Ирина Дедюхова
Безбрежные воды Стикса
Книга II. Упованья входящих
Глава II. Ультрароссиянцы
На вахте Ферапонтов узнал, что после похода к Вадиму Витальевичу и «всем этим дюбнутым чудикам», начальник не выходил из своего кабинета. Как сел в куртке за стол, так и сидит, судя по картинке на монитору.
— Борис Анатольич, как пришел, так и не понимался, — озабоченно пояснил Ферапонтову молодой вахтер, поворачивая к нему монитор видеонаблюдения. – Я думал вначале, что это прикол какой-то…
— Какой еще прикол? – не понял темы Ферапонтов.
— Ну, когда вы отключаете видосы, там иногда картинка застывает, — пояснил дежурный. – А тут… сами можете посмотреть… Сидит и сидит! Смотрит в одну точку и не шевелится. А он ведь живчик такой, хоть и старенький уже…
— Какой он тебе старенький? – возмутился Ферапонтов. – Мы с ним, если хочешь знать, в 90-м году школу закончили! У нас уже сексуальное развитие вовсю впаривалось прямо в школе!
— Да с вами-то понятно, — хохотнул дежурный. – По вам очень заметно, между прочим, Александр Егорыч. Извините, если что. А то еще и меня разовьете… сексуально. А я как раз сегодня ни в какую сторону развиваться не хочу.
— А чо ты хочешь-то? – парировал Ферапонтов. – Деградировать ты хочешь, да?
— Совершенно правильно мыслите, Александр Егорыч! – кивнул дежурный. – Я и в ментовку пошел, чтоб не развиваться, а деградировать. Нафик мне такой график… Видите, с мента до полицая уже деградировал! Чем больше развиваешься, тем больше проблем на шею вешаешь…
— И чо ты теперь предлагаешь, Фома-философ? – удивился Ферапонтов.
— Я вам настоятельно рекомендую пойти к своему начальнику и основному собутыльнику, с которым вы еще в совке прошли курс молодого бойца сексуального фронта, — усмехнулся дежурный. – Ну, как-то надо Бориса Анатольича из ступора выводить? Вдруг ему мозги прополоскали? У него, кстати, водка есть, банщики с развилки завозили на днях.
— И чо, он до сих пор… сухой? – встревожился Ферапонтов.
— Как лист сухой! – многозначительно подтвердил дежурный.
— Чудные дела Твои, Господи! – набожно вздохнул Ферапонтов с сразу же загоревшимися глазами.
— Так я наблюдение стопарю? – спросил дежурный.
— Стопаряй-стопаряй! – крикнул Ферапонтов, направляясь к своему кабинету. – Я только за пивом и стопарями зайду, и сразу стопаряй!
* * *
Ферапонтов ввалился в кабинет к Митькову с пивом и большими пивными кружками в сосредоточенном деловом настрое, как бы будучи не в курсе, что начальника шиза заела. Клин вышибается клином, поэтому вместо «здрасте» он сразу начал грузить Митькова внутренним потоком сознания.
— Ну и, нажрались мы с тобой в прошлый раз, а так нельзя! – сказал он, стараясь поймать немигающий взгляд Митькова. – Я, пока от этих баб поганых шел, по дороге в кафе чакушку раздавил… иначе бы не дошел к чертовой матери. А тут ты, главное, приходишь, оно и понеслось! Вспомни, как нагрузились! А так все же нельзя…
— А тебе что, плохо тогда было? – безразлично поинтересовался Митьков. Но взгляд его постепенно обретал осмысленность и даже какой-то интерес к жизни, когда он увидел, как Ферапонтов по-хозяйски лезет к его заветному сейфу с водкой «Калашников».
— Да нет, хорошо! – удивился странному вопросу подполковника Ферапонтов, чуть не выронив бутылку от неожиданности. – Ты прямо скажешь тоже… У тебя все нормально? Взгляд какой-то… обозленный. Говорю же, так хорошо приняли, что забыл акцентировать одну фразу экстремистки о том, будто кот ей сам сказал, что его Ильгизкой зовут! Потом уже сообразил, что она с этим котом как-то общается… Допросить бы этого кота!
— Я, Саша, пока не в той кондиции, чтобы котов допрашивать, — тихо ответил Митьков, благодарно принимая пивную кружку с почти светлым пивом от щедро налитой водки. – В холодильнике нарезку достань, мы ж не фашисты, которые шнапс без закуски пьют.
— Это художественное преувеличение, — уверенно сказал Ферапонтов, доставая нарезку из холодильника. – Будь ты фашистом, стал бы шнапс пить без закуски? А закуску типа солдату Ивану Соколову в барак отдать, потому что он после третьей не закусывает? Давай, за счастье народное!
Митьков выпил и уже более бодрым голосом спросил: «Саш, ты в бога веруешь?»
— Етитва рыба, начальник! – жалобно сказал Ферапонтов, закусывая сервелатом. – Что, Бычков свои окурки в карман спрятал? Неужели у тебя там дела еще почище, чем у меня на «Перекрестке»?
— А что в «Перекрестке»? – спросил Митьков, накладывая себе на кусок нарезного батона селедку из пресервов, зернистый сервелат и пластик сыра «Ламбер».
— Боря, остановись! – недовольно одернул его Ферапонтов. – Видеонаблюдение наши орлы отключили вроде, но вдруг включат? Свинство прекрати! Жри что-то одно!
— Да какая разница?.. Особенно теперь, — опять расстроился Митьков, убирая с бутерброда селедку. – А что могли наши цветные друзья учинить в «Перекрестке»?
— А у них там единороги бегали, — ответил Ферапонтов, налегая на сервелат. — Наши Ворончихин и Лапиков, которые у Федьки-вудиста в охране работали, раз внеочередную аттестацию из ментов в полицаи не прошли, превратились в волков, а единороги били их рогами и копытами.
— И кто победил? – невозмутимо спросил Митьков, разливая водку и пиво.
— Победила дружба, как всегда, — пожал плечами Ферапонтов. – Ты ведь тоже не веришь? Мне официант это выдал с крестным знамением и целованием креста. И у них там круговая порука, все твердят одно и то же… Кстати, тебе бы надо в «Перекресток» сходить, на счет вероисповедания у этого официанта поинтересоваться.
— Не стану, — ответил Митьков, — я это от Бекетова уже слышал, а он вообще ни во что не верит. Потому как он типа знает о существовании некоторых вещей… безусловно. Это как он говорит. И в этом плане он не врет, что характерно.
— Это не мешает ему врать во всех других вещах, — заметил Ферапонтов.
— Ну, не мешает, конечно, — безвольно согласился Митьков. – Но мы здесь какую-то стратегию должны выработать… Иначе тоже скоро станем… волками позорными. Как Ворончихин и Лапиков.
— Если уже не стали, — поддакнул Ферапонтов.
— Это факт! – тяжело вздохнул Митьков.
Выпив еще по кружке, коллеги начали обсуждение текущей окружающей обстановки с доклада Митькова как старшего по званию. Вкратце он поведал, что застал Бекетова в нервном социопатическом состоянии. И тот первым делом рассказал, что ему теперь наплевать на все задачи охраны конституционного строя, поскольку он до чертиков боится, что еще отмочит его сослуживец, начальник отдела всяких чудиков и малахольных Бычков-Окуркин. Потому как он может отдать любую выступающую часть тела на отсечение, что это совсем уже не Бычков, с которым они писали диссертации про мировоззрение спецслужб и нейролингвистическое программирование, а совсем какой-то озверевший и сдвинувшийся по фазе тип. И, скорее всего, это их прежний знакомый по фамилии Стариков, который тут недавно окочурился в должности научного консультанта отдела чудиков чудесатых.
Сам Бекетов догадывался, что, в случае подмены, ему мозги прополоскают первым делом. Также он знал, что наиболее надежный хранитель информации – бумажный. В сейфе у него хранились стопки небольших блокнотиков, исписанных непонятными закорючками. Митькову он пояснил, что почти восстановил все пробелы, стертые своим старинным приятелем Стариковым.
— Знаешь, Борис, — заметил Ферапонтов, разливая водку в пиво, — это явно широко используемая методика! В конце концов, у нас депутаты требуют «права на забвение», откровенно намекая, чтобы мы такое устроили в отношении них всяким там… неважно. Иначе смысла-то никакого! Блин, как деактиватор у людей в черном! Но нам точно мозги не трогали, я тоже припоминаю этого Старикова! Видел я его пару раз с Бычковым на выездах по маньяку… Так чего там Вадим Витальич по этому Старикову сказал?
— Он сказал, что сдуру отдал ему визитку Федьки-вудиста, — тихо ответил Митьков. – Сам их с Сергеем заложил, это Стариков там черти что устроил… Он – Старик!
— Иди ты! – выдохнул пораженный Ферапонтов.
— Бекетов почитал свои блокноты, так теперь не знает, что и думать, — продолжил Митьков. – Старикова давно ставили в выбраковку, но он кругом такой незаменимый был… Особенно в начале 90-х, когда нам в водопроводную воду ЛСД подмешивали.
— Иди ты! – уже с возмущением выдохнул Ферапонтов. – Сказки все это!
— А ты загугли! – возразил Митьков. – Это американский проект, просто в американщине до всего докопались… вроде как прекратили. Но если они у себя такое устраивали со своими гражданами, то думаешь, у нас такого не было? Тут-то им такое устроить для победы в холодной войне… два байта об асфальт. Вспомни, как секты всякие там… откуда ни возьмись, потом народ по экстрасенсам поперся… Чумак в телевизоре банки с водой заряжал, Кашпировский установки давал… И весь Кремль был забит американскими консультантами! И тут разваливают Союз, а всем наплевать! Нам с тобой тоже было фиолетово…
— Так это ведь как-то должно было сказаться, — недоумевал Ферапонтов. – Если это наркотик, то ведь привыкание где-то должно быть… и ломка… Да на внутренних органах должно было такое сказаться!
— В том-то и дело, что это очень сильный наркотик, — сказал Митьков, подавая Ферапонтову телефон, — а никаких последствий на внутренние органы не оказывает, бьет только по психике, действует на подсознание, привыкания не вызывает. Горошины достаточно, чтобы погрузить в дебилизм город-миллионник. Заметь, во временный дебилизм! Думаешь, так просто у нас никто 90-е не хотел вспоминать? Ведь все внутри сразу восставало! А это последствия нанесенной травмы сознанию. Почитай, что в Википедии по этому поводу пишут. И на все наркотики запреты распространяют, а про ЛСД при этом ни слова! Хотя даже презентации по этому поводу всюду развешаны…
— «А город подумал: «Ученья идут!» — пропел в тон ему Ферапонтов.
Ряд экспертов предполагают, что ЛСД и подобные психоактивные вещества могут быть весьма полезными в психотерапии, особенно в случаях, когда пациенту необходимо разблокировать подавленный подсознательный материал, и обычные психотерапевтические методы не работают. Также здесь отмечается большой потенциал ЛСД для лечения алкоголизма. В одном из исследований сделан вывод, что «корень терапевтического потенциала ЛСД заключается в его способности вызывать состояние психики, в котором легко происходит положительная самооценка и отказ от эгоистических точек зрения», что предположительно происходит, когда все проблемы психики ставятся «лицом к лицу» для индивидуального внутреннего «Я» человека. Ряд исследований 1950-х годов определил, что использование ЛСД для лечения алкоголизма имеет 50%-ый успех, что превышало в пять раз десятипроцентный успех обычных, традиционных на тот момент методов.
Ряд знаменитостей публично высказывали комментарии о своём положительном опыте использования ЛСД. Часть этих фактов проистекают из времён, когда ЛСД был легальным в США и Европе, а часть относится к использованию ЛСД в психиатрической практике в 1950-х и 1960-х годах. Но в то же время значительная часть этих заявлений также относится к фактам экспериментирования с ЛСД уже во времена его запрета, в том числе недавних, когда ЛСД использовался философами, художниками, терапевтами и людьми, преследующими духовные и рекреационные цели.
