А.Кторов
Когда речь заходит об аристократизме, современный человек (который родом из Советского Союза) вспоминает первым делом князя из старого фильма «Анна на шее», сыгранного Александром Вертинским. Вот этот эстрадный певец, печальный Арлекин, грустный клоун, воплотил для массового зрителя образ русского аристократа.
Образ который, скажем так, несколько гипертрофирован и карикатурен. Но что поделаешь? Смолоду мы, более склонные к байдарочным походам и песням у ночного костра под гитару, считали, что вполне можем обойтись без капельки мужского аристократизма. Но когда жизнь все дальше уводила от связанных понятий достоинства и чести… иной раз становилось невмоготу.
А.Вертинский
Так и происходит постепенное вымывание каких-то ничем не заменимых вещей, на которые так привыкли полагаться, что поначалу думаешь, что это всего лишь шутка, что-то вроде маскарада. От души смеешься над старыми масками комедии дель арте. А потом ловишь себя на мысли, что ведь уже не можешь вспомнить их значения.
А.Вертинский, А.Ларионова «Анна на шее»
Но что поделать. Такова была эпоха, жаль, поздно осознаешь, что же теряешь с ее уходом. Однако созданный в свое время художественный образ — будто оставляет расходящиеся и все более широкие круги на воде.
Это и в те годы оказывается событием, а с годами хочется возвращаться к этим «мелочам жизни» все чаще. Тем более, что все давно оцифровано, визуализировано и сохранено. А что-то… в отсутствие не снобизма, а истинного аристократизма, рядом с которым так комфортно ощущает себя каждая женщина… что-то ничего приличного не возникло? Может, потому, что все остальное — попросту неприлично? А?
В памяти всплывает множество мелких деталей, которые носят некоторую историческую ценность, поскольку переданы человеком, хранившим их в своей памяти прошлого и из собственного жизненного опыта… Он ничего не придумывал, он знал.
…Некоторое время назад в программе вебинарав «Книжной лавки» проходил вебинар, посвященный Анатолию Петровичу Кторову, на примере которого нами рассматривалась непостижимая и притягательная загадка мужского аристократизма.
Дам из «Литературного обозрения» продолжает волновать самый острый вопрос современности — загадка мужского аристократизма. Мужскому аристократизму неизменно и без боя сдаются самые неприступные женские сердца. И до сих пор не найдено никакого противоядия против этого самого сногсшибательного аргумента «сильного пола». Любая дама подтвердит, что сила мужского обаяния, харизматичности — в неподдельном аристократизме.
Мужская красота, атлетичность… это, конечно, всегда радует женское сердце. Но по-настоящему трогает душу, покоряет сразу и навсегда — только мужской аристократизм.
И это отлично известно разного рода «имиджмейкерам», которые пытаются достичь этого впечатления для своих клиентов — чисто внешним путем. Однако впечатление впечатлению — рознь. И вот мы сталкиваемся с тем, что нынче не «срабатывают» костюмы и галстуки в стилистике «как денди лондонский одет», вызывают насмешку дорогие швейцарские часы, которые могли бы стать неизменным атрибутом аристократизма, как, казалось бы, ими являются фрак и цилиндр.
ХХ век после кровавых социальных потрясений дал несколько важных штрихов к мужскому образу покорителя женских сердец. «Огней так много золотых на улицах Саратова…» пела вся страна тоскливыми женскими голосами — вслед за деревенским гармонистом из фильма «Дело было в Пенькове», презрительно кривившим тонкие губы на сельский моветон.
Дам из Кроме Александра Вертинского, «социально чуждых» героев в далекие времена социального равенства играл и Анатолий Петрович Кторов (настоящая фамилия Викторов). И рассказать хочется о нем и о том, как отображение образа аристократа трансформировалось с течением времени.
Немного в сторону. Надо отметить, что нам в наследство достался огромный пласт культуры, в том числе и потрясающий театр и кино. Драматическая школа и драматические актеры считаются вместе с англичанами лучшими. Основы были заложены ещё в 18-ом веке (Ф.Волков, Сумароков, Фонвизин), шло развитие в 19-ом (Щепкин, Островский) и потрясающие прорывы и высоты были достигнуты в начале 20-го века (МХАТ, Вахтангов Мейерхольд, Таиров).
Очень многое для сохранения памяти сделал Виталий Вульф, в эпоху культурного безвременья он оставил свои воспоминания о титанах прошлого, с которыми был знаком непосредственно.
Сразу после революции отношение к «классам эксплуататоров» было до такой степени «негативным», что уничтожение шло лишь по одному принадлежности к ним. Все это известно нам ещё из школьного курса истории, ну а паче чаяния, кто отчего-то хочет «освежить» подобные знания, то в цикле «Романтика революции» есть ролики, где и об этом сказано.
Соответственно в художественных произведениях персонажи из этой среды были либо отрицательными героями, либо утрированными, а зачастую и то, и другое. Здесь была и пропаганда и откровенная озлобленность, все ещё было свежо и кровоточило.
