В сущности, с романа Льва Николевича Толстого «Анна Каренина» и началось «Литературное обозрение», так что небольшая цитата для начала.
…Свою тогда еще маленькую дочь я отвозила к тетушке в деревню. Возвращаюсь домой на проходящем поезде и разговариваюсь с милой девушкой. Она учится на филологическом, умница, красавица, воспитана, доброжелательна. Рассказывает о своих опытах в журналистике.
Каким-то образом перешли к обсуждению романа «Анна Каренина». Выяснилось, что собеседница недавно напиcала по нему работу, а я тоже недавно перечитала. Впечатления у обеих были еще свежи.
Должна заметить, что было поздно. Пассажиры улеглись, а нам оставалось быть в поезде от силы пару часов. Вдобавок, увлеченно беседуя, не заметили, как все утихомирились, и не контролировали силу своего голоса… До сих пор теряюсь в догадках, почему нам не сделали замечания, неужто наш диалог никого не раздражал? …
Так вот, о романе. Когда я стала делиться своими впечатлениями, будучи молодой мамой и уже имея опыт семейной жизни, для в общем-то юной девушки мой рассказ звучал, как что-то неведомое. Она этих вещей в книге просто не заметила.
Оказывается, тогда уже соблюдался карантин. На время болезни Долли закрывалась в доме и не выезжала.
«Кити настояла на своем и переехала к сестре и всю скарлатину, которая действительно пришла, ухаживала за детьми. Обе сестры благополучно выходили всех шестерых детей, но здоровье Кити не поправилось. и великим постом Щербацкие уехали за границу.»
Красноречивы бытовые неурядицы в деревне. Куда выбралась на лето Долли.
«На другой день по их приезде пошел проливной дождь, и ночью потекло в коридоре и в детской, так что кроватки перенесли в гостиную. Кухарки людской не было; из девяти коров оказались, по словам скотницы, одни тельные, другие первым теленком, третьи стары, четвертые тугосиси; ни масла, ни молока даже детям недоставало. Яиц не было. Курицу нельзя было достать; жарили и варили старых, лиловых, жилистых петухов. Нельзя было достать баб, чтобы вымыть полы, — все были на картошках. Кататься нельзя было, потому что одна лошадь заминалась и рвала в дышле. Купаться было негде, — весь берег реки был истоптан скотиной и открыт с дороги; даже гулять нельзя было ходить, потому что скотина входила в сад через сломанный забор, и был один страшный бык, который ревел и потому, должно быть, бодался. Шкафов для платья не было. Какие были, те не закрывались и сами открывались, когда проходили мимо их. Чугунов и корчаг не было; котла для прачечной и даже гладильной доски для девичьей не было.»
Усилиями няни все же деревенская жизнь была обустроена и Долли наслаждалась общением с детьми.
«Хотя и хлопотливо было смотреть за всеми детьми и останавливать их шалости, хотя и трудно было вспомнить и не перепутать все эти чулочки, панталончики, башмачки с разных ног и развязывать, расстегивать и завязывать тесемочки и пуговки, Д
арья Александровна, сама для себя любившая всегда купанье, считавшая его полезным для детей, ничем так не наслаждалась, как этим купаньем со всеми детьми. Перебирать все эти пухленькие ножки, натягивая на них чулочки, брать в руки и окунать эти голенькие тельца и слышать то радостные, то испуганные визги; видеть эти задыхающиеся, с открытыми, испуганными и веселыми глазами лица, этих брызгающихся своих херувимчиков было для нее большое наслаждение.»
Противоречивые чувства испытала Долли посетив Анну и Вронского в его имении после их приезда из-за границы. Богатство и роскошь угнетали, умение вести хозяйство вызывало уважение, отношение матери к собственному ребенку неприятно поражало.
«Пришедшая предложить свои услуги франтиха-горничная, в прическе и платье моднее, чем у Долли, была такая же новая и дорогая, как и вся комната. Дарье Александровне были приятны ее учтивость, опрятность и услужливость, но было неловко с ней; было совестно пред ней за свою, как на беду, по ошибке уложенную ей заплатанную кофточку. Ей стыдно было за те самые заплатки и заштопанные места, которыми она так гордилась дома. Дома было ясно, что на шесть кофточек нужно было двадцать четыре аршина нансуку по шестьдесят пять копеек, что составляло больше пятнадцати рублей, кроме отделки и работы, и эти пятнадцать рублей были выгаданы.
Но пред горничной было не то что стыдно, а неловко.»
«В детской роскошь, которая во всем доме поражала Дарью Александровну, еще более поразила ее. Тут были и тележечки, выписанные из Англии, и инструменты для обучения ходить, и нарочно устроенный диван вроде бильярда, для ползания, и качалки, и ванны особенные, новые. Все это было английское, прочное и добротное и, очевидно, очень дорогое. Комната была большая, очень высокая и светлая.»
«Кроме того, тотчас же по нескольким словам Дарья Александровна поняла, что Анна, кормилица, нянька и ребенок не сжились вместе и что посещение матерью было дело необычайное. Анна хотела достать девочке ее игрушку и не могла найти ее.
Удивительнее же всего было то, что на вопрос о том, сколько у ней зубов, Анна ошиблась и совсем не знала про два последние зуба.»
НЕМНОГО О «ХРЕСТОМАТИЙНОЙ» КЛАССИКЕ
Да, это первая статья 2012 года! Где я хотела заметить, что часть тонких наблюдений «женского несоответствия» блестящей светской дамы даже прекрасно обустроенному домашнему очагу, — выписана глазами Долли, то есть, с слов (а может и с записок) Софьи Андреевны, жены Льва Николаевича. И эти наблюдения были настолько точные, органичные и безошибочные, что юная «окололитературная» девица еще понятия не имела, как много они говорят о героине романа, о жизни общество… о самой жизни… да в целом и обо всем!
Речь-то шла о том, как женщина раскрывается в создании семьи и воспитании детей. Любит ли она все эти обременительные заботы возни с дитяткой, которое родила и выносила? Что же ей в жизни, в любви… еще надо-то? Как можно было оставить деток в таком нежном возрасте? И т.д., и т.п.
В начале нулевых, собственно, по столичным театрам я уже не ходила, пестовала собственную деточку… переехав к маме в Ярославль. Но, конечно, и до нас долетали волны скандала театральной постановки «Анны Карениной» на театральной сцене. А потом… самым удивительным образом этот спектакль (в результате всяких там «гонений») вдруг докатился до Ярославля!
«Анна Каренина» — спектакль, поставленный Андреем Житинкиным по одноимённому роману Льва Толстого «Анна Каренина».