Многочисленные опыты с использованием ЛСД не выявили способности вещества оказывать негативное влияние на какие-либо ткани, органы человека (даже при хроническом употреблении крупных доз препарата). Однако опасность ЛСД заключается в его глубоком влиянии на психику, которое может оказаться продолжительным и болезненным. При этом учёные-исследователи эффектов ЛСД отмечают, что при тщательной подготовке эксперимента с употреблением данного вещества и человека, его употребляющего, риск неблагоприятных исходов может быть минимизирован, хотя и не исключён со 100-процентной вероятностью.
ЛСД вызывает временное изменение психики, и оно может быть довольно серьёзным. Человек под воздействием препарата может не полностью отдавать себе отчёт в происходящих событиях, поэтому особенно опасно принимать ЛСД во время вождения автомобиля, работы на высоте или с вращающимися механизмами, так как это может вызвать аварии и травматизм. Находясь под действием вещества, человек, будучи охваченным чувством неуязвимости и всемогущества, может выйти на дорогу перед движущимся автомобилем или выпрыгнуть из окна, полагая, что в состоянии летать. Однако такие последствия применения ЛСД не так часты, как можно посчитать, основываясь на крайне преувеличенных сообщениях в СМИ или на слухах.
Так как ЛСД является неспецифическим катализатором подсознательных процессов, то его применение может привести ко вскрытию латентных психических проблем, в том числе шизофрении, эпилепсии либо иного постоянного расстройства психики, что особенно вероятно при наличии плохого сета и сеттинга. Однако можно говорить о том, что при надлежащем сеттинге вероятно осознание человеком своих проблем. Более того, учёными-исследователями даже предполагается возможность использования ЛСД в лечении, к примеру, детской шизофрении.
разума человека чему-то, какой-либо мысли или желанию. В 1970-х годах Эрика Бургиньон провела масштабное межкультурное исследование 488 социальных обществ из разных уголков планеты, и в 360 (74 %) из них присутствовало верование в одержимость в той или иной форме.
— Так это просто из спорыньи, — растерянно сказал Ферапонтов. – это можно и на дому почти без всяких затрат производить…
— У Бекетова там есть донесения о проведенных отделами «чудиков» экспериментах, — пожал плечами Митьков. – так просто производить не будешь, хотя у америкосов долгое время все ЛСД в мире производил один человек, что очень удобно, согласись. Особенно удобно, что горошинка моментально растворяется в воде. Но кто все Водоканалы вывел к «эффективным собственникам»? А подобная государственная инфраструктура никогда не была в частной собственности даже в олигархическом Карфагене. И первое, что делают все «естественные монополисты», начинают сокращать степени очистки питьевой воды. А кто уничтожил Госсанэпиднадзор? Кто мог беспрепятственно подмешать ЛСД В питьевую водопроводную воду, прошедшую все стадии очистки и контроля? Это же надо на последнем этапе делать, это у нас всегда контролировалось спецухой. Во всяком случае, понятно, что у нас массовое повальное увлечение изотерикой после стольких лет атеистической обработки возникло не спонтанно… С конца 80-х все стали биополя измерять, слушать кассеты с лекциями о Блаватской… форменный дурдом ведь начался.
Эффекты, вызываемые ЛСД в психике (в просторечии называемые «трипом»), сильно различаются у разных людей и сильно зависят от таких факторов, как предыдущий психоделический опыт, текущее внутреннее состояние психики, текущей ситуации и внешней обстановки, а также, что немаловажно, общей дозы вещества. Реакция различных людей на одну и ту же дозу может сильно различаться. Известны случаи, когда даже при приёме сверхбольших доз (15000 мкг) видимого эффекта не наблюдалось. Эффекты также различаются от трипа к трипу и даже различаются в течение одного трипа. ЛСД-трип может вызывать длительные эмоциональные переживания, иногда остающиеся после психоделического опыта, а для некоторых пользователей вызывать значительные изменения в структуре личности и в отношении к жизни в целом.
— Слушай, — сказал Ферапонтов, рассматривая статью о наркотике, — сдается мне, что это нам с конца 80-х и подмешивали… И помнишь, как Чубайс, рассуждая про «имперское мышление», в явном расчете на действие ЛСД, заявлял, будто все мы – поголовные альтруисты, нам деньги не нужны, а типа нам нужна исключительно «духовность». Жрать не надо, работать не надо, а все только биополе измерять…
В одном из исследований сделан вывод, что «корень терапевтического потенциала ЛСД заключается в его способности вызывать состояние психики, в котором легко происходит положительная самооценка и отказ от эгоистических точек зрения», что предположительно происходит, когда все проблемы психики ставятся «лицом к лицу» для индивидуального внутреннего «Я» человека.
— А я, Сашка, всегда говорил, что у тебя голова – как сельсовет! – кивнул ему Митьков. – У Бекетова там много блокнотиков на этот счет. Да и с какой стати тому же Чумаку было воду в банках заряжать, уговаривая ее пить «от всех болезней»? Он же поначалу тоже просто руками лечил… вдруг начал через воду. И налицо системный подход с использованием телевидения.
— Да мне тогда было еще странно с его биографией, — поддакнул Ферапонтов. – По биографии видно, что он на крючке спецслужб из журналистов был достаточно давно… Да и как бы он банки с водой заряжал всей стране? Его на неделю бы не хватило, если бы он сам в это верил! Черт!
Алла́н Влади́мирович Чума́к (род. 26 мая 1935, Москва, СССР) — советский и российский телевизионный деятель, называющий себя целителем и экстрасенсом, автор нескольких книг. Президент регионального общественного Фонда содействия исследований социальных и аномальных явлений[3].
Получил журналистское образование (Факультет журналистики МГУ, ГЦОЛИФК), с 1965 года работал на телевидении — сначала спортивным комментатором. Также работал редактором в Главной редакции телеинформации АПН. В конце 1970-х годов во время подготовки разоблачительных статей по, как он считал, шарлатанам-целителям почувствовал в самом себе некие способности, насыщенность некоей энергией[4]. С 1983 года — работал в НИИ общей и педагогической психологии АПН СССР.
В конце 1980-х и начале 1990-х годов стал одним из самых известных целителей в России благодаря телевизионным сеансам. Во время телевизионных сеансов «заряжал» с помощью пассов различные субстанции: воду, кремы, мази и т. д., не только в студии, но и у телезрителей, не произнося при этом ни слова — делал пассы и шевелил губами. После принятия Минздравом приказа, ограничивающего нетрадиционные методы лечения, деятельность Чумака попала под запрет и на территории России была приостановлена. В 2000 году баллотировался в Самарской области на выборах в Государственную Думу, однако набрал чуть больше 3 % голосов избирателей[3].
— Вот, видишь? – Спросил Митьков, тыча в телефон. – На внутренние органы и ткани человека оно никакого негатива не оказывает… Такое впечатление, что оно только сознание меняет! И где-то остается все же ощущение о принудительном характере такого изменения, поэтому люди до сих пор этот период вспоминать не хотят, не понимая, почему у них остались очень тяжелые впечатления о конце 80-х и «лихих 90-х»… Тут есть предположения о том, что нанесенная травма может иметь очень длительный эффект. И видишь? Эксперименты проводились массово, по всему миру, во всех психушках! А у нас-то прикинули, как хорошо это даже на уровне психушек! Ведь имуществом психов главврач распоряжается.
— Так ты только вспомни, как все возбудились по поводу Кастанеды к началу 90-х, когда уж он за рубежом к нему относились с большой осторожностью, потому что все его ближайшие сектантки самоубийством кончали! – воскликнул Ферапонтов. – Нам-то о таком не сообщали! Все бредили этим Кастанедой, на каждом углу его совали!
— Там как раз о разрушении индивидуальности говорится, — согласился Митьков, — у нас ведь повальный психоз пошел с реинкарнацией, с видением прошлых жизней… Кто только не кололся на публике, что типа в фараонах Египта побывал. А как почитаешь экспериментальные сводки об ЛСД, так и поймешь, что подобные видения массово не возникают. Здесь, короче, идет хорошее такое разрушение связей с реальной жизнью.
— Так правильно! – возмутился Ферапонтов. – Отсюда и идут все эти штампы про «от нас ничего не зависит», «народ сам этого захотел», про народ-дебил… Только что от нас все зависело, а как счета в сберкассах ограбили и сделали ставку рефинансирования в 200%, так ничего зависеть не стало… Вот ведь суки какие! А они, значит, пили АкваМинерале и чувствовали себя всемогущими… Придушить бы гнид поганых!
— А желание придушить, кстати, тоже очень хорошо ЛСД формируется, — заметил Митьков.
— Ладно, не буду, — тяжело вздохнул Ферапонтов. – Сейчас, наверно, ЛСД подмешивать перестали, потому что мне этот Кастанеда нафик сдался. Даже думал, какого черта я раньше от него фанател? И главное, что вспоминать это время упорно не хотелось!
— У Бекетова еще газетные вырезки имеются, он информационный шум отслеживал с начала 80-х. И вот вначале идут телемосты с Познером и Донахью, где наши советские люди такие веселые и целеустремленные, а америкосы напротив очень сумрачные… затем начинают травить бабу, сказавшую, что «секса у нас нет…»
— Но она-то дальше сказала, что у нас есть любовь! – возмутился Ферапонтов.
— А это намеренно забалтывается! – пожал плечами Митьков. – Все только про «секса не было» повторяют. И потом идет вал статей о том, что американцы очень доброжелательные, все время улыбаются, а у нас ходят с такими мордами, которые кирпича просят. И в этот момент как раз появляются американские инструкторы, которые вместе бакланами типа Гайдара и Чубайса переходят в правительство.
— Блин, такое вспоминать можно только под пиво с водкой, — признался Ферапонтов, открывая вторую бутылку «Калашникова». – У меня такое чувство, что отдельным группам граждан ЛСД начали подмешивать гораздо раньше! Вспомни эти психозы в Алма-Ате… потом в Баку… Слушай, вот ведь хрен с ушами! Мне же еще в 2003 году один знакомый физик из наших чернобыльцев рассказывал, что ему непонятно было с аварией в Чернобыле… Там люди устроили эту аварию на ровном месте, делали что-то типа «эксперимента», хотя точно знали, что погибнут! Им по телефону говорят, чтоб они такого не делали, а они делают и делают наоборот. Я толком не понял, что они делали, но что-то куда-то вставляли с огромными усилиями, между прочим. Он-то мне в деталях все объяснял, чуть мозги оставшиеся не свихнул. И только, понимаешь, сейчас осознал! Он ведь мне еще говорит, будто у них сознание было измененным… Как будто они команду получили… Потому как в нормальном состоянии такого бы точно не сделали! В нормальном состоянии каждый из них понимал, что это просто писец какой-то!
— А ты смотрел фильм «Ультраамериканцы»? – спросил его Митьков. – Вот, гляди!
В фильме присутствует реальная подоснова в виде проводимой американскими спецслужбами программы «Ультра».
— А в самом проекте прямо говорится, что все эти методики возможны только при воздействии психотропных веществ! И воду эти чудаки типа «заряжали» только потому, что туда ЛСД подмешивали.
Проект МКULTRA (англ. Project MKULTRA, также известен как МК-ULTRA) — кодовое название секретной программы американского ЦРУ, имевшей целью поиск и изучение средств манипулирования сознанием, например, для вербовки агентов или для извлечения сведений на допросах, в частности, с помощью использования психотропных химических веществ (оказывающих воздействие на сознание человека).
— Да смотрел, конечно, прикольный фильмец оказался! — отозвался Ферапонтов. – Но даже в голову не приходило, будто это по реальным событиям.
— Будешь смеяться, но я его по наводке Вадима Витальича посмотрел, — признался Митьков. – А Бекетов сказал, что для него лично в этом фильме прикол в том, что там визуализация того, над чем работали наши спецслужбы в 90-х, а американцы типа маялись этим еще с 50-х. Мол, даже детективы на эту тему раньше у нас были, про Каменскую и прочее дерьмо. По его словам, наши потом вообще работать перестали, многие препараты с производства сняли, а там типа «ведь и полезные были, печень чистили, от цирроза помогали». Так-то! У них давно промышленное производство было поставлено, поэтому и фармацевтическую базу первой сдали «эффективным менеджерам», значит, там серьезна зачистка кадров была. А главное, у них со Стариком даже были публикации на эту тему. Кроме того, там задействован еще и глубокий гипноз.