Поэтому внешние черты, присущие сословию, переносились на отрицательных героев, тем самым снижая внешнюю привлекательность «классового врага».
С детства хорошо знакомый фильм «Праздник святого Йоргена»
«Праздник святого Йоргена» — советский фильм-комедия режиссёра Якова Протазанова по мотивам одноимённого романа Харальда Бергстедта. Премьера состоялась 25 августа 1930 года.
Фильм был черно-белый, немой, озвучен только в 1935 году.
Действие происходит в некой европейской стране. Накануне церковного праздника Святого Йоргена, основным торжеством которого является выбор его невесты с вручением ей большого денежного приза, вор Коркис совершает побег из тюрьмы с помощью сообщника Шульца. Смешавшись с толпой прихожан, они оказываются у храма. Увидев, сколько денег оседает в карманах священнослужителей, подельники задумывают кражу в храме. Кандидатуры на роль невесты Святого Йоргена являются родственницами священнослужителей, а выборы подтасовываются. Шульц крадёт ключ, впускает в церковь Коркиса и запирает дверь. Но он попадается на глаза полиции и вынужден притвориться инвалидом. Церковная процессия, подходящая к храму, застаёт Коркиса врасплох. Он быстро переодевается Святым Йоргеном и выходит навстречу толпе, жаждущей чудес. Он «исцеляет» Шульца и отпускает всем грехи бесплатно. Последнее вызывает смятение у власть имущих и служителей церкви, и они откупаются от новоявленного «святого». Коркис, невеста Святого Йоргена и Шульц покидают город.
Не правда ли наредкость актуальный образ. Внешний лоск, безупречные манеры, а суть — просто вор. Невозможно не отметить обаяния и артистизма, но это уже качества самого актера, его собственная харизма.
Внешние черты сословия взятые напрокат эту харизму не генерируют. Сравнительно недавно все смеялись над малиновыми пиджаками. Я помню, как моя подруга работавшая в «деловых» кругах того времени рассказывала о том, как вхводилось в оборот обращение господа, сначала в шутливой форме. Она хихикала, что мальчики играются. Да, это была игра, которая так и не стала органичной. Господами мальчики не стали, разве только что они могут выглядеть, как баре…
Попытка придерживаться только внешним чертам сословия, то есть, только бездумное изучение этикета выглядит зачастую глуповато.
Помните в программе «Розыгрышь» был эпизод с Никасом Сафроновым. Очень милый, кстати, в общении с публикой человек. Его как бы пригласили на обед со знатными людьми и там пояснили, что у них принято при поедании спагетти пользоваться ножницами. Выглядело все это весьма забавно.
В качестве общечеловеческого идеала, в отличие от ценностно-нормативного образа в рамках аристократического сознания, аристократизм стал осознаваться уже в период падения аристократии и бурного возвышения буржуазии, “мещан во дворянстве”, В глазах буржуазии аристократизм стал образом укорененности в истории и стабильности, утрачиваемой в новом обществе.
Недостижимость, невоспитуемость и закрытость аристократизма определили то, что это понятие развивалось не столько как нормативное, сколько как оценочное и содержательно неопределенное.
В идеале аристократизма, утратившего свою социальную основу, сохранилась ценность стремления к красоте, к славе, к свободной игре (а не к пользе, безопасности, повседневному труду). Ценности аристократизма оказались противопоставленными ценностям мещанства.
«Бесприданница» — художественный фильм режиссёра Якова Протазанова по одноимённой пьесе А. Н. Островского.
Образы некоторых героев Островского на экране выдержаны в русле обличительной добролюбовской традиции. Мокий Парменыч Кнуров, этакий человек-комод, хорош в исполнении Михаила Климова, но все же есть в его облике что-то и от маскарадного толстобрюхого купчины-мироеда, персонажа из пролеткультовских действ.
Режиссерская трактовка отчасти связала Анатолия Кторова, исполнившего в фильме роль Сергея Сергеевича Паратова. Протазанов предложил сделать Паратова циничным, бессердечным человеком. Из связки ключей, открывающих этот поразительно интересный образ, режиссер выбрал немногие. Знаменитая фраза героя: «Найду выгоду, так все продам, что угодно!» — становится девизом, начертанным на щите экранного Паратова, главным мотивом его поступков. Роковой красавец, сытый кот с нафабренными усами. Короба лжи, заготовленные для Ларисы, не оттягивают плеч.
Кторов всячески противился этому, убеждая режиссера, что Паратов — явление куда более сложное. В нем странным образом сочетаются романтический порыв и холодный расчет. Он — гусар и бухгалтер одновременно. В ту секунду, когда Паратов говорит Ларисе о своей любви, он предельно (пусть и безответственно) искренен и забывает об ожидающей его богатой невесте, которая принесет ему «царство в кичке» — миллион в придачу к золотым приискам. Но через несколько минут разум берет верх над сердцем — и куда подевался гусарский ментик?