Спектакль был поставлен в 2003 году в театре на Малой Бронной, но вскоре был снят с репертуара, и режиссёр А. А. Житинкин возобновил спектакль в своём авторском театре для показа на многих театральных сценах. Премьерные спектакли состоялись 20 апреля и 21 апреля 2006 года в Театриуме на Серпуховке[1], в Театре Киноактёра, а затем в Ярославле.
Да, это тот самый скандальный спектакль, где режиссёр первым обратил внимание на то, что пропускали такие молодые мамы, как я, — пристрастие Анны к морфину. Каждый улавливает в классике… что-то свое, как говорится.
Житинкина съели
В ТЕАТРЕ на Малой Бронной — премьера. Долгожданная «Анна Каренина». Билеты спрашивают еще на Никитском бульваре. Такой ажиотаж здесь наблюдается не так давно, последние два года, после того как главным режиссером назначили Андрея Житинкина. Однако 7 февраля контракт с ним был расторгнут.
НА ДВЕРЯХ театра висит объявление: на прогон «Карениной» вход только по списку администрации. К Житинкину пропускают в кабинет по звонку, с опаской — вдруг чужаки? Театр на Бронной в столице до прихода Житинкина был больше знаменит, к сожалению, тем, что за последние годы здесь были уволены (а может быть, съедены?) шесть (!) главных режиссеров. Это театр, где контракт заключается лично директором не с художественным руководителем, а с главным режиссером, и, стало быть, вся власть принадлежит директору театра, в данном случае 81-летнему Илье Когану. Причем Житинкина на должность пригласил именно он, обещал манну небесную, ни во что до поры до времени не вмешивался. Житинкин успел поставить четыре премьеры, «Каренина» — пятая. В своих спектаклях сумел занять из 38 актеров 30. Театр съездил за рубеж на гастроли, «разбудил» замечательных артистов. Билеты здесь теперь стали весьма дорогими — по 500 руб., соответственно появилась «касса», чего не было долгое время. И вдруг: «Закройте дверь с той стороны»?
Директор аргументом в пользу своего резкого решения называет письма актеров против главного режиссера (правда, никто, кроме Когана, этих писем не видел), где якобы говорится о том, что при Житинкине нет продолжения традиций великого Эфроса. Напомню, что Эфрос тоже входит в число режиссеров, которых благополучно «скушал» все тот же директор.
Конфликт в бюджетном театре могли бы быстро решить московский Комитет по культуре, а также Министерство культуры России, ограничив власть директора. Ведь подобная неработающая «модель театра» (директор — главный режиссер) сохранилась в столице только в двух театрах, причем в другом, Театре им. Станиславского, ее сейчас пытаются сломать. Но чиновники предпочли остаться в стороне, объяснив свое неучастие… «этическими соображениями». Остается только пожалеть зрителей, которые успели вернуться в Театр на Малой Бронной.
Хотя в романе Ирины Анатольевны «Повелительница снов» (который я просто «проглотила» в один присест, запоем) описывается заведующая садиком… такая очень-очень знакомая всем фигура прекрасной женщины «на должности», все имели в детстве такую фигуру… в разных проявлениях. И что-то их объединяло, что-то было общее в них… Когда я начала приставать к ИАД с вопросами, она мне бросила короткое слово: «Морфин!»
И я поняла, что… всегда это знала! В смысле, знала ребенком, обращая внимание на взрослых. На самом деле, дети все видят и понимают, не стоит рассчитывать, будто это несмышлёныши. Просто, когда становишься взрослым, многие вещи стараешься не замечать, чтобы не осложнять себе жизнь.
Вспомнился и рассказ ИАД о педиатре, которая приехала к ее маленькой дочке на скорой.. в 90-х. Там сразу при взгляде на молодую девушку возникало желание не допускать такое к заболевшему ребенку! У вас тоже такое было? Это когда от доктора шибает неадекватом, но от неё не пахнет спиртным! «И смотрит на тебя черными глазами с неестественно расширенными зрачками» (с.)
Выручила бывшая с девушкой пожилая женщина-фельдшер, в смысле, выручила и с рекомендациями-манипуляциями… а затем и с… «наширявшейся врачихой». Вместе с ней они с трудом выпроводили до скорой девушку-врача, потому что вместо входной двери она зашла в темную кладовку.
…Но в не менее «прекрасных» нулевых это самое вдруг поперло маршевым шагом на театральную сцену. Прочтение Житинкина не понравилось, зато всем пришлось по вкусу «более тонкое» прочтение. Анна — как объект сексуального влечения. (ИАД по этому поводу постоянно цитирует ослика из «Шрека-2»: «Мы выпили эликсир и стали сексуальными!»)
«Анна Каренина» как сексуальная драма
16.03.2006 в 19:08
Теги: рецензии, балет, Борис Эйфман, Театр балета Бориса Эйфмана, Анна Каренина (Эйфман)
Борис Эйфман — одна из самых крупных фигур российского балетного театра. Энергия преодоления трудностей обнаружила в этом художнике неисчерпаемые не только творческие, но и организаторские ресурсы, на сегодняшний день его окружает блистательная команда единомышленников. Балет Эйфмана уникален хотя бы потому, что в недрах его труппы, которую поначалу пополняли отвергнутые другими театрами танцовщики, выросла целая плеяда звезд мирового балета. Борис Эйфман — это еще и бренд, который высоко ценится в мире. Нет в России еще одного такого хореографа, который бы стабильно выпускал новые спектакли, тут же «закупаемые» зарубежными импресарио. Эйфман удостоен всех мыслимых наград: от Государственной премии (транзитом через золотые «Маски», «Софиты» и «Триумф») до профессионального приза журнала «Балет» — «Душа танца».
Усердием «Золотой Маски» балеты Эйфмана часто гостят в столице, и нынешний год — не исключение. В конце февраля москвичи увидели номинантку «Маски-2006» — «Анну Каренину», плюс питерский вариант «Мусагета», первоначально поставленного для «New York City Ballet», и «Реквием». Эйфман традиционно обращается к великим авторам, классическим текстам и знаковым фигурам мировой культуры. Его интересуют исключительные личности — Чайковский («главный» композитор Эйфмана, — «Каренина» тоже поставлена на его музыку), Ольга Спесивцева, Достоевский, братья Карамазовы и князь Мышкин, Дон Кихот, Мольер, Дон Жуан, Павел I и Екатерина II.
Выбор Анны Карениной в качестве героини спектакля и понятен, и занятен — особенно сегодня, когда наперебой предлагаются версии причин самоубийства толстовской героини. Режиссер А. Житинкин истоки психической неустойчивости Карениной углядел в ее пристрастии к морфину.