— Так он только по блокнотикам и про эти публикации вспомнил, что ли? – выразил недоумение Ферапонтов.
— Типа того, — подтвердил Митьков. – Хотя… есть ведь и у него какие-то списки литературы… Не знаю, короче! Но вот что он точно нашел в блокнотиках, что нашу экстремистску, у которой теперь котик Ильгизка у мусоропровода курит, чудики пытались привлечь в рамках программ по нейролингвистическому программированию в конце 90-х. Привлекли ее или не привлекли, но дали понять, чем занимаются. И она потом, конечно, с этим фактом свое дело связала. А Бекетов не нашел ничего лучше, как напрямую написать ей по поводу фильма «Ультраамериканцы», зарегистрировавшись на ее канале под именем «Вадик Б.».
— И она ему ответила? – спросил Ферапонтов.
— Еще как! – ответил Митьков. – Развернутым образом, мне Бекетов пару ее писем скачал.
Дело в том, что меня-то осудили в предположении, будто я вот так же могу кого-то зомбировать словами. А такое без закрепителей-проявителей сделать над человеком невозможно.
Но основная хохма в том, что они эти работы пытались восстановить в начале нулевых, меня даже хотели для математического лингвирования привлечь, но я отказалась. И тут, значит, вылезает разное местное быдло изображать из себя экспертов-лингвистов, не соображая, на кого поперло, что пытается доказать. Ну, типа, если я скажу «фуй» в интернете, то все возбудятся, ощутят половозрелость. В точности по такой же схеме, как показано здесь. Но тут вроде как научнее звучит и не по словарю Ожегова: «Чериот-прогрессиф, слушай! Запущено множество мандельброто. Нарушен протокол Эхо. Принимаем — бросок!»
А закрытие тех же программ у нас означало, что с людьми индивидуально работать больше никто не собирается, они перешли к работе с массивами. Им так проще. Вряд ли это получилось у американцев, но смотреть на это прикольно.»
— Бекетов ее там спрашивал, почему она считает, будто у американцев это не получилось, но она тему замяла, — пояснил Митьков. – Но ответ я знаю. Мне кажется, они в фильме правду сказали, что такие агенты сходили с ума. Вспомни, сколько у нас вдруг маньяков всплыло в конце 80-х! А сколько людоедов появилось!
— Не понял, — сказал Ферапонтов. — Там же все наоборот получилось! Этот Майк научился всех бить ложкой!
— Да, в уголовной мотивации «У меня не было другого выхода!» — ответил Митьков. — Но он потом все же совершает благородный поступок, едет спасать свою девушку. А принцип этой программы в том, чтобы у человека уничтожить свободу выбора, не оставить ни единого шанса на проявление благородства, сострадания… вообще ни одного положительного чувства. Многие ведь ложкой смогли бы убить, но у них самоконтроль включается, они первым делом соображают, что кому-то будет больно. А это все… практически это выглядит каким-то зомбированием. Кстати, аналогично магии вуду. Поэтому они потом поговорили про магию вуду… с государственной точки зрения. Обменялись информацией. И такое чувство, будто экстремистка прекрасно знает, с кем говорит.
«Если говорить сквозь призму ваших вопросов про магию вуду, то надо учесть, что магия — это все равно преодоление установленного порядка вещей. В принципе, почти юридическое определение.
Государство — это, прежде всего, закон. А нормальный закон всегда имеет нравственную основу из религиозных принципов любой религии: «не убий», «не лги», «не укради», «не прелюбодействуй»… и так далее. Раньше было проще, до законов Хаммурапи религиозные установки и являлись, собственно, законом. У нас сейчас смертных грехов сравнительно немного, а вот у древних египтян самых основных было 42.
И сегодня мы сталкиваемся с тем, что основные грехи не являются таковыми для определенной прослойки местных и столичных элит. Можно обокрасть все общество на огромную сумму, оставаясь безнаказанным. А можно за кражу семи мешков картошки получить по году за мешок, отправившись в колонию на семь лет.
Можно лгать про демократические преобразования, поставив целью формирования класса олигархов, причем, на общественном и государственном достоянии. Можно насмерть задавить женщину на пешеходном переходе и проехать с ней на капоте, даже не притормозив, потому что очень спешишь на совещание по профилактике правонарушений.
То есть законы в отношении группы лиц не работают, а это означает, что группа лиц у нас давно стоит над государством (как они думают), находясь вне его.
Это, конечно, действует разрушительно… но все происходит несколько в иной логике. Люди, взломав законы для себя, оказываются вне закона. Вы видели активированного агента Майка, который может убить чем угодно, но он находится вне закона вместе с теми, кто решил его уничтожить, и с теми, кто решил его создать.
Да любой агент, в чьи служебные обязанности входит преодоление/взламывание человеческих законов (он убивает, крадет, лжет, прелюбодействует, выдает себя не за того, кем является и т.д.) — постоянно оказывается вне закона. Ведь и его можно убить, обокрасть, посадить по закону лет на 20-40.
То есть закон соблюдают, чтобы находиться под его защитой, в области, когда он работает не только против тебя, но и за тебя, а когда направлен против, то действует лишь против тех качеств, которые тебе и так надо преодолеть.
Разрушает ли несоблюдение отдельными лицами с административным ресурсом закона государство? Да, разрушает. Но государство — самоадаптирующаяся система, зависящая от бесчисленного числа факторов. Она-то восстановится, поскольку имеет и долговечность, несравнимую с продолжительностью человеческой жизни. Раз возникшая система вообще не исчезает, она видоизменяется, чтобы продолжить развитие. И долго возможности развития сдерживать все равно не удастся никому.
А вот человека, вышедшего за рамки законности, непременно раздавит каким-нибудь неподъемным куском, который он решил отколоть от государства. И потом все восстановится. Все, вышедшие за рамки сложившейся законодательной системы (имеющей в основе не частное «законотворчество», а объективное сближение позитивного и естественного права) — оказываются… просто вне закона. И с ними будут разбираться именно те, кто им позволил этот закон не выполнять.»
— Круто! — восхитился Ферапонтов. — Значит, у нее все основано на свободе выбора, даже ее попытки попросить материальной помощи в сложной ситуации… Хоть это немного ободряет, мочить нас с тобой она точно не будет.
— Конечно, — согласился Митьков, — она тут и говорит, кто нас с тобой ликвидировать будет: «И с ними будут разбираться именно те, кто им позволил этот закон не выполнять.» Как-то так…
— Ты думаешь? – неуверенно спросил Ферапонтов.
— Я в этом уверен! – Подтвердил его сомнения Митьков. – Бекетов считает, что ликвидация уже началась, причем, со Старикова. То, что и к нему придут, он не сомневается. И не поймешь, что в результате получится, раз Стариков теперь Бычков. В любом случае, в «Перекрестке» этот Стариков-Бычков столкнулся с экстремисткой. Бекетов вспомнил, как Федька накануне оговорился, что они какой-то ритуал с ней провели. Типа как галлюцинация с единорогами – ее рук дело.
— Я ведь тут, Борис, сам по себе кумекал, — признался Ферапонтов, — так вот соображал, что этого Старикова давно должны были отправить в выбраковку… по моим расчетам выходит, что в аккурат его должны были ликвидировать где-то в году 2004-м. Там и цены на нефть были охренительно высокими, там и денег на пиар навалом… Зачем все эти знатоки эзотерического и психоделического, когда весь народ обзавелся своими вудистами, вроде Федьки с Серегой? Чтоб они постоянно требовали отступного за то, что много знали?
— Ну, ты, Сашка, покруче мозгами-то будешь, чем наш Вадим Витальич! – восхитился Митьков. – Я после разговора с ним так расстроился… Думаю, совсем хана пришла… сам-то я смирился даже, может, на меня этот Бекетов так подействовал… Он полностью в разложившемся состоянии, если честно. Не знает, за что хвататься. А как с тобой выпьешь, так ведь полная ясность наступает и момент истины. Ты, главное, сам не раскисай, а то пропадем здесь все не грош… как волки позорные Ворончихин и Лапиков. Так с чего ты решил, что Старикова должны были раньше примочить?
— Общую политическую обстановку я тебе докладывать не буду, ты и сам понимаешь, что к 2004 году основные теракты прошли, в число стран, пострадавших от терроризма, мы вписались на законных основаниях, как бы всем нас жалко, поэтому можно потихоньку выруливать и на международную арену, — пояснил Ферапонтов. – А Конторка наша, как ты понимаешь, не конгломерат, а клубок… высоких профи, дерущихся за финансовые потоки. Согласен?
— Вроде, все правильно, — согласно кивнул Митьков от холодильника, доставая банку маринованных маслят и две пачки крабовых палочек. – Саш, извини, до палок крабовых докатились, прямо как в лихие 90-е… я сейчас дежурному скажу, чтоб хоть пиццу заказал.
— Да брось ты ерундой заниматься, Боря! – остановил его Ферапонтов. – Я после «Перекрестка» еще пять литров пива купил, к тому же у меня всегда НЗ сухим пайком есть, сам знаешь. И потом… много жрать — вредно для здоровья! А раз такое всухую не переваривается, будем пить, не закусывая. Как Иван Соколов в фашистском концлагере. Лучше дежурному скажи, чтобы нас по домам развести не забыл… А то проснемся опять, как в прошлый раз… А я не люблю просыпаться на работе.
— И не говори, — согласился Митьков, открывая банку с грибами, — просто кошмар какой-то! Будто у нас, кроме этой гребаной работы, и никакой другой жизни нет. Ходишь потом весь день, как дурак. И теща звонит по телефону… кстати, угощайся! Это теща собирала и готовила. Она у меня в целом ничего, только поорать любит. Ну, так почему Старикова не пришили в 2004 году?
— Вопрос некорректный, Боря! – сказал Ферапонтов, с удовольствием подцепляя грибочки из банки. – Его же и теперь не примочили! А кого они там вместо него примочили, лучше не уточнять.
— Представляешь, как теперь нам хорошо бы было, если бы его все-таки примочили в 2004 году! – размечтался Митьков. – Так значит, ты докопался, что кого-то они все-таки примочили?
— Можно, я у тебя на компьютере пару ссылок открою? – для проформы спросил Ферапонтов, набирая что-то в поисковике. – Сейчас покажу, что нашел.
— Саш, а ты вот как все это ищешь? – спросил Митьков, вглядываясь в открытые Ферапонтовым окна. – Так и спрашиваешь Яндекс, кого наши чудики примочили в 2004 году?
— Да нет! – отмахнулся от него Ферапонтов. – Разными путями приходится копать, напрямую он так справки не дает. Во! Смотри! Это тот самый душевед!
«Мы работаем с Человеческой Душой» — серьезно отвечал Игорь Викторович на вопрос о проблемах, которыми заняты специалисты его института и кафедры.
«Человек чаще всего не может ответить прямо, откровенно о сути своей болезни, подчас не хочет о ней говорить. Влезть в Душу, чтобы понять и врачевать болезни, часто интимные, помогает проникновение в тайны подсознания. Прежде всего, с помощью психозонда – компьютерной программы, позволяющей тестировать неосознанные сферы психики, общаться непосредственно с душой, минуя рациональное – умное реагирование. Мы ищем истинную причину, источник давно состоявшегося аффекта, асоциального или гипосоциального поведения и реагирования.
Пациенту задаются сотни вопросов в режиме компьютерной программы на неосознаваемом уровне путем очень быстрого визуального или акустического предъявления на экране компьютера различных семантических (смысловых) символов-слов, фраз, образов. Минуя Ум, они регистрируются подсознанием. И оно отвечает на своем языке, который компьютер и расшифровывает, их значимость для личности может быть точно измерена и автоматически обработана. Из бессознательного извлекается информация, скрытая от рационального ума. По ней составляется дефектная ведомость человека. После чего и пишется «ремонтная фабула», которая кодируется на аудиовизуальный или акустический носитель.