Протазанов одержал верх, Кторов остался недоволен ролью. Его право, кто осмелится оспорить? Но и у зрителя есть право восторгаться пластикой кторовского Паратова Он действительно барин, белая кость, а не приказчик, обряженный в господское платье. Словесные описания бессильны, нужно видеть, как он носит сюртук — будто родился в нем, как играет тростью. Каким нежным и отточенным жестом длинные пальцы закроют звук на поющей гитаре.
«Эпизод с шубой, конечно, куда интереснее, чем с пролёткой в «Жестоком романсе». Сила есть — подвинул, а шику — ноль. А с шубой!.. Вот они мокрые сугробы, вот они ручейки, вот прюнелевые башмачки Ларисы, вот Паратов (А.Кторов) оценивает обстановку — смотрят? Нате!
Шуба на дорогом меху (судя по всему, соболь), эффектно взметнувшись, приземляется в лужу, и вот уже Лариса зыркает — все ли видели такой пассаж? — и с выражением победы на красивом полудетском личике ступает по этой шубе, как королева.
А у меня всегда замирает сердце — мы знаем, что будет потом, но пока что она счастлива…»
В стае «волков», загоняющих Ларису, Паратов — самый привлекательный, но и самый опасный хищник. Кнуров, Вожеватов, маменька Огу-далова — помельче. Блестящее актерское трио. Рядом с Кнуровым Вожеватов (Борис Тенин) пасует, потому как счет в банке пожиже. Васенька Вожеватов по-своему любит и жалеет Ларису, что, впрочем, не мешает ему разыграть девушку в орлянку. Проигрыш Кнурову не приводит в отчаяние. «Как бы ни увлекался — из бюджета не выйду», — говаривал герой другой пьесы Островского.
Протазанов с первого взгляда рассмотрел в Алисовой то, что искупало недостаток мастерства, актерскую неопытность, — поразительное внутреннее сходство с душевным естеством Ларисы Огудаловой: перед ним стояла женщина-дитя. Самый привлекательный, себе на погибель, женский тип для противоположного пола и самый перед ним беззащитный, приговоренный к участи жертвы.
Обольстительная и наивная, чарующая и простодушная. И красивая, безусловной, на все времена красотой, не зависящей от кинематографической моды. Кинематограф 30-х годов воспел светлоглазых блондинок с тоненькой ниточкой бровей. Алисова — полная им противоположность: брюнетка с черными глазами и соболиными бровями.
Не всегда текст повинуется молодой актрисе, слух современного зрителя слегка коробят многочисленные придыхания, интонационный надрыв. Впрочем, не следует забывать: звуковому кино тогда было всего несколько лет от роду. Озвучивание «Бесприданницы», монтаж фонограммы были для Протазанова самыми мучительными моментами в работе над фильмом. Режиссер приходил на помощь Алисовой, в наиболее сложных игровых кусках, как в сцене первого любовного объяснения с Паратовым, отводил камеру от лица актрисы.
Но в музыкальных эпизодах, там, где беспредельно властвует эмоция, Алисова — прекрасна Два романса исполняет Лариса в фильме, аккомпанируя себе на гитаре: «Нет, не любил он…» (Вера Комиссаржевская в спектакле пела тот же романс) и «Мне грустно потому, что весело тебе».
Первый — поет для гостей, прежде всего для Паратова, пожирающего ее глазами. И если при начальных аккордах придирчивый критик способен попенять режиссеру за огрехи против хорошего вкуса: чрезмерно пышный бант украшает гриф гитары, а декольте платья героини — на пределе возможного, то спустя всего несколько секунд критик отбросит красный карандаш. Перед нами не парадный портрет прекрасной дамы, это «обольщенная женская душа» исповедуется с экрана, предсказывая свою собственную судьбу.
После Паратова Кторов не снимался 25 лет. Он играл на сцене Художественного театра.
Опять проводим параллель с нашей суровой действительностью. Переняв манеру держаться, научившись правильно пользоваться затейливыми столовыми приборами, освоив некоторые правила этикета, и до кучи нахватавших дурных барских замашек, наши нувориши сочли себя «элитой», на основании уголовного захвата госсобственности. Помню в те времена появилось снобистское выражение по отношению к тем, кто работал на них (будь то кто-то из обслуживания или сотрудников-специалистов) : «специально обученные люди».
Помню повеселила меня как-то статья (почти в доинтернетную эпоху), когда СПС прокатили на выборах в Думу. Помните ролик, где Чубайс, Хаккамада и кто-то ещё летали в самолете. Тетенька-политолог в огромной статье возмущалась, как это народ не проголосовал за эту партию, ведь такие стильные люди, продвинутый ролик, а этот противный народ предпочел чуть ли не коммунистов. Какое безвкусие.
Это был «запредельный» текст. Поражало в нем то, что политтехнолог совершенно «всерьёз» и совершенно искренне полагало что главное форма, а не содержание. Но ведь её же в школе учили: «По платью встречают, по уму провожают»…
Вот как-то не доходило до людей, что внешний вид это, может, необходимое условие, но недостаточное… Кое-что кажется нам иногда таким несерьезными и даже несущественным, всего лишь шуткой… А вот со временем понимаешь, как необходима в жизни толика… этой божественной прихоти.
Кторов Анатолий Петрович