У Эйфмана Анна тоже выпивает некий наркотический напиток, за чем следует эффектная сцена галлюцинации, в которой героиня превращается в странное насекомое. Исполнительница партии Анны Мария Абашова виртуозно воплощает достойную Кафки метаморфозу. Как и в романе, Анна — вершина той геометрической фигуры, которую они составляют с Карениным (Альберт Галичанин) и Вронским (Юрий Смекалов). Судя по декларациям, сам постановщик хотел рассмотреть взаимоотношения внутри классического любовного треугольника, где главное — сексуальная зависимость женщины от мужчины. Выбрав для перелицовки романа столь абстрактный контекст, Эйфман изъял из спектакля всяких там Кити-Бетси-Долли. Первая мелькает в сцене бала, дабы было понятно, что до знакомства с Анной Вронский не был чужд амурных увлечений. Все сконцентрировано на центральном трио и взаимоотношениях внутри него, в свою очередь, сфокусированных на аспекте сексуальном. Как если бы Эйфман вдохновился романом Улицкой «Казус Кукоцкого», где есть главы, посвященные иному свету. Там-то и появляется Лев Толстой, утвердившийся в мысли, что в основе мироздания лежит сексуальное влечение…
Практически все соло, дуэты и трио у Эйфмана — пластические эквиваленты любовных сцен. Первая из них, «толчковая», дает импульс дальнейшему действию и происходит на узкой железной койке. Мужская несостоятельность Каренина, вмиг засыпающего после кое-как исполненного супружеского долга, передана по меркам балетного театра более чем натуралистично и не оставляет сомнений по поводу того, чего не хватает героине. Каренин Альберта Галичанина с женою деспотичен. Каков он в общении с другими — неизвестно, поскольку других в спектакле не существует. За Анну здесь тоже некому заступиться — ни ветреному Стиве, ни преданной Долли. Впрочем, даже столь добросердечная женщина, появись она в спектакле петербуржцев, не смогла бы заявить, что в Анне нет порока. Остается воображать, как шокировало бы несчастную Долли поведение истомленной желанием родственной особы. Можно увидеть в развернутом балетмейстером танцевальном либидо и воплощение душевной смуты героини.
Но только душевных свойств Анне обнаружить как раз не дано: даже любовь к сыну — здесь не более чем сюжетная функция. Зато исполнительница может блеснуть танцевально-гимнастическим мастерством, хорошей техникой и роскошным шагом. Партнеры дерзко выбрасывают ее вверх в таких фантастически высоких поддержках, что дух захватывает, и кажется — сейчас мы увидим спортивное табло, а на нем привычные суммы оценок. Мальчик Сережа пригодился Эйфману еще и потому, что спектакль стартует его игрой с маленьким паровозиком, символизирующим разбросанные по страницам романа дурные предвестия. Страшного же мужика из сна Анны олицетворяют кордебалет, одетый в черные кожаные куртки, и нагнетающий атмосферу грозный танец. Эти же «черные» люди будут «вытанцовывать» движения того самого поезда, под чьи колеса (на самом деле — на чьи руки) бросится Анна.
Логика усекновения конкретных сюжетных линий, однако, до конца не выдержана. Откуда ни возьмись появляется в спектакле «итальянская» сцена, разрывающая общий условный стиль почти бытовым слогом. Вронский пишет портрет Анны. Эпизод, очевидно, нужный, дабы подарить кордебалету эффектную карнавальную сцену, облачив массу в золотистые одежды и «золотые маски». Вообще эффектность — самое подходящее определение происходящего на сцене. Эффектен каждый выход кордебалета, смешанного или мужского, когда танцовщики в высоких прыжках (ими владеют все как один) становятся одновременно наездниками и лошадьми. Эффектны эротичные соло, дуэты и трио, в которых акробатики не меньше, чем танцевальных движений. Эйфман всегда умело соединяет классику и современный танец, щедро украшает он и свой последний балет спортивными элементами.
Но, несмотря на техническую изощренность партий, фигуры главных героев выглядят довольно плоско — сказывается почти комиксовая выпрямленность сюжета. Один Галичанин намечает черты внешней схожести с литературным прототипом, закладывая по-каренински руки за спину. Вронский же и Анна остаются любовной парой «вообще». Но эмоционально необременительная история по Эйфману нравится зрителю.
Предыдущий спектакль Эйфмана (показанный в Москве после «Карениной») — «Мусагет» на музыку Баха и Чайковского — был поставлен для NYCB к столетию со дня рождения Баланчина. Отсюда и название, ассоциирующееся с баланчинским балетом 1928 года: «Аполлон Мусагет» (или «Аполлон, предводитель муз») на музыку И.Стравинского.
В центре балета Эйфмана мятущийся в сомнениях художник, в данном случае — Джордж Баланчин. Перипетии судьбы мистера Би явлены с наглядной простотой и не без содействия его муз, начиная с любимой кошки Мурки и кончая боготворимой им Сьюзен Фаррел. Есть здесь и душераздирающая трагедия четвертой жены хореографа балерины Танакиль Леклерк, сраженной полиомиелитом. В спектакле болезнь поражает героиню прямо на сцене и ее утаскивают за кулисы. В балете щедро цитируются непосредственно баланчинские произведения. Он дансантнее, чем «Каренина», и дает глазу отдохнуть.
Завершал московскую программу скорбно торжественный «Реквием» на музыку Моцарта, виденный прежде, но за истекшие годы не потерявший формы. Основная нагрузка ложится в нем на кордебалет, снова подтвердивший свой статус одного из самых сильных европейских коллективов. В этом Эйфману отказать невозможно.
Алла Михалева, Фото Майкла Кури
В принципе, популяризация этой самой «сексуальности»… все равно для всех, благополучно переживших гормональные пики полового созревания, заточена на теме «секс и наркотики». Дело в том, что искусство, а особенно большая литература в этом направлении не просто… не работают, они подлежат уничтожению, насколько мы видим по судьбе выдающегося классика русской литературы и нашей с вами современности Ирине Анатольевне Дедюховой.
Нам просто повезло, что на этот случай мы имеем Классика — не просто выдающуюся женщину, но настолько грандиозную Личность, что она держится в каких-то совершенно чудовищных обстоятельствах, оставляя и нам вполне пригодную для нормальной жизни нишу. Не стану вдаваться и перечислять, хотя… есть чем подтвердить и все такое, но лучше порекомендую еще раз перечитать ее милый пустячок «Моя Мерилин». Здесь она, в наших житейских обстоятельствах, делает одной левой такой финт в области той же женской «сексуальности», что после этого все ухищрения на почве всех этих «сексуальных объектов» выглядят просто жалко и неприлично…
Но ведь это Ирина Анатольевна! Далее по этому поводу стоит лишь намекнуть об ее коронных фразах… хотя всем было достаточно и ее пояснения середины нулевых: «Живу ли я половой жизнью? Ну-у… как-то живу! Но, конечно, не так, как вы! Не профессионально!»