— Прокрути вниз, увидишь фотку с американцами и корейцами, — подсказал Ферапонтов. – Общий смысл – в дистанционном воздействии на мозги без генной инженерии и компьютерных чипов. Вроде бы для создания «людей-гениев»… вроде бы. «Всерхвоины» стоят в конце списка.
…Но Игорь Смирнов не оружие ковал, он шел иным путем, путем создания людей-гениев, способных стать выдающимися изобретателями, учеными, суперфинансистами и сверхвоинами. Смирнов создавал именно такое «человекостроение» ещё до гибели СССР и очень многое успел сделать и открыть.
…Смирнова усиленно заманивал к себе президентский советник Кристофер Моррис, и была даже создана совместная компания «Сайкитекнолоджизкорпорейшн» (корпорация психотехнологий). Янки давали Смирнову гражданство США – но в обмен требовали передачи уникальных наработок. Однако русский ученый Родину не покинул.
У южнокорейцев также не получилось, при всей внешней радости
Открытие закона изменения интеллекта – Игорь Викторович отнес к научному прорыву в знаниях о Человеке – «И здесь Россия пока опережает весь Мир, на том и стоим и стоять будем».
Игорь Викторович Смирнов и Психотроника
— Да уж, — недовольно пробурчал Митьков. – Зато у южнокорейцев получилось вывести к себе всю советскую электронную промышленность. Да и у американцев почему-то получилось Союз развалить… Такой ведь прямо патриот, что дрожь пробирает, кого такое чмо определит в гении, а кого – в сверхвоины… Это его в 2004 году пришили?
— Ага, его и пришили! – подтвердил Ферапонтов. – Наших чудиков тоже должны были примочить… Но вот не всех пришили даже в окружении этого Смирнова! А то кто бы ему мемориалы в инете устанавливал? Кстати, тут вот книжечки его разместили, любой может по книжкам стать на выбор… хоть гением, хоть сверхвоином… Этим добрым людям не жалко! А на Озоне, в разделе «Психология» — в основном муть голубая про кризис современности и прошлое с настоящим… Не поймешь, то ли он, то ли клон. Извини за каламбур.
— Саша, а кого из его окружения в живых оставили? – тихо спросил Митьков.
— Жену его в живых оставили, Боря, — ответил Ферапонтов, открывая другую ссылку. И как ты думаешь, с чем она работает?
— С чем? – переспросил Митьков.
— Да с детектором лжи! – пояснил Ферапонтов. – И вся его деятельность началась именно с детектора лжи… А где эти детекторы, там всегда… что?..
— Сыворотка правды, Санек! – хохотнул Митьков.
— Совершенно верно! – хмыкнул в ответ Ферапонтов. – Кому в Конторе нужен человек, вскрывавший мозги без сыворотки правды? Во-первых, на всех не хватит, во-вторых, это просто опасно… при его преувеличенном патриотизме.
— Вместо чудиков с их наворотами любой бы предпочел имел шприц со всем понятным препаратом, — полностью согласился с ним Митьков. – Если сейчас масса препаратов (спасибо этим чудикам), так на кой их самих терпеть? Ведь это невыносимо, какую они тут кашу заварили!
— И полагаю, Боря, — заметил Ферапонтов, — и чудики ничего без препаратов сделать не могут… по крайней мере, большинство из них, не касаясь такой пакости, как это наш Старик. Иначе, зачем книжки выставлять, сообщая, что они были секретными при КГБ? Только начал прокачивать информацию, тут сайт этого Смирнова появился! А тут его жена дает интервью по наводящим вопросам.
На протяжении многих столетий психика человека оставалась для исследователей «terra incognita». До прошлого века единственными методами ее познания были наблюдение, психоанализ и медитативные психотехники.
Только с началом технологической революции и изобретением персонального компьютера появились принципиально новые инструментальные средства исследования, анализа и коррекции неосознаваемых психических процессов — компьютерные психотехнологии. Они позволили ученым не только завязать опосредованный диалог с подсознанием, но и разработать методы взаимодействия с ним.
Первопроходцами в создании компьютерных психотехнологий стали российские ученые. Идейным вдохновителем и руководителем этих исследований был Игорь Викторович Смирнов (1951-2004).
«Психотехнологии — это кульминация всего, чем до сих пор занималось человечество. Это гораздо серьезней, чем атомная бомба и космические полеты. …Сейчас мы создали только “каменный топор”, хотя и им уже можно делать хирургическую операцию. Мы получили инструментальные способы доступа к подсознанию и коррекции его определенных сфер.
А все остальное — уже частные приложения».
И.В.Смирнов
ИГОРЬ ВИКТОРОВИЧ СМИРНОВ — врач, доктор медицинских наук, профессор, академик РАЕН, основоположник компьютерных психотехнологий. Основатель науки Психоэкология — направления, не являющегося прерогативой медицины и представляющего собой отдельную, принципиально новую область знаний, основанную на стыке многих сфер, но имеющую свой собственный концептуальный аппарат — комплекс научных представлений и практических приёмов для изучения, контроля и прогноза поведения и состояния человека как информационной системы в информационной среде его обитания.
Автор фундаментальных работ «Психотехнологии» (М., Прогресс, 1995 г.) и «Психоэкология» (М., 2003 г.).
ЕЛЕНА ГРИГОРЬЕВНА РУСАЛКИНА — клинический психолог, доцент кафедры психоэкологии РУДН, директор по науке Центра информационно-психологической безопасности им. академика И.В. Смирнова; один из разработчиков метода компьютерного психосемантического анализа и психокоррекции на неосознаваемом уровне.
Елена Григорьевна, Вы много лет занимаетесь психотехнологиями. Что это такое? И для чего нужны психотехнологии?
Психотехнологии — это компьютерные технологии, позволяющие диагностировать, корректировать и управлять психическим и физическим состоянием человека, используя его семантическую память, то есть подсознание.
Термином «подсознание» сегодня с легкостью оперируют политики, журналисты, домохозяйки. Но что в это понятие вкладывают специалисты?
Подсознание — область человеческой психики, отвечающая за обработку и хранение информации. Подсознание – это наша семантическая (смысловая) память, хранящая как генетическую, так и скоротечную информацию.
С рождения в подсознании человека накапливается информация обо всем, что он видит, слышит, обоняет, ощущает, чувствует. Всё, что единожды попадает в память, остаётся в ней на всю оставшуюся жизнь. Подсознание можно сравнить с подводной частью айсберга, оно значительно больше сознания и скрыто от нас. На уровень сознания мозг посредством психики поднимает только ту информацию, которой человек пользуется в повседневной жизни.
Ваш муж, академик Игорь Викторович Смирнов, в 80-е годы прошлого века возглавил первую в России Лабораторию психокоррекции при 1-м ММИ им. И.М. Сеченова. Там под его непосредственным руководством велись пионерские работы в области психотехнологий и были разработаны методы исследования и коррекции неосознаваемой психической деятельности. Позже эта работа была продолжена в НИИ психоэкологии и на Кафедре психоэкологии РУДН. А что послужило толчком к этим исследованиям?
Собственно психотехнологии Игорь Викторович начал разрабатывать в 70-х годах, еще, будучи студентом. В 1979 году, уже работая в 1-м ММИ им. И.М. Сеченова, он с коллегами подал в Госкомитет по науке технике СССР заявку на открытие «Свойства высших организмов к дистантным взаимодействиям». Патент был получен, а работу группы сразу засекретили, и в 1980 году по решению Президиума РАН СССР и Госкомитета по науке технике СССР была начата разработка закрытой научно-исследовательской темы: «Физические поля биологических объектов, модулированные семантическим сигналом». В рамках этого проекта был создан Отдел нелекарственной терапии, позже преобразованный в Лабораторию психокоррекции.
Своим главным контрагентом Игорь Викторович считал американца Говарда Шеврина (Howard Sevrin), специалиста в области бессознательного. Но почему именно его?
Ученые давно предпринимали попытки проникнуть в подсознание, связав когнитивные и физиологические процессы. Еще в 1926 году ученый, основатель отечественной нейропсихологии Александр Романович Лурия применил ассоциативно-моторную методику для выявления следов аффекта у преступника, предположив, что аффективное состояние сопровождается глубокими нарушениями функций в организме человека. Фактически он создал прототип современного детектора лжи. Его описание Лурия опубликовал в одной из своих статей.
«Проблема объективного познания чужого «я», чужих мыслей занима¬ла уже несколько поколений психологов.
К разрешению ее современная наука благодаря развившимся объективным методам подошла теперь уже настолько близко, что в целом ряде случаев экспериментальная диагностика скрываемых личностью содержаний сознания перестает казаться невозможной, а методы такой диагностики не сегодня-завтра смогут войти в повседневную практику».
(А. Р. Лурия » «Диагностика следов аффекта»»)
Для своего исследования Лурия модифицировал ассоциированный эксперимент одного из основоположников аналитической психологии, швейцарца Карла Юнга (Carl Gustav Jung).
«…ряд психиатров, работавших в школе Крепелина, и особенно ряд психологов школы Юнга установили, что аффект прежде всего нарушает нормальное течение ассоциаций, что при сильном аффекте ассоциации обычно резко задерживаются».
( А.Р. Лурия «Диагностика следов аффекта»)
А детектор лжи был создан по статьям Лурии американским полицейским.
Значит Шеврин не только изучал бессознательное, но и разрабатывал методы проникновения в него?
С конца сороковых годов XX века в мире стали интенсивно развиваться исследования по неосознаваемому вводу-выводу информации в человеческую память. Лидировали в этих исследованиях Россия и Соединенные Штаты.
В 1968 году Говард Шеврин опубликовал результаты первых исследований об ответной реакции мозга на бессознательные визуальные стимулы. И в последующих своих работах он отстаивал точку зрения о том, что активация семантических ассоциаций отражает динамику неосознаваемых когнитивных процессов. И действительно, в США конкурентом нашего отдела была его лаборатория в Michigan Psychoanalytic Institute (University of Michigan). Но в разработке психосемантического алгоритма мы его тогда опередили почти на год.
Термин «психотехнологии» впервые появился благодаря Игорю Викторовичу?
Совершенно верно. Он же ввел понятие «психокоррекция». Изначально Смирнов назвал это «немедицинская психокоррекция». И сразу возник вопрос: почему «немедицинская»? Но назвать это психотерапией или психологией нельзя. Методы психотехнологии существуют на стыке наук: психиатрии, психологии, нейрофизиологии, нейробиологии, математики, физики, информатики.
С появлением первых компьютеров был создан завершенный технологический процесс. Сначала работали на «Наири» – были такие огромные электронно-вычислительные машины. Потом на «Агатах» и ДВК. С развитием компьютерной техники совершенствовались и психотехнологии.
Первоначально программированием занимался сам Смирнов. Но когда появились первые квалифицированные программисты, в частности на механико-математическом факультете МГУ, мы стали сотрудничать с ними.
Какие методы используются в психотехнологиях?
Прежде всего это методы психозондирования и психокоррекции.
Более уникальное творение, чем человеческий мозг, сложно представить. Если бы мозг не был таким, какой есть, неизвестно, что представлял бы из себя человек, и был ли бы он вообще.
Как у всякого органа, у головного мозга есть свои функции. Основная функция мозга – психика.Рис. из книги «Человек» / «Махаон, М., 2007 г. /
Основные структуры лимбической системы («эмоционального мозга») — расположены под большими полушариями и регулируют функции внутренних органов, обоняния, инстинктивного поведения, эмоций, памяти, сна, бодрствования и т. д. Некоторые из этих структур так же связаны с структурами, сохраняющими информацию о нашем прошлом (память).
Мозолистое тело — сплетение нервных волокон является самой большой структурой, соединяющей правое и левое полушария ;
таламус отвечает за перераспределение информации от органов чувств
( кроме обоняния) к коре головного мозга;
гиппокамп участвует в механизмах формирования эмоций и консолидации памяти (в переходе кратковременной памяти в долговременную;
миндалевидное тело участвует в формировании отрицательных и положительных эмоций, а его размер положительно коррелирует с агрессивным поведением.
