского мировоззрения познаваемость мира, а потому и Бога, а вместе с ней и возможность сознательного делания добра.

Но и Августин своей работой «О предопределении святых» – тоже преодолевал манихейство. Только иначе. Он запретил христианину оценивать свои усилия критериями добра и зла, он прямо назвал человека животным, но только наделённым разумом. По сути, слабость ума, малограмотность, умственную и душевную незрелость и лень, не позволяющие предвидеть результаты своих поступков, – он возвёл в ранг абсолюта. Мол, это не человеческие недостатки, а всего лишь проявление непостижимости путей Господних. А если уж так сложилось, что все твои планы реализуются, то не гордись. Это Бог тебя избрал и ниспослал на тебя свою благодать. Это Он тебе помогает в земных делах.

Конечно же, человек, который принял своё состояние животного, наделённого разумом, но ограниченного Богом в возможностях предвидения результатов своей деятельности, оказывается идеально управляемым теми, кто так о себе не думает. Ну, а кто успешно восстал, – пожалуйте в клуб избранных. Совести для этого не требуется. Наоборот.

Вот что притащила РПЦ на Русь взамен гениального решения преподобного Сергия. А теперь удивляется, почему это в православной РФ мораль и нравственность намного хуже, чем в СССР. Да потому что СССР жил по Сергию! Советская власть открыла человеку доступ к полноценному образованию и открыла массу возможностей стратегических поисков и стратегического мышления по всему фронту наук и хозяйственных решений. И дала человеку почувствовать, как он при этом растёт над собой вместе со всей страной. До знамени над Рейхстагом, до атомной энергии и Космоса – при жизни всего лишь одного поколения.

Запад и Русь преодолели тупик манихейства, но при этом лишились определённости в понимании добра и зла при решении вопросов материальной практики.

В гуманитарных вопросах Русь сохранила основной христианский принцип отношений между людьми: все люди перед Богом равны, а потому национализм и расизм – исключались. Сохранилась святость правды, сохранилась святость целомудрия в отношениях между мужчиной и женщиной. Сохранились многое другое, унаследованное от манихейства. Стратегической земной задачей стала защита Руси как особой святыни русского народа. А вот осознанного стратегического смысла мирной хозяйственной и интеллектуальной деятельности не выработалось.

Запад достаточно быстро утратил многие гуманитарные ценности предшествовавшего периода, они оказались заменены оценкой успешности, а потому избранности Богом, с помощью денежной мерки. В последующем успешность стала переноситься на отношения между расами, далее – на национальную принадлежность. В XX веке это породило нацизм. Идея гуманизма – сняла табу с любых прихотей человека. Поиск успеха стимулировал одних, свобода прихотей стимулировала других, осознание себя всего лишь животным с разумом, которому надо выживать, – заставляло рабски трудиться третьих.

[…]

РОЛЬ КРЕСТЬЯНСКОГО ХОЗЯЙСТВОВАНИЯ

Тем не менее,  Сергий   Радонежский  обозначил этот стратегический смысл. Это крестьянское хозяйствование. Он сам относился к крестьянскому труду на земле как к важной части служения Богу и добру. И основной отличительной особенностью монастырей, поставленных его учениками и учениками его учеников, – было хозяйствование. […]

В житии Сергия есть ещё любопытные моменты. Он в период, когда в монастыре голодно, не отказывает медведю в угощении, – чтобы не обмануть этого медведя.

Явившееся Сергию и его ученикам знамение – выглядело как большое количество необычных красивых птиц, слетевшихся к монастырю. В одном из толкований этого знамения считается, что сами птицы будут Сергиевыми иноками.

И, наконец, одного из учеников  Радонежского  в северных заволжских лесах обнаруживают в обществе медведя, других зверей, кормящим птиц.

[…] Работающий на земле человек выступал как царь и покровитель всех форм жизни, которая без него воспроизводилась плохо. […]

Монашество, которое покровительствовало расширению крестьянского возделывания земель в лесной зоне, – настойчиво увеличивало массу жизни на территории Руси и воспроизводило человека как царя природы, творца жизни. Воспроизводило человека, который именно через крестьянское землепашество проявлял себя как образ и подобие Творца. Он был руками Творца.

И всё соответствует подсказкам, зафиксированным в житиях Сергия и его учеников.

Но место и роль человека не ограничиваются только экологической работой. Они шире и масштабнее. Только человек как существо, наделённое разумом, способен, постоянно развивая свои умения и расширяя знания, выйти сначала на планетарный, а затем и космический уровень взаимодействия с природой. И, соответственно, только он может взять на себя роль защитника всей жизни Земли. […]

Но и эта важнейшая задача – только лишь часть его. Сохранение жизни на одной планете в долгосрочной перспективе – всё равно затея безнадёжная. И единственным способом сделать исчезновение жизни невозможным по-настоящему является распространение её по всей Вселенной – то, что может только человек. Это воистину вспоможение Богу, выполнение предельно значимой и важной задачи – сохранение и распространение самой жизни, наполнение Вселенной её светом. Такие смыслы не были заложены в учениях манихеев и Сергия, но они прямо вытекают из их логики и идеалов. И в этом мы видим ещё одно подтверждение, что СССР жил по Сергию, с самого своего начала поставив перед собою целью выход в Космос: «…и на Марсе будут яблони цвести!», – которой следовал до самых последних лет своего существования.

Такое понимание места человека на Земле и во Вселенной резко противоречит Августину, для которого человек – лишь животное с разумом. Во-вторых, это означает, что человек через познание закономерностей протекания жизни в циклах возделывания земли способен правильно выбирать образ своих действий, образ своей жизни, который ведёт к обогащению жизни на Земле, а не к её замиранию и гибели. Человек, познавая природу, физику, химию, строение материалов и атомов, способен подняться над Землёю и принести её жизнь в другие миры. Это и есть добро. Всё, что способствует исполнению человеком своей роли на Земле и в мире, есть добро, хотя не исключены и альтернативные варианты действий, и ошибки, которые со временем исправляются. Такое понимание места человека открывает и организует простор для науки, для творчества, для развития технических и биохимических технологий, для развития человека и человечества.

Несомненно, что этот способ существования человека как царя природы, как всё более умного, всё лучше понимающего, что и как в природе происходит, умеющего с ней обращаться, – должен быть защищён. Защищён от того образа жизни, при котором земли пустеют, крестьянство исчезает, народ экономически загоняется в города и там не знает, чем заняться, а заодно ничего не умеет из реальных дел. От образа жизни, при котором земля перестаёт родить без ежегодной подпитки массой минеральных удобрений, а будучи брошенной – превращается в мёртвую зону, вытравленную ядохимикатами и разъедаемую ветровой и водяной эрозией. В которой генетически модифицированные организмы не воспроизводятся естественным путём, а сама жизнь убивается миллиардами тонн мусора и сотнями миллионов тонн ядовитых отходов.

Вот тебе и экологическая парадигма, вот и формула священной борьбы – ради жизни на Земле и во всей Вселенной.

Ну, а формула победы над брошенным человеку и Богу вызовом – тоже от  Сергия   Радонежского : деятельный исихазм, который как раз и создаёт «человека интуитивного», относящегося к другим людям […] по-человечески,  с  уважением к их достоинству, тянущему и людей, и животных вверх – к разуму и партнёрству.

(Источник)