Вот и объясните далее огромное стремление у некоторых… втащить в большое искусство эту самую свою жалкую и позорную «сексуальность». Сами-то себе они вряд ли смогут объяснить, зачем с этим лезть, если больше предложить нечего.
Ой, а давайте будем уничтожать разными способами Ирину Анатольевну, раз она плохо отзывалась об их «искусстве»! Саму-то никак не удается загнать в петлю или уложить на рельсы…
Только при этом проблема «секс и наркотики» становится все актуальнее уже новых поколений. Настолько ребром, что недавно был подписан закон… в «рабочке» носивший название «о запрете пропаганды наркотиков в литературе«.
15:45 08.08.2024 (обновлено: 15:53 08.08.2024)
Путин подписал закон о запрете пропаганды наркотиков в литературеПутин подписал закон, определяющий понятие «антинаркотическая пропаганда»
© РИА Новости / Михаил Климентьев. Президент РФ Владимир Путин. Архивное фотоМОСКВА, 8 авг — РИА Новости. Президент России Владимир Путин подписал федеральный закон о запрете пропаганды наркотиков в литературе и определяющий понятие «антинаркотическая пропаганда», соответствующий документ размещен на сайте официального опубликования правовых актов.
Законом устанавливается, что произведения искусства и литературы не попадут под запрет пропаганды наркотиков, если это составляет оправданную жанром неотъемлемую часть художественного замысла. При этом, если такие произведения находятся в обороте, они должны сопровождаться маркировкой о вреде для здоровья потребления наркотиков, а также о запрете незаконного оборота наркотических средств. Исключение составляют произведения, обнародованные до 1 августа 1990 года.
Кроме того, определяется, что запрет пропаганды наркотиков не затронет медицинские, научные и учебные издания, а также материалы оперативно-розыскной деятельности.
Документом также устанавливается понятие «антинаркотическая пропаганда» – распространение информации об уголовной и административной ответственности, установленной за незаконный оборот наркотических средств.
Закон вступает в силу 1 сентября 2025 года.
Непонятно только, почему надо было непременно скатываться к такому позорищу и отвратительному явлению, если вспомнить те же мошеннические действия на последнем конкурсе сетевой литературы Тенета-2002, когда побеждает роман «Повелительница снов», затем выходят уе@ища от АП, объявляя, что на самом деле победил роман екатеринбургской наркоманки Ирины Денежкиной, которая сейчас в Англии и лечится от зависимости…
Ирина Викторовна Денежкина (род. 31 октября 1981, Свердловск) — российский прозаик и сценарист[1][2][3].
В 1997 году поступила на факультет журналистики Уральского государственного университета имени А. М. Горького (УрГУ). Окончила УрГУ в 2003 году[1].
По её собственным словам писать начала рано, ещё в школе переписывала для друзей сериал «Элен и ребята» в «чернушном стиле» . Потом начала писать рассказы «для себя», стала давать их читать друзьям, которые порекомендовали ей поместить их в Интернете. Дебютировала под псевдонимом «Сестра Нигера», размещая свои рассказы на сайте Проза.ру[2].
Сразу видно, кто такое тянет и зачем… и ведь сразу на 17 языков, как неутомимые машинки-зингер, все переводят и переводят!
Журнал «Урал» — Ирина Денежкина — Бабуля
Первая книга Ирины Денежкиной — сборник рассказов “Дай мне!” (2001) — стала международным феноменом: книга переведена на 17 языков и вышла в более чем двадцати странах мира.
А потом надо изнамекаться, что типа сама по себе «антинаркотическая пропаганда» всегда была, но сейчас принимает вид чего-то стратегического… Конечно-конечно! Когда все эти наркозависимые жизнь у нас отняли и испоганили!
Антинаркоти́ческая пропага́нда, пропаганда здорового образа жизни, в том числе физической культуры и спорта, направленная на формирование в обществе негативного отношения к наркомании (абзац 19 ст. 1 Федерального закона от 8 января 1998 № 3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах»).Указом Президента РФ от 23 ноября 2020 г. № 733 утверждена Стратегия государственной антинаркотической политики РФ на период до 2030 г., в которой определено, что профилактика и раннее выявление незаконного потребления наркотиков осуществляется путём организации сотрудничества со средствами массовой информации по вопросам антинаркотической пропаганды, направленного на повышение уровня осведомлённости граждан, в первую очередь несовершеннолетних и их родителей, о рисках, связанных с незаконным потреблением наркотиков, и последствиях такого потребления (подпункт «и» п. 14 Стратегии).К основным целям антинаркотической пропагандистской деятельности относятся:
- создание в информационно-телекоммуникационном пространстве правового поля, направленного на профилактику наркомании и наркопреступности;
- аккумулирование у населения антинаркотических установок, распространение моделей здорового образа жизни, а также созидательной, духовно-нравственной, просвещённой культуры в обществе;
- достижение максимально возможного охвата целевой аудитории такой деятельности;
- формирование масштабной и общедоступной системы пропагандистских публикаций и иных информационных сообщений;
- привлечение внимания максимального числа государственных структур и негосударственных формирований (Бойко О. А. Принципы организации и проведения антинаркотической пропаганды / О. А. Бойко, С. Л. Панов, А. А. Урусов // Вестник Сибирского юридического института МВД России. 2021. № 2 (43). С. 68–74).
Но интересно, почему все из Екатеринбурга так стремились именно «сейчас он в Лондоне, страшно жалеет» (с.)
Опиум для всех: Британия нокаутировала Китай
Благодаря англичанам мир узнал, что вести боевые действия можно не только за территорию и ресурсы, а еще и для получения доступа к рынку сбыта.
Особенности китайского рынка
Два столетия назад китайские товары захватили европейский рынок. Особенно ценились фарфор, шелк и декоративные собачки. А словосочетание «made in China» означало качество и престиж.
Курильщики опиума. Источник: wikipedia.orgИ все бы хорошо, если бы не одно «но». Массовый импорт в Британию совершенно не устраивал местных торговцев. Ведь им нечего было предложить Китаю в виде экспорта. К тому же Поднебесная отличалась практически полной закрытостью для иностранных купцов. Их принимал лишь один порт — Гуандун. Всему виной — отношение правителей. Они считали себя выше всех и ни с кем не пытались поладить. А переписка императоров с иностранными правителями: «Трепеща, повинуйтесь и не выказывайте небрежения».