Через центральную и периферическую нервные системы мозг управляет всей деятельностью организма, осуществляя руководство всеми органами. Его работу можно сравнить с руслом реки. Если на реке образовался завал из деревьев и камней, она, в конце концов, обойдет его, но нормальное течение будет нарушено. Так и мозг. Сбои в работе мозга, проявляющиеся в виде различных психосоматических заболеваний, функциональных расстройств организма, депрессий, стрессов – это своеобразные «завалы». Психозондирование (психосемантический анализ) позволяет выявить скрытую в подсознании информацию, являющуюся их причиной. А психокоррекция «разбирает» эти «завалы», активизируя психические и физические возможности организма, которые тот не использует в своем обычном состоянии.
Мы разработали несколько видов психокоррекции. Есть психокоррекция превентивная, упреждающая. И есть интенсивная. Она используется для лечения либо тяжелой психиатрии, либо наркомании.
Как выглядят эти методы в работе?
Все чем мы занимаемся — основано на неосознаваемых компонентах. Психозондирование — это компьютерная программа, в основу которой положен метод кодирования речи с сохранением ее смыслового содержания. С помощью нее мы можем получить точные ответы на необходимые вопросы, а если надо, то и психологический портрет пациента.
Выглядит это просто. Человек сидит перед монитором компьютера, на котором мелькают цифры. Все, что он делает — нажимает на клавишу.
На самом деле, цифры, появляющиеся на экране, наложены на семантические символы — слова или фразы. Таким образом, человек не осознает, что отвечает на вопросы. Но мозг на происходящее реагирует очень четко. Процедура занимает от нескольких минут до получаса.
И за это время можно получить объем информации, на который у психоаналитика уходит несколько месяцев?
Именно. Психозондирование на сегодняшний день является наиболее точным инструментом исследования психической деятельности человека.
А задача психокоррекции – скорректировать внутреннюю картину мира пациента, инициировать у него состояние и поведение, адекватное среде и ситуации, нежелательные моменты. Осуществляется психоррекция с помощью фабул, разработанных по результатам психодиагностики индивидуально для каждого пациента.
— Саш, что это? – растерянно спросил Митьков. – И зачем все это в сеть вываливать?
— Это закрепление «научности» метода доказательств, — пояснил Ферапонтов. – Старуху оставили, а ее мужа в 2004 году… того. В чужие мозги мы до такой глубины лезть не будем, но давай, посмотрим на это с юридической точки зрения! Хитрая старуха покажет подозреваемому цифры и скажет, что его выдал твой гипоталамус, а он не испытал никакого физического воздействия, на которое у нас были большие мастера Ворончихин и Лапиков. И мы с тобой тоже не давили ему на нервы, не призывали к сознательности, не прикладывали сил, чтобы его уличить… А он даже не понял, что ему показали! И автоматически из подозреваемого стал обвиняемым, а через пять минут… осужденным.
— И зачем тогда мы? – удивился Митьков.
— Да на хрен мы при этой Русалкиной не нужны! – подтвердил Ферапонтов. – Закон не нужен, и прокурорские, и судейские… юриспруденция в целом… Так любого можно обвинить во всем, что в башку взбредет. Здесь даже убираются какие-то эмоции… человеческие переживания… Тут, Боря, не человек допрашивается, не личность, а его мозг! Сам человек не нужен, его мозг с готовностью его Русалкиной закладывает… якобы.
— А по этой бабе видно, что ей мой мозг скажет, что угодно, — расстроился Митьков.
— Боря, мы хорошо знаем, что стоит нам окончательно сдать закон, признать, что «УПК мешает в работе», как бывший министр в позе ласточкой говорил, мы станем совершенно не нужны, — подтвердил Ферапонтов. – Но нас хоть не примочат в сортире, не пустят на мыло в крематории, не распустят на органы…
— На органы нас особо и так не распустят, мы с тобой пропитые и прокуренные, — возразил Митьков. – Думаю, после ментовки нельзя было никого на органы распускать, а уж в полиции… тем более.
— Имея такие методы, — ответил Ферапонтов, — они непременно найдут, кого распустить на органы, чтобы за это ничего не было. Из всей этой фактуры я понял только одно… Все, что мне вспоминать до сих пор очень трудно, что я стараюсь мозгами проскочить и к этому не возвращаться – было под влиянием горошинки ЛСД. Словно огромный пласт жизни прожил не я… И понимаю, что вспомнить-то это все не могу даже с тобой, да ни с кем не могу это все вспоминать! Значит, все мы тогда пили водопроводную воду.
— А какую бы воду мы еще пили, если нам тогда зарплату не платили? – удивился Митьков. – Когда мне это все Вадим Витальич выдал, даже сейчас стало настолько дурно, что едва дошел до машины. Потом первое, что вспомнил… эти грибы. Тещу тогда сократили с механического завода, она там в ОТК работала. Вдруг, понимаешь ли, весь отдел технического контроля стрелкового оружия стал совершенно не нужен… представляешь? Нинка сидела тогда с ребенком, Пашка у нас родился, а детские пособия выдавали раз в год. Теща, советский инженер, тогда ходила по лесопосадкам, вот эти грибы собирала, травы. Травами на базаре со своим отделом торговала… На вырученные деньги покупала хвосты и копыта, как-то умудрялась готовить.
— А как мы всем отделом покупали свиные головы в деревне, помнишь? – поддержал его Ферапонтов. – Потом рубили в конце коридора, делили на всех. Баранов покупали в деревне у татар… Не жили, а выживали. Но странность тут в том, что если у меня такое мать отказывается вспоминать, больно ей, то мы-то с тобой… что только не видели! Мы изначально шли видеть всякую мерзость, так уж вроде вполне закаленные индивиды. А вот это вспоминать не можем, а это ведь не командировка в Чечню, согласись.
— А вспомни, с какими престулениями сталкивались с конца 80-х! – вздохнул Митьков. – То у нас никакой расчлененки не было в помине, то поперло почти в каждой бытовухе! А эти маньяки начали плодиться, как тещины грибы… И книжки на развалах про одних каннибалов и людоедов, будто это у нас – просто герои нашего времени! Причем, сам как-то читал книжку, что все эти каннибалы выводились в КГБ в ходе экспериментов над подсознанием… До того там все было натуралистично описано… с намеренной жестокостью. Уж до чего вроде мы тогда были по молодости непрошибаемыми, так даже я долго не мог такое переварить. Думаю, как же подобную гадость печатают? Кому это надо?
— С книжками особая тема, конечно, — согласился Ферапонтов, — но вспомни просто сериалы по телику! И в каждом было про наркотики, стрелки непременно сводились к проискам зарубежных спецслужб. Я на Гошу Куценко смотреть не мог, потому что как-то включаю телик, а этот Гоша сидит с бритой башкой и шприцем в башке, ржет, готовится садизмом заниматься, изображает зарубежного боевика в Чечне… весьма натуралистично. И знаешь, каких мы только мертвяков с тобой не видели, а я ведь это смотреть не мог!
— Да помню этот бред! – ответил Митьков.- Это сериал «Спецназ», там еще рассказывалось… точнее, там сводились стрелки на какой-то штамп «Дыхание пророка», хотя даже я тогда понимал, что идет какая-то отмазка по поводу уже проведенной операции. Но я считал, что такое, наверно, делали в Питере или Москве… думаю, у нас-то, наверно, такого и не делали вовсе.
В партии наркотиков, захваченной в Санкт-Петербурге, найден разработанный афганскими террористами вирус «Дыхание пророка». Пока он распространяется только через кровь, но идут усиленные работы по разработке штамма, передающегося воздушно-капельным путём. Группа Платова с вирусологом Фархадовым направляется в Афганистан, дабы захватить документацию по вирусу и образцы вакцины, после чего лабораторию уничтожит авиация. Ситуацию осложнит ранение Хруста, проводник-смертник, заражение вирусом Якута, спасти которого поможет знание Фархадовым Корана наизусть.
— А что, у нас синтетических наркотиков на дискотеках с 90-х было полно, — возразил Ферапонтов. – Да и как может резко возрасти потребление наркотиков в десятки тысяч раз без конторских? И главное, выделили их от нас, нам запретили этим заниматься… Сразу понятно, под чьей крышей все это делается. Особенно, когда в сериале кого-то может спасти знание Корана наизусть… идиоты.
— И не говори, — поддакнул Митьков. – Но меня-то больше расстроило, что Вадим Витальевич, оказывается, знал обо всем… Сам-то, небось, АкваМинерале пил, спорыньей не травился… А, наверно, мы у него контрольной группой были в этих экспериментах. Ведь хрен знает, о чем свою кандидатскую написал, там же сразу все засекречено было.
— С одной стороны, мне это до сих пор сложно осмыслить, — признался Ферапонтов. – Ведь это уже самое дно предательства… на уровне подсознания. С другой стороны… ведь эти гаврики чего только тогда не предали… И если бы тот же Чубайс не знал, что нас всех ЛСД травят, стал бы он при всех распоясываться настолько, чтобы заявлять про 30 миллионов «не вписавшихся в рынок»?
— Саша… ты думаешь, мне в такое верить хочется? – устало произнес Митьков, растирая виски. – Но тут я вспомнил одну вещь. Вадим Витальевич однажды меня попросил, чтобы теща ему помогла выбрать самую дорогую винтовку на экспорт. Дескать, кому-то надо было в Москву для подарка срочно отвезти… А было это как раз до выборов Ельцина на второй срок. Тещу хоть уже сократили, но она за своих коллег обрадовалась. Винтовки экспортные до 15 тысяч долларов доходили… Думала, что хоть зарплату работяги получат. Ваучеры-то свои все уже за еду спустили. Выбрала она ему тогда самую роскошную винтовку… а деньги он пообещал отдать, но так и не отдал, хоть все очень ждали… Правда им две зарплаты выплатили на 70%, они так и поняли, что это помощь от Витальича за винтовку.
— И что? – заинтересовался Ферапонтов. – Ты мне этого не рассказывал.
— Думаешь, вспоминать такое хочется? – почти жалобно простонал Митьков. – А где-то с месяц назад я совершенно случайно нашел такую публикацию… как на нее вышел, сам не знаю, просто тыкался… от нечего делать. Я же не умею искать так, как ты… Журнальчик такой раскрученный, там официальных оппозиционеров публикуют… ага, «Сноб»! Вот посмотри, что тут один яркий оппозиционер написал, когда в Лондон всю семью вывез. Имей в виду, он тоже из журналистов, но очень плотные отношения имел с конторскими, поэтому поднялся на поставках импортного оборудования в Кремль. Я сразу насторожился, когда у него речь зашла про начальника охраны Кремля, который его на это дело ставил, потому что это был ближайший друг нашего Вадима Витальевича по фамилии Горелов. Вот отсюда читай! С истории телохранителя.
Борис Ельцин и Александр Коржаков у здания Совета министров РСФСР, 19 августа 1991 года
Завещание телохранителя
О Валерии Павловиче Горелове я упомянул несколько раз в прошлых своих материалах. Напомню кратко историю нашего знакомства.
Познакомился я с ним в 1994 году. Тогда он занимал пост заместителя коменданта Московского Кремля. Горелов отвечал за хозяйство и техническое состояние объектов Кремля. Именно Горелов курировал контракт, который был заключен между Главным управлением охраны РФ (ныне Федеральная служба охраны) и компанией «Йорк Россия», филиалом американской корпорации «Йорк Интернэшнл». В то время я был генеральным директором «Йорк Россия» и курировал страны бывшего СССР.
Борис Ельцин и Александр Коржаков у здания Совета министров РСФСР, 19 августа 1991 года
В соответствии с контрактом «Йорк» проводил реконструкцию систем вентиляции и кондиционирования Большого Кремлевского Дворца.
Часть денег, от 3 до 8 миллионов долларов США, была переведена по нашему контракту со счета ГУО РФ без актов выполненных работ. Счетов «Йорк» не выставлял, денег мы не просили, о переводе некоторое время я ничего не знал. Деньги поступили в банк, но сразу же исчезли и на счет «Йорка» зачислены не были. Информация о переводе денег пришла ко мне случайно. Именно Горелов, не участвовавший в хищении этих денег, сказал мне об их переводе со счета ГУО.
Когда в Кремле узнали о том, что мне стало известно о перечислении средств в банк и об их исчезновении до зачисления на счет компании, руководство ГУО (начальник ГУО РФ Крапивин и его первых два заместителя Никитин и Соколов) попыталось заставить меня прикрыть хищения поставками оборудования «Йорк Интернэшнл». Я отказался это сделать. Тогда командование ГУО попыталось повесить эти деньги на меня и «Йорк». Сделать этого у них тоже не получилось. (Подробнее)
Горелов попал в опалу, и через пару лет после выполнения нами контракта он был отправлен в отставку, на пенсию. Выглядело все прилично: руководство ГУО устроило ему большой банкет, на котором выступали Коржаков, тогда начальник Службы безопасности Президента, и Барсуков, бывший Комендант Кремля, а в то время Председатель ФСБ. Горелов с ними был в большой дружбе.Александр Коржаков (слева) и начальник Главного управления охраны, комендант Московского Кремля Михаил Барсуков (справа), 1994 год.
Хотя Горелова отправили на пенсию с почетом, наградив Знаком «Почетный чекист», руководство ГУО затаило на него обиду и внесло его в свой «черный список». Куда бы Горелов ни пытался устроиться работать, ГУО делало все, чтобы Горелова на работу не принимали (Подробнее ). В итоге, на работу Горелова взял я, уже в свою личную компанию ООО «Системы кондиционирования, автоматизации, теплоснабжения (СКАТ)», на базе которой впоследствии было создано ОАО «Москонверспром».
Горелов занимался вопросами эффективности котельных и систем теплоснабжения, их окупаемости. Кроме этого, он занимался поиском новых контрактов.
Компания была молодая, не раскрученная.
Александр Коржаков (слева) и начальник Главного управления охраны, комендант Московского Кремля Михаил Барсуков (справа), 1994 год.
После дефолта и кризиса 1998 года контракты добывались с трудом. Почти год Горелов не мог найти заказов. ГУО отслеживало не только его, но и меня и мою компанию, лишая возможности получить контракт с государственными структурами. Мне предлагали Горелова уволить. Я отказался, надеясь прорваться, не желая под давлением каких-то воров во власти выбрасывать человека на улицу.
Ситуация изменилась, когда Ельцин ушел с поста Президента РФ. Путин в первый же день уволил руководство ГУО/ФСО. Конфликт между ГУО и «Йорком» был Путину известен: ФСБ было втянуто мною в тот конфликт, что создало определенный противовес ГУО и снизило мои риски. В Конторе имелось целое дело на руководство ГУО (подробнее об этом в «Enter the Kremlin»). Со сменой руководства ФСО, изменилось и отношение к Горелову. К этому времени лишились своих постов Коржаков и Барсуков. Коржаков перешел в депутаты и стал писать книги о Ельцине. Барсуков остался в ФСБ, начальником Управления по охране подземных объектов и коммуникаций.
После прихода к власти Путина Горелов приободрился, нашел свои старые связи, которые его несколько лет избегали, и добыл первый большой заказ: на поставку и монтаж систем вентиляции, кондиционирования и отопления для крупнейшей в Москве типографии, которая тогда строилась. Принадлежала типография какому-то ООО, реальным хозяином которого был Тельман Исмаилов, хозяин Черкизовского рынка. Была в типографии, по словам ее директора и самого Исмаилова, и доля сына вице-премьера Правительства Москвы Малышкова. Генеральным директором типографии был назначен только что перед этим ушедший в отставку … ну, это естественно, заместитель руководителя Налоговой службы РФ. Кто еще может прийти на работу к хозяину Черкизовского рынка, где доход налом в день составлял 200 тысяч долларов США? Только высокопоставленный налоговик!
Горелов налоговика знал. Знал он и начальника охраны хозяина Черкизовского рынка, действующего полковника ФСО Авакумова, который, вместе с Тельманом, базировался в принадлежавшем тому здании ресторана «Прага». Кто еще может быть начальником охраны выходца с Кавказа, азербайджанского еврея, хозяина Черкизона и «Праги»? Только действующий полковник Федеральной службы охраны, отвечающей за безопасность «охраняемых лиц государства», включая Президента.
Контракт мы заключили, и даже почти выполнили, но тут налоговик, перешедший в гендиректоры, решил заказать дополнительное оборудование для «особой зоны» типографии (VIP, баня, отдых и застолье). Подписали дополнение к контракту, мы заказали оборудование у американской компании «Трейн» (руководителем службы продаж был мой бывший подчиненный Игорь Левин). Оборудование было изготовлено и готово к отправке на заводе во Франции. И тут Тельман Исмаилов отказался оборудование оплачивать. С ним, якобы, дополнение к контракту не согласовали. Возник конфликт.
По поведению Горелова я понял, что он считает или знает, что это был не просто отказ платить, а давление на компанию и меня с целью убрать Горелова. Фактически, это была подстава. Бывшее руководство ГУО/ФСО сохранило свои связи и свое влияние, и, узнав о контракте, сумело его сорвать.
К Горелову я претензий не предъявлял, не требовал, чтобы он сам решал созданную им проблему. Я понимал, что ничего он решить не сможет. Разрешением конфликта занимался я сам и несколько сотрудников фирмы, бывших сотрудников ФСБ, которых мы тогда срочно взяли на работу для решения конфликта.
Горелов стал часто выпивать, приходить на работу с сильного похмелья. Работа у него не ладилась. Меня он избегал. Я понимал, что он ищет другое место работы.
Перед уходом Горелов сделал две вещи. Во-первых, он застраховался на очень большую сумму. Тогда это было редкостью. Личное страхование жизни у нас принято не было. А тут вдруг мне сказали, что к Горелову приходил страховщик из немецкой фирмы и Горелов застраховал свою жизнь, заплатив очень большой страховой взнос.
Я поинтересовался у него, зачем он это сделал. Горелов ответил, что «так, на всякий случай», и рассмеялся.
Потом он уволился. Он перешел работать в фирму «Фромм», которая в Кремле во времена Горелова занималась сканированием, обследованием подземных сооружений. С уходом Горелова «Фромм» из Кремля убрали.
Перед увольнением Горелов зашел ко мне в кабинет. Он сел передо мной, по другую сторону стола, и рассказал, что написал заявление, куда уходит. Я не возражал. Все было ясно.
— Палыч, ты помнишь, я как-то сказал тебе, что меня они не задавят… Крапивин, Никитин, Коржаков, Барсуков, Соколов? – спросил он, наклонив голову набок, и, с хитринкой в глазах, смотря в сторону мимо меня.
Я понял, что он вспоминает наш разговор во время конфликта с его руководством. Тогда мы пытались оценить наши шансы: его – остаться на должности, мои – остаться живым. Он меня спросил, устою ли я, сохраню ли я пост гендиректора «Йорка России»? Я сказал, что устою, хотя в Кремле и в компании ходили упорные слухи, что меня за конфликт с Кремлем должны из компании убрать. В свою очередь, я поинтересовался у Горелова, выдержит ли он? Не задавят ли его командиры-генералы? Горелов зло и уверенно сказал: «Не задавят! У меня такое на них есть, что они меня зае…тся давить. Я их сам скорее задавлю, урою гадов!».
— Да, — сказал я. – Помню.
— Я вот теперь решил тебе рассказать… одну историю,- сказал Горелов, Лицо у него было красное. Он как-то по-птичьи склонил голову на бок, глядя в сторону мимо меня. При этом, казалось, он ничего не видит, а смотрит внутрь себя самого.
— Какую историю? – спросил я.
Не скажу, что я был заинтригован. Меня удивляло необычное поведение Горелова.
— Ты знаешь такого Варшавского?
— Нет. А кто это?
— Эмигрант. Бывший, из наших. В Америку уехал еще при Советской власти.
— Нет. Не знаю. И не слышал о нем.
Горелов помолчал. Потом он посмотрел внимательно на край моего стола, словно там что-то было написано, и, с силой надавливая, начал водить пальцем по темной полированной поверхности стола, стирая то, что там видел.
— Мы американцам продали установку С-300, — сказал он. – Полный комплект. С ракетами. Одну установку. За три миллиона долларов. Наличными.
Мы помолчали.- Зенитный ракетный комплекс? — спросил я.
— Да, — сказал он.
— С системой «свой-чужой»?- спросил я.
— Да, — сказал он, прекратив протирать стол, и смотря куда-то за меня.
— Кто это мы?
— Коржаков, Барсуков и я.
— Кто!?
— Коржаков и Барсуков. И я.
Передо мной сидел бывший прикрепленный (начальник охраны) члена Политбюро ЦК КПСС Лукьянова. Бывший заместитель начальника охраны Ельцина. Бывший заместитель коменданта Московского Кремля. Бывший мой заместитель. И он сказал о том, что он сам, начальник Службы безопасности Президента РФ и руководитель Федеральной службы безопасности (почти КГБ), а до этого бывший комендант Московского Кремля, а теперь начальник Управления ФСБ, которое отвечает за секретность и безопасность всех подземных коммуникаций, объектов, в том числе центров управления и связи всей России ( 15-е Управление КГБ), два генерала армии, два первых руководителя главных спецслужб постсоветской России, совершили преступление, которое называется «предательство Родины», продав в начале 90-х годов, через посредника, американским разведслужбам секретный, по тем временам новейший, комплекс противовоздушной и противоракетной обороны С-300. Продали его вместе с системой опознавания объектов «свой-чужой». То есть, оставив Россию без системы ПВО. За три миллиона долларов наличными.
— Валерий Павлович, — спросил я, — ты понимаешь, что ты говоришь?
— Да.
Мы молчали.
— Я сам принес в Кремль чемодан с тремя миллионами долларов,- сказал он, словно вспоминая что-то. – Принес в кабинет к Коржакову. Там они меня ждали. Коржаков и Барсуков… Коржаков взял чемодан. Мы пересчитали пачки долларов. Коржаков говорит: «Ты, Палыч, сейчас иди к себе, а завтра придешь, мы тебе твою долю отдадим». Я ушел. – Горелов улыбнулся. – Прихожу на следующий день в кабинет к Сашке Коржакову. Они с Барсуком меня обнимают, говорят, молодец, Палыч, мы тебя благодарим… И достают ружье ижевского завода… Красивое такое ружье, с инкрустациями… Вот, говорят, Палыч, тебе за службу! И дарят мне ружье. Торжественно…Ты, говорят, оружие любишь, собираешь. Потом опять обнимают… Все, говорят, иди… Я вышел из кабинета с ружьем. Пришел к себе… Ну, думаю, суки! За ружье заставили… Я тогда решил, что никогда не забуду и не прощу им этого!
Я смотрел на Валерия Павловича, а он, приблизив красное лицо к поверхности стола, опять тер пальцем, будто пытался стереть написанное там.
— Палыч, ты зачем мне это сейчас сказал? – спросил я его.
— Так решил. Мало ли что… Кому-то сказать надо. Решил, что тебе…
Я не знал, что сказать. Я не мог никуда пойти. Не мог никому рассказать. Он передал мне секрет, за который убьют быстро и без сомнений. Но я понимал, что ему нужно было кому-то этот секрет передать.
— Я тебе рассказал, а дальше… жизнь сама все разложит по местам. Может быть, когда-нибудь ты это вспомнишь… может, ты сможешь… Извини, Палыч. Прощай.
Он вышел из моего кабинета, а я остался сидеть, думая над тем, что мне только что рассказал Горелов.
Больше я Валерия Павловича Горелова не видел. Он погиб в автомобильной аварии через пару месяцев после этого разговора. На его похороны я не попал…
Прошло насколько лет.
Мы сидели на веранде в ресторане «T-bone Steak» у Воронцовского парка. Я не знаю, как сейчас, но несколько лет назад мясо готовили в этом ресторане лучше, чем в каком-либо другом месте в Москве. И сидеть на улице, осенним вечером, на свежем воздухе было очень приятно.
— Ты слышал, что сын Барсукова застрелился? – спросил меня генерал.
— Да, слышал, — сказал я.