Ситуация с Китаем напоминала острую зубную боль и требовала срочного «медицинского» вмешательства. Вскоре добавилась еще одна проблема — Индия. Страну слонов заполонили дешевые хлопковые ткани из Америки. Поэтому выращивать там хлопок стало нерентабельно. Индия медленно скатывалась в экономический кризис.
Опиум в народ
В Индии издревле выращивали опиумный мак. А полученные из него наркотические вещества широко применялись в религиозных церемониях. Именно в опиуме британцы и увидели ту самую «палочку-выручалочку».
Курильня. Источник: wikipedia.orgПервым дело была организована «Китайская внутренняя миссия». Ее представители занимались продвижением опиума среди крестьянского населения Поднебесной. Поэтому опиумные курильни стали появляться повсеместно. И их количество буквально за несколько лет увеличилось в несколько десятков раз.
На опиум подсаживались все: начиная от простой черни и заканчивая высокопоставленными чиновниками. Но самое страшное для Китая было то, что от соблазна не удержались даже профессиональные военные. Страна оказалась на пороге катастрофы.
Когда император Даогуан разобрался, что к чему, было поздно. Даже запрет на импорт опиума, подписанный еще в 1800 году, не исправил ситуации. Поскольку британцы все равно нелегально поставляли яд в Поднебесную. А те чиновники, которые пытались этому помешать, просто «случайно» погибали. К 30-м года 19-го века по всему Китаю насчитывались десятки миллионов курильщиков, тысячи заброшенных деревень и городов. А провинциальная власть погрязла в коррупции. Порядка двух сотен кораблей торговцев опиум бороздили прибрежные воды провинции Гуандун. Такое количество купцов было не случайным. Они находились в условиях жесткой конкуренции, поэтому снижали цену ради привлечения новых клиентов.
Попытка дать отпор
На роль спасателя Китая выбрали императорского ревизора Линь Цзэсюя. И в 1839 году он организовал массовый рейд по изъятию опиума. Торговые суда арестовывались вместе с иностранными торговцами. После этого подчиненные Цзэсюя более 20 дней уничтожали конфискованный опиум.
Но ревизор прекрасно понимал, к чему могут привести подобные меры, поэтому попытался договориться с торговцами. Взамен опиума он предложил торговцам чай, который так ценили и любили в Европе. Некоторые согласились и ситуация на некоторое время успокоилась.
Ревизор грамотно воспользовался минутой перемирия. Все силы он бросил на борьбу с продажными чиновниками, cвязанные с опиумной мафией. Их арестовывали, лишали должности, душили налогами. Бюрократы, конечно, ответили. Они начали жаловаться императору на «тирана», требуя отстранить его от занимаемой должности. Появилась и еще одна сила. Она выступала за изгнание всех иностранцев из Китая.
Император в критический момент растерялся. Поэтому сначала пытался угодить всем и сразу. Но, в конце концов, он отважился на «мужской» поступок — в конце 1839 года Даогуан подписал указ о закрытии Китая для всех иностранцев. Торговцев просто выселили из страны. Для Британии это стало настоящим подарком, ведь лучше повода для объявления войны придумать было сложно.
Опиумная война. Источник: wikipedia.orgНо… оказалось, что китайская армия к тому времени уже полностью была раздавлена могучим союзником англичан — опиумом. Даже элитные маньчжурские отряды оказались небоеспособными.
Пали Гуанчжоу и Шанхай. До Пекина было рукой подать. Китай капитулировал…
Позорный мир
В 1842 году Британия и Китай подписали крайне невыгодный для последнего Нанкинский договор. В котором говорилось о полной свободе иностранных торговцев. Специально для англичан китайцы открыли 5 портов: Гуанчжоу, Нинбо, Сямынь, Фуджоу и Шанхай. Кроме этого они выплатили 21 миллион юаней серебром, разрешили им жить в стране. А Гонконг перешел под юрисдикцию Британской империи.
Вскоре ряд привилегий добились французы и американцы. Но все равно, роль первой скрипки в Китае «застолбили» за собой англичане, как «нация с наибольшим благоприятствованием для торговли».
🖋 Павел Жуков 11.
А по наркотической зависимости Анны Карениной пошли уже диссертации и «около научные» работы.
Трансформация элементов образной системы литературного произведения при экранизации (киноверсии романа «Анна Каренина» Л. Н. Толстого, «Записок юного врача» М. А. Булгакова)
Можно подумать, будто Ирину Денежкину совратила и сбила с пути истинного сама Анна Каренина! Заметим, что эту ненормальную стали совать повсюду… а главное, вместо нормальной русской литературы, задолго до «скандально известного» спектакля Житинкина.
Анна Каненина ,не наркоманка? Почему? Сколько раз она употребляла морфий?
7 лет назад
Кто знаком с произведением (героиню Войны и мир Толстого Л.Н.)знает ,что там описывается факт приёма морфия героиней.
Но её не считают наркоманкой! Почему? Вроде как известен факт, что морфий это наркотик и все от сюда вытекающие последствия. И кто может сказать сколько раз она его употребляла?
Последствия употребления Морфина:
Морфин является сильным наркотическим препаратом и к нему быстро возникает привыкание, а как следствие развивается стойкая физическая зависимость.Это связано с тем, что некоторые части молекул морфина очень похожи на фрагменты эндорфинов. В обычной жизни эндорфины вырабатываются нервной системой и регулируют эмоциональную и интеллектуальную деятельность человека. Уже после 2-3 недель регулярного применения препарата, человек практически не в силах самостоятельно избавится от зависимости. Толерантность к препарату развивается довольно быстро, а постоянное увеличение дозы может привести к передозировке и смерти.
Сам Житинкин немножко так… прошелся… в гламурном журнале… Картинка анимирована ссылкой, почитайте.
Еще раз сопоставим! Итак, «победившая» Ирина Денежкина (тупая пиз@а, наркоманка и дешевка без каких-либо заслуг перед обществом, без образования, истории… полное уе@ище!) — она в Англии, то ли учится, то ли лечится от зависимости. Показывать ее нельзя, из@лядовалась вдрызг, за нее чирикают всякие «литературные рабы».
И тут Житинки ставит вроде классику… упирая на то, что там половина «нестыковок» — на наркомании.
Но… все же не это главное в его спектакле… Там упор делает на рельсы, к которым стремится Анна весь спектакль. Ну, все же классику у нас публика в начале нулевых еще знала. Поэтому рельсы у Житинкина — это не спойлер!