О смерти сына Барсукова я услышал в Сочи от бывшего заместителя начальника сочинского ФСО, но деталей не знал. Бывший сочинский фэсэошник рассказал мне о смерти младшего Барсукова в надежде, что я знаю детали. Но я ничего не знал. Детали я решил узнать в Москве.
— А что с ним случилось?
— Застрелился.
— Такой парень был красивый, хороший! Такое несчастье! – сказала супруга генерала.
— Да, странная история,- сказал генерал.- Парень закончил Академию ФСБ с отличием. Был направлен на службу в разведку. В американский департамент. Должен был от СВР ехать в США. Отличный офицер, патриот. И вдруг, перед самой командировкой, перед самым отъездом … застрелился! Никакого повода, никакой причины, ничего… Никто ничего не понял! Вся карьера впереди… Отличный был офицер, честный…
— Такое несчастье! А отцу каково? Единственный сын. Гордость, надежда! – сказала супруга генерала.
Я молчал. Одну из возможных причин трагедии я знал. Сына Барсукова, перед отъездом в США по линии внешней разведки, могли попытаться завербовать, используя компромат на отца. Выбор был стать предателем Родины или позор. Парень выбрал третий вариант. Он был патриотом и офицером с честью.
Я промолчал и выпил виски за упокой души младшего Барсукова.
P.S. Первое. Я рассказал эту историю, потому что время пришло. Надо понимать, кто руководил российскими спецслужбами, создавал их после развала КГБ. Именно тогда была заложена та гниль, которая теперь охватила Россию и разлагает страну и народ.
Второе. Я прошу Президента РФ В.В. Путина и Генерального прокурора РФ Ю.Я. Чайку рассматривать мой материал как официальное заявление о преступлении. Надеюсь, что оно не будет зарыто, как это случилось с моими заявлениями и уголовным делом № 355516 в отношении чиновников Управления делами Президента РФ Лещевского, Шаболтая, Чауса и других, а также руководства ДЭБ МВД и СК РФ (соответствующие материалы можно найти на ValeryMorozov.com и в деле № 355516).
«И да будет каждому по делам его».Автор — Валерий Морозов
О спецслужбах, предательстве, чести офицера и ижевском ружье
— То самое ружье? – тихо спросил Ферапонтов.
— А другого тогда не было, Сашка, — кивнул Митьков. – Это я к тому говорю, что спасибо, что у нас кое-как мозги начали в норму приходить, таким башку снести… разницы-то нет никакой. К тому же ЛСД – просто дешевка! На весь Ижевск и надо всего горошину! И когда подобное делаешь, хочется ведь подстраховаться… Это я к тому, что у нас не было ни одного шанса, никакого выбора…
— «Оставь надежду, всяк сюда входящий!» — процитировал Ферапонтов.
— Звучит… как надпись на воротах концлагеря, — пробормотал Митьков.
— Это из «Божественной комедии», которую сам я, конечно, не читал, — пояснил Ферапонтов, — я это из статьи «Путешествие в ад» нашей экстремистки вычитал. Так ведь все они такое делали, потому что решили нам ад на земле устроить. Непонятно, правда, за что?
— А потому что мешали проявлять уголовные мотивы, — проворчал Митьков. – А сейчас все каким-то образом наружу вылезает, потому и началась выбраковка. Только всех-то убрать не смогут. Зато амбиции… прямо мирового масштаба!
— Совершенно согласен! – поддакнул Ферапонтов. – Но поэтому, конечно, нам расслабляться не стоит. Кстати, ведь экстремистку тоже извести не могли, хотя она должна была попасть в испытуемые к коллегам Русалкиной, которые бы ей мозги выпотрошили.
— Значит, есть что-то такое, что помогает даже в безвыходных ситуациях, когда наши властители судеб вообще никакого выхода не оставляют, — пожал плечами Митьков.
— Что-то такое есть, безусловно, — согласился Ферапонтов, — должно же быть, раз наши правители съехали крышей и вообразили себя наместниками бога на земле. Но давай в нашем учреждении говорить только о фактуре. Иначе нас с тобой надолго не хватит. И знаешь, похоже ведь началась кампания по отмазке того факта, что все мы жили в синтетической эйфории с конца 80-х.
— Это ты о чем? – спросил Митьков.
— Да наткнулся тут… на какие-то странные разглагольствования, — усмехнулся Ферапонтов. – Решил посмотреть, 
что же публикую нынче… вместо нашей экстремистки, женских детективов и книжек про людоедов. Целый ворох псевдонаучной эзотерики, а вот книжки о роли спорыньи в истории – особняком.
— Так речь-то не о спорынье, она очень вредная наоборот! – возразил Митьков. – Речь-то про ЛСД и не в истории, а прямо с нами!
— А кто спорит-то? – удивился Ферапонтов. – Тут как раз стрелки и переставляются, будто автор не в курсе. Несется заведомый бред! Чтобы ему доказывали, что верят в бога не под влиянием спорыньи. Так сразу видно, что это все разработка спецслужб, чтобы никому в больную голову не пришло поинтересоваться… ультрароссиянцы мы или нет?
Что объединяет призраков, День Велосипеда, охоту на ведьм и ЛСД-25? «Отвратительные мужики» размышляют об истории и сверхъестественном.
Ученые, кажется, разобрались с тревожной проблемой привидений. Команда аспирантов во главе с профессором Шейном Роджерсом из университета Кларксона провела исследования так называемых «домов с призраками» и пришла к любопытным выводам. Исследовав здания, где когда-либо были зафиксированы пугающие звуки и видения, биологи указали на наличие там довольно опасных видов плесени, которые могут воздействовать на сознание жильцов.
«Многие сообщения о встречах с призраками содержат в себе психические или неврологические симптомы, характерные для отравления токсичными формами плесени», — рассказал Шейн Роджерс. Он добавил, что именно споры грибка были связаны с перепадами настроения, иррациональным гневом и когнитивными нарушениями. Исследователи давно склонялись к этой гипотезе и теперь проверили ее на практике. Разумеется, одними лишь спорами плесени феномен призраков не объясняется. Все сложнее: плесень служит лишь катализатором, который усиливает эффект от привитого нам культурой представления о сверхъестественном. Если же старое здание еще и заражено психоделической плесенью, то шансы наложить в штаны повышаются многократно.
Сама по себе новость выглядят как пустячный курьез из желтой прессы, но это исследование показалось нам любопытным по ряду причин. Эксперименты Роджерса дополняют теорию о влиянии спорыньи на многие страшные вещи, которые творились в средневековой Европе. Согласно этой догадке, одной из главных и недооцененных причин охоты на ведьм, крестовых походов и многочисленных массовых помешательств тех лет является отравление спорыньей, которое тогда было частым явлением.
Спорынья — это паразитический гриб, который растет на колосьях злаковых, в основном, ржи. Попадая вместе с мукой в пищу, грибок вызывает отравление, похожее на интоксикацию плесенью. При более сильных отравлениях может развиться болезнь, известная как «Антониев огонь» или эрготизм. «Съеденный хлеб, зараженный спорыньей, повергал здоровых людей во внезапную, ужасную и мучительную брюшную боль. Кожа, казалось, сгорала в огне, и болезнь
назвали «святым огнем». Обычно жертвами овладевало безумие, а затем они умирали. Известно, что целые деревни вымирали в течение двух дней» — пишет блогер Д. Абсентис в своей работе «Христианство и спорынья».
«Алкалоиды спорыньи вызывают как минимум расстройства психики и галлюцинации, как максимум — длительные судороги, спазмы, зуд, сопровождающийся отмиранием конечностей, — рассказал DM биолог Степан Ионов. — В истории подобные отравления известны как «Ведьмины корчи» и «Антониевый огонь». Проблема в том, что алкалоиды не разрушаются при термической обработке, поэтому даже хлеб из печи небезопасен».
Любопытно, что все это оказывается связано с еще одним недавним инфоповодом. Девятнадцатого апреля прошел так называемый «День Велосипеда», годовщина открытия психоделических свойств ЛСД. Альберт Хофман выделил это вещество именно из спорыньи. Ирония в том, что эта субстанция, после открытия ставшая мощным культурным феноменом, в целое тысячелетие попадала на стол крестьян Европы.
Именно Средневековье питало особую неповторимую страсть к демонологии, бесноватым, описаниям встреч с нечистью и видениям Конца Света. И именно на Средние века приходится пик поедания спорыньи. До этого времени рожь, основной носитель спорыньи, не была распространена как основная культура, и ее почти никто не ел. Вторая причина: в античные времена свойства этого грибка были известны, и бороться с заражением умели. И наоборот, уже после Средневековья, к XVIII веку, вред от грибка снова стал очевиден. К тому же, рожь была вытеснена из сельского хозяйства другими культурами. Однако в промежутке между Античностью и Новым Временем мало кто догадывался о свойствах спорыньи, и это время стало эпохой массового эрготизма и эпидемий «пляски святого Витта».
Теперь представьте, насколько взрывная ситуация сложилась в те дни. Чертовски отвратная жизнь большинства населения, развитая и лелеемая демонология и эсхатология, частый голод и вспышки заболеваний, религиозный фанатизм — этого уже достаточно, чтобы свихнуться. В это же время и в это же место попадает вещь, которая вызывает массовые галлюцинации, приступы агрессии, а в худшем случае гниение конечностей, судороги и смерть. С учетом этой информации не такой уж дикостью выглядит, например, саксонский эдикт 775-790 годов, который запрещал гражданам съедать казненных ведьм. Очевидно, случаи каннибализма стали настолько частыми, что пришлось регулировать это законодательно. На фоне средневековых обычаев поедания святых мощей и создания лекарств из мертвецов в такие истории не так уж трудно поверить.
Согласно книге «Злые корчи» Абсентиса, количество смертей от эрготизма может быть сравнимо со смертями от чумы: сотни тысяч несчастных ели хлеб, от которого галлюцинировали, а затем и гнили заживо. Гонения на еретиков и ведьм в такой ситуации кажутся не абсурдными, но почти логичными. Многие больные ублюдки были убеждены в существовании демонов и ведьм — потому что видели их. Более того, многие отравившиеся сами клеветали на себя, уверенные в том, что лично общаются с дьяволом. Самое емкое и яркое описание этого безумия удалось найти у Йохана Хейзинги: «Одна приверженка нового благочестия из Дипенвеена чувствует, словно ее затопляет кровь Христова, и теряет сознание. Окрашенные кровью фантазии, постоянно поддерживаемые и стимулируемые верой в пресуществление, находят выражение в дурманящих загробных видениях, как бы озаренных алым сиянием».
«Во «Флорентийском кодексе» упоминается использование ацтеками спорыньи при лечении лихорадки, а это XVI век, между прочим, — продолжает биолог Ионов. — Проблема в том, что доза должна быть строжайше нормирована, чем в последующие два-три столетия европейская медицина пренебрегала».
Отравления спорыньей были не причиной, но катализатором видений: их содержание зависело от культуры и представлений о потустороннем. Получается замкнутый круг: люди знают о существовании ведьм, и, отравившись, «видят» их, чем подкрепляют убеждение в их существовании. Первобытную веру в дьявольщину не смогли вытравить ни церковь, ни Ренессанс, ни Новое время. Ирония в том, что первоначально церковь была против ведьминских процессов, и даже существование нечистой силы ставилось под сомнение. Но позже религиозные деятели сами попали под очарование народных баек и языческих страхов, так велика была их сила. Удивительно, но инквизиция — это настолько же продукт христианства, насколько язычества и спорыньи.
Современные тематические парки развлечений, кстати, могли бы использовать плесень для воссоздания полной картины страдающего Средневековья. Посетитель должен не только чувствовать затхлый запах гниющего особняка, но воистину стать крестьянином, объевшимся спорыньи и взирающим на огненные колесницы святого Иакова.-Владимир Бровин
— Да это хорошо сносит мозги в сторону, — согласно кивнул Митьков. – Но все же ЛСД и «День велосипеда» упоминают. Только там ведь знаешь, в чем ужас ситуации? Спорынья, конечно, спорыньей, но то, что у нас весь ХIХ век с этими отдельными, далеко не массовыми случаями боролись на государственном уровне, этот Денис Абсентис, якобы не знал, утверждая, что медикам было на это наплевать, а вот ему нет, хотя почему-то занимается исключительно Средневековьем. Но ведь тогда «Антонов огонь» был описан, широко известен, да и никто бы человека в таком виде, подвергающего «злым корчам» особо слушать не стал.