Выпуск: 25.03.2003
1 полосаТеатральных зрителей можно наконец поздравить с появившейся сценической версией толстовской «Анны Карениной» (Театр на Малой Бронной). Кто только не примеривался к этой роли в мировом масштабе в последние годы, а на русской сцене после мхатовского спектакля с Аллой Тарасовой зияла непозволительная брешь. Так что говорить о «преемственности» не приходится, спектакль Андрея Житинкина стоит особняком, это искренне сыгранная история о губительной страсти, смущающей «вечным искусом» окончательного падения.Инсценировка Житинкина, как и Н.Волкова для мхатовской постановки 1937 года, исключает историю Левина и Кити, в центре повествования – Анна, и только Анна, и два ее Алексея.
Словно под увеличительным стеклом нам показаны страдания трех людей, волею рока связанных в один узел. Фатальные силы зримо являются в спектакле в образе персонажей в черных плащах с капюшонами, помогающих менять декорации в полумраке сцены.
Сценограф и автор костюмов Андрей Шаров опоясывает сцену кругом рельсов, по которым двигаются стеклянные вагончики (идея взята, похоже, из сна Стивы Облонского, в котором ему являются женщины-графинчики), выполняя то роль мебели в гостиной, то ложа Анны, то стола в кабинете адвоката. В финале этот состав без паровоза сыграет свою «главную» роль – убийцы Анны, и надо сказать, что сценография в сочетании со звуковым оформлением (Ольга Журавлева), выражающимся в странных звуках, напоминающих одновременно вой, стон, плач, грохот, скрежет и стук на протяжении спектакля, держат зрителя в напряженном ожидании ужасной развязки. Говорящая деталь оформления и огромные зеркала в гостиной каренинского дома с характерными трещинами…
Внимательный читатель романа Толстого, особенно женщины, уверена, пытался ответить на вопрос, возможен ли был хеппи-энд для Анны. И правда характера и обстоятельств твердили – нет. С высоты нашего эмансипированного сознания легко прищуриться на толстовский сюжет: из-за чего весь сыр-бор, дела давно минувших дней?! Андрей Житинкин ставит «Каренину» так, что зритель с первой минуты ощущает незримое присутствие в зале ее строгого автора и счастлив, что краснеть перед классиком не приходится.Во-первых, убедительна в роли Анны актриса Театра им. Моссовета Евгения Крюкова, обладающая потенциалом настоящей звезды. Андрей Шаров одевает Анну в платья трех цветов – белого, красного и черного, которыми можно определить периоды ее жизни. В белом – еще вся в предощущении любви – появляется она, очаровательная и грациозная, с прической толстовских времен в петербургской гостиной, где впервые иносказательно объясняется с Вронским (Александр Ефимов).
Вулкан просыпающейся страсти только дает себя знать, но неизъяснимая улыбка уже трогает губы, грудной голос звучит глуховато-взволнованным звуком, и любые предостережения уже бесполезны. С первого диалога героев становится очевидным: ведущая партия в дуэте Анны и Вронского – у нее, исполнителю недостает характера, жесткости, той самой независимости, цену которой так неразумно завысил Вронский в отношениях с Анной.Несомненная удача спектакля – Каренин в исполнении Олега Вавилова. Жизнь души «человека-машины» можно отслеживать на крупных планах – столь выразительны глаза, мимика артиста, не говоря о характерной поступи «каменного гостя», манере величественно закладывать руки за спину и отчетливо произносить тирады-сентенции, интонацией выделяя главное смысловое слово. Но при этом способе выражения мыслей и чувств Вавилов играет в Каренине и то, что Толстой обозначил словом «пелестрадал», его чувство к Анне, его «великодушие» и «святость», его ужас перед насмешками света, его незащищенность.Сцена примирения Каренина и Вронского у постели больной Анны обрамлена сказочной картинкой рождественских снежинок, кружащихся в свете фонарей, – все так, ложный посыл ее очевиден, и потому так логичен выстрел Вронского, прозвучавший нежданно-негаданно в свое время для самого Толстого.
Анна разительно меняется на протяжении спектакля. Когда открывается занавес второго действия, в коротко стриженном мальчике, сидящем в ночной рубашке на постели, уткнувшись подбородком в колени, трудно узнать героиню. Уставившись в одну точку огромными, глубоко запавшими глазами, она изо всех сил пытается быть «правильной», хочет остаться во власти Каренина, но жизнь диктует свое, и с этой минуты в спектакле рождается Анна-бунтарка.
Сцена в театре, где Каренина, не дрогнув, выдерживает афронт, обрушенный на нее «обществом», поставлена как откровенный вызов героини равным «по крови». Это подчеркнуто всем – ярко-красным платьем Анны, эротично акцентированными многочисленными разрезами на подоле, вульгаризирующим гримом, париком с челкой, непривычно угловатыми манерами, отмеченными влиянием «злого духа», поселившегося в ее сердце. Круг воздуха вокруг Анны словно сужается, и явственно ощущаешь, как какая-то невидимая «грубая сила» неумолимо гонит ее туда, в тот страшный круг, очерченный рельсами.
Спектаклю Житинкина не откажешь в чувстве правды толстовского романа, актеры органичны, хотя и монолог Долли (Ольга Сирина), и выступления графини Лидии Ивановны (Альбина Матвеева), и адвоката (Геннадий Сайфулин), и княгини Тверской (Татьяна Лозовая) смотрятся вставными номерами.
Нельзя не заметить, что сложный комплекс чувств, переживаемых Анной, сознательно заужен. Накал страстей во второй части, особенно в сценах выяснения отношений Анны и Вронского, все чаще выплескивается в глубоко современной манере, и Анна порой начинает напоминать девчонку в парике из современного фильма. «Я хочу любви, – кричит она, – а ее нет!»
Но Анна хочет не только любви – объяснение главного мотива ее поведения осталось, к сожалению, за пределами спектакля. В беседе с Долли она говорит, что в равной степени любит два существа – сына и Алексея Вронского и больше всего на свете желала бы соединить их, но именно это-то и невозможно. И не только по злой воле Каренина, но и по воле Вронского, Анна чувствует, тоже. Именно это становится главной причиной самоубийства. И хотя Стива Облонский (Александр Терешко) в великолепной сцене с Карениным, когда он кругами ходит за зятем, умоляя того дать развод Анне, кричит, что и сына она уже не просит, это неправда.
Тем более что интуитивно Евгения Крюкова – «Анна в черном» – проигрывает этот не названный в спектакле мотив. Финальная сцена оставляет сильное впечатление: Анна, выхваченная кругом света из темноты (художник по свету Светлана Седунова), произносит свой монолог на одном из вагончиков в центре сцены, круг света постепенно сужается, а потом неожиданно гаснет. И зал, наэлектризованный звуковым оформлением, перекрывающимся вдруг реальным свистом паровоза, ведущего товарняк, а также танцами мужика из сна Анны и Вронского, который «что-то делает над железом», готов со слезами воспринять страшный финал. Свеча гаснет, но волны света в образовавшейся тьме еще долго плывут над залом…
То есть, по режиссерской задумке… рельсы — это единственно возможный выход из тяжелой наркотической зависимости. Что бы не происходило в жизни Анны! С ней случилась необычайная любовь, рождение дочери… при этом был тяжелый кризис дома и в обществе, но единственный возможный финал — это рельсы, суицид.
Жить нормально она уже не может, ни в каком качестве. Поэтому тут же выскочили любители… делать большую разницу между «обычными наркоманами» и «необычными». Забывая, что у Анны не было тех тяжелых материальных проблем, в которых в 90-х оказались почти все.
Но! Там есть еще один момент! Вот нет в мире таких моральных терзаний, которые бы вполсилы описали то, что происходило с Ириной Анатольевной в тот момент, когда поганые торчки, пи@арские уе@ища и мрази сатанинские из АП после объявления результатов сетевого конкурса вдруг вышли с омерзительной пиз@ой драной Ириной Денежкиной, наркоманкой и никчемной бля@ью… качестве «победительницы».
Ну и что? Для кого-то это повод удариться в наркоманию? Только не для нас!
Анна Каренина — обычная наркоманка
Анна Каренина – обычная наркоманка
«Анна между тем, вернувшись в свой кабинет, взяла рюмку и накапала в неё несколько капель лекарства, в котором важную часть составлял морфий, и, выпив и посидев несколько времени неподвижно, с успокоенным и весёлым духом пошла в спальню»
Лев Толстой «Анна Каренина»Мало кто читает книги в наше время. А самое интересное, что и раньше мало кто читал книги. Во всяком случае, книги Льва Николаевича Толстого читать порой скучно, занудно и не интересно. И раньше, и сейчас. А если есть любители его творчества, то я их уважаю. Его читать несколько приятнее, чем занудливого Ф.Достоевского. Тот ещё морализатор Фёдор. Толстой морализатор знатный тоже, но хотя бы дом свой, где родился, в карты проиграл. И ничего, он граф, деньги были, не нищенствовал, в отличии от игрока Феди.
Да даже те, кто читали книги Толстого, часто делали это крайне не внимательно. Формально. «Войну и мир» мало кто одолел полностью, а перечитавших его вообще единицы.
Но почти все знают роман «Анна Каренина». По крайней мере, слышали, что, мол, этот роман о какой-то там «неземной» любви. Есть такой стойкий миф в народе. Песни слагают, фильмы снимают, мюзиклы ставят, а вот текст не читают! И это нормально для людей, они так поступают всегда, их и критиковать за это как-то неприлично.
Ну, и что с того что не читают? Библию тоже мало кто читал, зато все про религию типа понимают. Люди живут в своих и чужих мифах, они такие вот. Главное, чтобы на работу и службу исправно ходили, а чтение это лишнее для современного общества.
Я не буду говорить, о чём роман «Анна Каренина», но он точно не об этой самой Анне. Она лишь фон, простая декорация. В книге просто и ясно показана деградация её личности по мере употребления морфия. Шаг за шагом её сознательное и разумное поведение разрушается и превращается в простое и нормальное поведение наркоманки.
У вас много знакомых наркоманов? А наркоманов употребляющих только морфий? Нет почти? Уважаю, но тогда откуда у вас смелость судить, не читая даже текст Толстого, о «великой любви» этой наркоманки? Сами-то вы морфий сейчас вряд ли достанете, и это правильно, что его нет в открытой продаже в нашей стране. Так откуда же вам понимать чувства и идеи Анны?
Хотя есть один вариант. Прекрасно описано состояние наркоманов в повести М. Булгакова «Морфий». Она небольшая, интересно написана, прочитайте хотя бы её! Совершите поступок, прочитайте! Только после понимания состояний наркомана становятся очевидны многие поступки Анны Карениной, её поведение и эмоциональное состояние.
В кока-колу перестали добавлять кокаин только в 1909 году! Заменили его на кофеин. А в девятнадцатом веке наркотики были обычным делом. Да и в начале 20-го века тоже. Так что Анна Каренина была обычной наркоманкой. И её судьба была предрешена в момент, когда она пристрастилась к употреблению успокоительного морфия.
Не верите мне? Прочитайте тогда сам роман. Это же просто. Не можете прочитать? Нет времени? Сами всё знаете? Смотрели фильм? Да я не настаиваю. Я всё понимаю. Наркотики в 21 веке стали слегка иные. Смотрите в экран смартфона, я не против, не читайте бумажных книг, да и лучше не думайте даже! Главное, не бросайтесь на рельсы под поезда. Грязная, не красивая смерть. В гробу будете плохо смотреться.
Да и машинисты ни в чём же не виноваты, и у них есть дети. Зачем портить машинистам психику? Хотя наркоманы живут в своём мире, и чужие слова их не убеждают ни в чём. Даже слова, написанные Львом Толстым.
P.S. «Книги бывают только бумажные. Всё остальное просто информация»
Поскольку никто и «не заметил» такого бурного «литературного взлета» наркоманки Денежкиной, а после как-то перестали замечать и саму литературу, перейдя вообще на комиксы, которые точно рисуются «под кайфом»… возникла нужда-нужденка напомнить и о самой классике… и только в разрезе «борьбы с наркоманией».
КАРЕНИНА И МОРФИЙ. НЕЗАМЕТНАЯ ЗАВИСИМОСТЬ
© iStock
В 1987 году был учреждён Международный день борьбы с наркоманией, приходящийся на 26 июня. А загадочную русскую душу Анны Карениной пытались разгадать многие и многие читатели с 1875 года, когда увидела свет журнальная версия романа Л.Н. Толстого. Пыталась понять Анну и я. В школе прочитала роман по диагонали, поставила главной героине бытовой диагноз «дура» и надолго о романе забыла.
Но вот несколько лет назад я случайно оказалась в деревне, и месяца два обходилась без интернета. Зато в моём распоряжении была довольно пёстрая, но богатая библиотека, где нашлось место для Толстого и Булгакова. Начала я с «Записок врача», среди которых была и повесть «Морфий». Как страшно и подробно были описаны последовательно почти все круги наркоманского ада: от простого обезболивания, постоянной тяги к препарату, до изменения сознания, до деградации личности и воли. Повесть автобиографическая, самого «дна» писатель не достиг, поборол зависимость, потому последних ступеней распада души и тела не описал.