— В принципе, и «охоту на ведьм» надо давно рассматривать с нашей точки зрения, с позиций передела собственности! Как и последующую Реформацию, — пожал плечами Ферапонтов.
— Вот именно! – кивнул головой Митьков. – Самое ужасное во всех этих кампаниях и антикампаниях, чтобы не отвечать за сделанное и наши жизни, частично проведенные в состоянии овощной эйфории, немного другое! Мне Вадим Витальич со знанием дела поведал, что все эти разработки у американцев возникли после Второй мировой войны, когда они вывезли много разных полезностей, в том числе и результаты разных химических экспериментов в области подсознания. Немцы же самыми хорошими химиками всегда были.
— Вот это уже… черти что! – выругался Ферапонтов матом.
— Да того же плана, что и зенитный ракетный комплекс С-300 с системой «свой-чужой» продать американцам за три миллиона налички, а после еще и с подельником расплатиться ижевской виктовкой… да так, чтобы даже 15 тысяч долларов, без торговой накрутки за вещь не отдать… вернуть только зарплату за два месяца… Мол, и этого с вас выше крыши.
— Это мы, Борис, родились после войны, не сидели в настоящих концлагерях, так нам свои же все-таки устроили, — грустно подытожил Ферапонтов.
— Ага! Как на зэках поставили масштабный эксперимент по американским разработкам! – согласился Митьков. – Сколько жизней пустили псу под хвост… Потом выпустили этого шестерку сваливать все на какую-то спорынью… Типа, если кто и докопается, плесень в домах виновата! Они же 30 лет дома нормально не эксплуатировали, а денег драли в 150 раз больше, чем требовалось.
Больной антониевым огнём — деталь нижней части правой створки Изенгеймского алтаря, художник Маттиас Грюневальд
В поисках причинного агента, способного обеспечить синергию познавательной активности и тем самым сыграть определенную роль в возникновении гоминид, многие исследователи психоделиков пришли к выводу, что в доисторические времена именно галлюциногены одарили человека такими бесценными дарами, как воображение, зачатки абстрактного мышления, а также куда менее необходимыми вещами — религией и идеей Богов. Человеку, считающему себя «венцом творения», такие мысли радости не доставляют. Только большинство людей с трудом преодолело внутреннее сопротивление и согласилось с мнением о происхождении человека от «обезьяны», так что же — теперь придется примириться с мыслью, что эти обезьяны находились под действием психоактивных веществ?
Так это или нет — неизвестно, пока это всего лишь гипотеза, такая же как, например, гипотеза о каннибализме, как начальном факторе возникновения разума (см «Труп создал
Больной «антониевым огнём» — деталь нижней части правой створки Изенгеймского алтаря, художник Маттиас Грюневальд
из обезьяны человека»), но то, что использование галлюциногенов всегда было частью религиозного мистического опыта человека в традиционных культурах, сомнению не подлежит.
Где не росли кактусы (мескалин) и пурпурный вьюнок ололиукуи (амид лизергиновой кислоты), там шли в дело мухоморы (буфотенин); где не было конопли, там был корень мандрагоры (единственный наркотик, упоминаемый в Библии), белена или белладонна. Псилоцибиновые грибы, тропические лианы (ДМТ), мак (опиум), кока, таинственная «сома»… Возможно ли перечислить все, чем одурманивали себя люди? Все эти вещества объединяло одно — их применяли сознательно и в основном в ритуальных целях. Право подарить наркотический «божественный» экстаз принадлежало жрецам, а самодеятельность обычно наказывалась (например, обвинение Алкивиада в 415 году до нашей эры в «несанкционированном» распространении напитка «элевсинских мистерий»). Зачастую галлюциногены считались непосредственно богами. Племена ариев, совершая религиозные обряды, пили экстракт психоделического гриба аманита (amanita). На самом деле, Сома, как назывался этот галлюциноген, было именем одного из главнейших богов. Более 100 гимнов Риг-Веды воспевают бога Сома. Ацтекский гриб «теонанацатль», что в переводе означает «плоть бога», запрещенный к употреблению христианами, был воплощением великого мексиканского Бога Солнца. Поклоняющимся этому «идолу» христиане после трех дней пыток выкалывали глаза.Absentis. Христианство и спорынья
— Понятно, что по самой сути этой качественной провокации найдется много желающих высказаться, — заметил Митьков. – Так еще, небось, с опровержениями выступят от той же команды, что этого Абсентиса двигает. Но в результате-то все равно выдают главную мотивацию!
— Уже догадываюсь, о чем она! – усмехнулся Ферапонтов. – И на кой нам с тобой эта Русалкина, если без воздействия ЛСД мы отлично понимаем, что там у этих деятелей в подсознании! Больше похоже на попытку рассказать о «передовом зарубежном опыте» в области манипуляций массовым сознанием, как будто идет переложение закрытой диссертации твоего Бекетова.
— Конечно, сразу видно, что люди подошли к делу серьезно, — поддакнул Митьков, — изучили вопрос. А цель у них была именно та, которую весь «культурный срез» нашей эпохи демонстрирует… с обязательными разделами книжек про людоедов. Я тут Пашке помогал готовить реферат по Египту, наткнулся на свидетельства какого араба про то, как в период изменения климата уже в Новое время там засуха была несколько десятилетий и начался каннибализм. Запомнил только, что долгое время все эти случаи воспринимались чудовищным отступлением от норм человечности. Это не воспринималось нормой и потом, просто люди смирились, что живут среди каннибалов. А у нас под это ЛСД вдруг подобное стало подаваться… чуть не естественным следствием социальной депрессии, причем, массовыми тиражами. И явно такое поддерживалось… химически.
— Слушай, сейчас в голове мысль одна вертится! – вдруг озабоченно сказал Ферапонтов. – А эти массовые галлюцинации в «Перекрестке» не под влиянием ЛСД были? Бекетов-то говорил что-то по поводу? Меня это все тревожит, если честно. Думаю, они сейчас это перед выборами не используют?
— Ну, не знаю, — задумчиво ответил Митьков. – По крайней мере, мне кажется, что у нас с ним разговор был не под влияние ЛСД, а потому что Вадим Витальевич здорово перессался своего коллегу по массовым манипуляциям Бычкова-Окуркина, он же Старик… Да и кому надо в «Перекресток» что-то подбрасывать, если там и так… одни отбросы? Но ведь откуда знать, если все болтают про волков и единорогов? Но мы-то сейчас с тобой под влиянием пива и водки, а не потому что спорынью обожрались. Значит, должны эту хрень распутать без кошелки Русалкиной.
— Слушай, а чего он так теперь Старика боится, — спросил Ферапонтов. – Ну, сорвался тот на Федьке-вудисте, припугнул всех оранжевых волками и единорогами, так что теперь?
— Он считает, что уж Старик, после своего вынужденного переселения в Бычкова, выступит встречным потоком общей планируемой зачистке, — пояснил Митьков. – Если то, как будет происходить выбраковка, Бекетов имеет общие представления, поскольку не раз принимал участие, а конторские ведь схемы не меняют лет тридцать. Но вот то, что может произойти, когда с катушек съехал Старик и начинает всех мочить с Федьки-вудиста, это уже ломает сложившиеся схемы. К тому же Федор помогал Бекетову ориентироваться в ситуации с мистической, так сказать, стороны. И вроде как самому Бекетову не нравилось, что отделы чудиков начали наживаться на фишке «лихих 90-х» со всякими искусственно выведенными на химической основе маньяками и вурдалаками
— То есть химию они до сих пор используют для ограниченного контингента? – уточнил Ферапонтов.
— Не, знаю, что использовал Старик в «Перекрестке», — честно признался Митьков, — но Бычков точно химией пользовался, причем, в рамках апробации проекта МКULTRA, прямо как в фильме «Ультраамериканцы». И в качестве ультрароссиянцев они брали психов и уже осужденных уголовников. А Бекетову не нравилось, что потом квартиры старух и имущество идет как бы на покрытие расходов этого проекта… что ли. На сторону уходит! Последней каплей у него было, когда у старухи в матрасе 200 тысяч рублей наличными нашли, а маньяк их не взял. Но деньги исчезли, чтобы подчеркнуть уголовную мотивацию, а не отсутствие заинтересованности, которая вызывала в этих случаях обоснованные подозрения.
— И что? – ехидно поинтересовался Ферапонтов. – На нас не смогли свалить, да? Они же все потери обычно на нас сваливают.
— Ну, не без оснований все же на наших орлов сваливают, — тяжело вздохнул Митьков, — напраслины много не льют, согласись. Но не в этом случае! Наши в позу встали, а я тогда еще это Бекетову слил. Странно же! Если наши, нисколько не маньяки, но двести тысяч никак не пропустили бы, то какой маньяк бы такое упустил? Вот Бекетов тоже заинтересовался…. Его тогда еще нормальный Бычков ввел в курс дела, чтобы он не мешал. А он взял, да и сдал список намеченных жертв Федьке-вудисту!
— Иди ты! – восхищенно выдохнул Ферапонтов.
— Но ведь ты подумал о том же самом, да? – почти жалобно спросил Митьков. – Ведь он это сделал, чтобы Бычков помаялся, а потом с Федькой-вудистом столкнулся… сам. Он и карточку Федьки Бычкову дал, еще не догадываясь, что там уже не Бычков.
— Вполне возможно, что наш Вадим Витальич все тонко рассчитал, — согласился Ферапонтов, — а в поединке Бычкова и Федьки-вудиста любой бы поставил на Федьку. Но вспомни, сколько раз его хорошо рассчитанные подлятины выходили всем боком?
— Всем, но пока не ему! – возразил Митьков. – Бычков являлся соавтором всех его работ, а ему докторскую защищать приспичило, перейти на преподавательскую работу. Это же у них любимый золотой парашют! Он в преподы хотел перейти от всех проблем и выбраковки. Ему ни Федька, ни Бычков были особо не нужны.
— Вот черт! – выругался Ферапонтов матом. – А почему Старик примочил не Бекетова, с Федьки начал?..
— Он же не примочил! – возразил Митьков. – Там какая-то жуть получается, но Федька теперь что-то вроде его личного зомби. И что светит самому Вадиму Витальевичу… пока непонятно. А любой отход от сложившихся схем конторские воспринимают паникой.
— Дела, — задумчиво покрутил головой Ферапонтов.
— Как сажа бела! – подтвердил Митьков. – К тому же Федька организовал самооборону у старух, они начали отбиваться, сдали одного из маньяков. Он, конечно, до суда помер, но слухи пошли…
Договорить он не успел, потому что дверь без стука распахнулась, и запыхавшийся дежурный, понизив голос, сказал нагрузившимся коллегам: «Мужики! К вам Леночка рвется из прокуратуры! Удержать ее невозможно! Ее Петрова послала, так что бутылки приберите, пока она по коридору бежит!..»
(Продолжение следует)
Читать по теме:
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава I. Ключ от всех дверей
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава II. Ультрароссиянцы
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава III. День строителя
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава IV. Полицейские посиделки
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава V. Одержимость
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава VI. Выбраковка
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава VII. Нетрадиционная ориентация
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава VIII. На зимней рыбалке
- Безбрежные воды Стикса. Книга II. Упованья входящих. Глава IX. Инфернальные ощущения
3 комментария
Диалоги здесь настолько точные, просто все это видишь. Очень интересно, жизненно и документально. Потрясающий роман, настоящая русская литература.
Жанна, это то, что и я всегда говорил. про романы И.А. Ты видишь все это. Редкие писатели обладают этим даром. Про содержание вообще молчу. Это бомба.
Никогда не приходило в голову, что историю последних лет можно рассматривать и сквозь такую призму. Но как только прочитываешь, как что-то замыкается. Сейчас уже и не видишь других способов провернуть всю эту гадость с развалом СССР. Мы для этих уродов были как подопытные кролики.