И вот после переживаний «Морфия» взяла я «Анну Каренину» — чтобы отдохнуть в светских и околосветских интригах девятнадцатого века. Первый том и раньше мне был понятнее: молодая замужняя женщина, не обременённая работой, любовью и семейными обязанностями едет разводить руками чужую беду. Попутно очаровывает молодого офицера и незаметно сама в него влюбляется. Дальше всё становится сложнее: нелюбимый туповатый муж, любимый сын от этого мужа и безжалостная, настоящая любовь к Вронскому. Масла в огонь добавляет беременность от любовника.
И вот тут-то Анна впервые начинает вести себя так, за что получила когда-то моё определение «дура». Но когда я раньше судила Анну, я понятия не имела, как беременность может менять сознание. Толстой, хоть сам женщиной не был, всё же очень подробно (видимо, с натуры рисовал) описал изменение психики беременной женщины, оказавшейся к тому же в сложной жизненной ситуации.
Стресс во время беременности вполне логично приводит к тяжёлым родам и вот тут-то на страницах книги появляется ещё один активно действующий герой, имя которого мало кто помнит и с которым никто не считается: «“Дайте мне морфину!” — кричит Анна, мучаясь от боли. Кричит так, что становится понятно: она морфин уже пробовала и уже знает, что он облегчает боль.»
Немного расскажем о свойствах этого вещества.
Морфин в доисторические годы открыли курильщики мака, но они его никак не называли — просто курили (усваивалось у курильщиков, кстати, не более 26% вещества). Впервые чистое вещество было выделено в 1804 году и использовалось как обезболивающее, но большое распространение получило с 1853 года, с момента изобретения инъекционной иглы. После укола 90% морфина усваивается организмом. Быстрое действие (через несколько минут после инъекции) и удобство введения сделали морфин модным препаратом.
Опасность морфина описана с 1822 года, но тогда считалось, что «опиомания» — удел курильщиков опия, прожигателей жизни, и к нормальным людям отношения не имеет. После франко-прусской войны 1870-1871 годов оказалось, что пагубным пристрастием к опиуму страдает почти половина солдат и офицеров, вернувшихся с войны. Одни кололи себе морфий, пристрастившись к нему из-за ведения препарата во время операций, другие — чтобыуспокоиться и избавиться от депрессии, неизбежно возникающей у тех, кто видел гибель друзей и вынужден был убивать сам.Читал ли Лев Толстой что-нибудь о «солдатской» болезни или среди его знакомых уже были те, чьё сознание изменил морфий? Я так и не смогла понять, была ли это фотографически точная зарисовка с натуры или осознанный поворот сюжета. В дневниках Льва Николаевича об этом ни слова. Деградацию личности под воздействием морфина Толстой описал так же, как спустя почти полвека, в 1927 году, с профессиональной точностью Булгаков.
© iStock
В 1880 году было впервые заявлено о появлении болезни «наркомания» — вызываемой злоупотреблением наркотическими веществами. Роман уже вышел. Слово «морфин» встречается во второй половине романа 7 раз. И чем ближе к концу — тем чаще. Анна, мучимая своим неопределённым положением и разлукой с сыном, пытается облегчить душевную боль также, как когда-то легко облегчала физическую. «Когда я думаю об этом, я уже не засыпаю без морфина» — говорит она Долли. Трудно ли догадаться, как часто думает об этом Анна?
Влияние морфина сказывается на Анне — её преувеличенная весёлость, приступы тоски. Она потихоньку теряет связь с окружающим миром, так же, как терял её молодой врач в «Морфии». Например, она входит в детскую к дочери, ожидая увидеть там сына, которого там быть не могло. Нежная мать для сына, Анна была холодной матерью для дочери — но не потому, что не любила этого ребёнка (ребенка от желанного и любимого мужчины), и не потому что вообще не любила детей — она уже жила в другой реальности. Далёкой от действительности и близкой к грёзам опиомана.
Вронский — одна из тех немногих ниточек, что продолжали связывать Анну с миром нормальных людей. Но и любовь к нему — уже не совсем реальная любовь. Грёза наркомана. Мания, подогретая наркотиком. Недаром княжна Варвара жаловалась Вронскому, что без него Анна принимает морфин.
«— Что ж делать? Я не могла спать… Мысли мешали. При нём я никогда не принимаю. Почти никогда.» Почти — не значит совсем. Уже не морфий заменяет отсутствующего Вронского, а просто зависимость развивается так, как ей положено. Чем ближе к концу, тем больше мысли и действия Анны похожи на бред. Они такие же, как у молодого врача в «Морфии». Бред наркомана. Только врач понимает, отчего страдает и ищет морфий, чтобы получить дозу. Анна же, не имея медицинского образования (у неё вообще с образованием не очень), ищет Вронского, не понимая, что ей на самом деле нужно.
И в этом же бредовом состоянии Анна убивает себя. Она не понимает до конца то, что делает, ей просто очень-очень плохо. Так плохо, как нормальному человеку редко бывает. Так, как плохо может быть только наркоману — у неё начинается ломка. И именно она, а не «загадочная русская душа» и бросает Анну на рельсы.
И мы дадим справочку, что роман пишется… не столько о «положении женщины в великосветском обществе», сколько о последствиях Опиумных войн в 1873—1877; журнальная публикация 1875—1877; первое книжное издание 1878г.
Опиумные войны — военные конфликты на территории Китая в XIX веке между западными державами и Империей Цин. Одной из основных причин военных действий были разногласия о торговле с Китаем, в первую очередь опиумом, откуда войны получили своё название.
Опиумные войны включают два конфликта:
- Первая опиумная война — война 1840[1]—1842 годов;
- Вторая опиумная война — война 1856—1860 годов.
Итогом опиумных войн стало заключение ряда договоров, по которому Китай лишался своих крупных территорий в пользу европейских держав. В китайской историографии данные договоры принято называть неравными.
«Анна Каренина» (англ. Anna Karenina) — британская мелодрама режиссёра Джо Райта, снятая по мотивам одноимённого романа Льва Толстого. Мировая премьера фильма состоялась 7 сентября 2012 года[4].
Картина получила премии «Оскар» и BAFTA за «Лучший дизайн костюмов», а также номинировалась на «Оскар» в категориях «Лучшая музыка», «Лучшая операторская работа» и «Лучшая работа художника-постановщика».
Продолжение следует…
Читать по теме:
- Бедная Анна. Часть I
- Бедная Анна. Часть II
