Ну, так и получается! Тем паче, что у самих уже настукало более 30-ти лет, когда в высших иерархиях управления имеем вместо государственников… да то же самое. Без вариантов, как говорит сами знаете кто.
И в силу того, что у самих идет несколько затянувшаяся 30-летняя война непонятно с кем, в том числе и за принудительное «рас-совечивание» (см. Люди закрытого общества), как-то подозрительно воспринимаешь радостные «исторические» заявления, будто для России хоть какая-то мировая война была «как мать родна».
Вестфальский мир (картина Герарда Терборха (1648 год) Commons.wikimedia.org
Вестфальский мир (картина Герарда Терборха (1648 год) Commons.wikimedia.org
23 мая 1618 г. из окна канцелярии в Пражском Граде выбросили трёх чиновников Священной Римской Империи. Обошлось, хотя и с увечьями, но без трупов — злосчастные потерпевшие, пролетев около 15 метров, сыграли в кучу навоза. Чешские дворяне-протестанты, учинившие это дело над своими собратьями-католиками, даже не подозревали, в какую кучу навоза совсем скоро угодит вся Европа — именно тот майский день принято считать началом Тридцатилетней войны.
Её ещё иной раз называют «Нулевой Мировой войной», что, наверное, справедливо. В той или иной степени конфликт затронул очень и очень многих, закончившись грандиозным переделом границ и сфер влияния в Европе. Финалом войны стал первый в истории международный конгресс, где изменения были приняты на уровне договора — Вестфальского мира. Этот мир зафиксировал такое до сих пор важное понятие, как государственный суверенитет, установив в Европе «новый мировой порядок».
Главными «смотрящими» за этим самым порядком стали Франция и Швеция, совместными усилиями ушатавшие Священную Римскую Империю, которая до тех пор казалась незыблемой. И разорвавшие солидную её часть «на сотню маленьких медвежат» — независимых немецких княжеств, герцогств и курфюршеств, проредив по ходу дела население германских земель чуть ли не наполовину.
Словом, кровопускание было масштабнейшим. Но самое увлекательное и поучительное во всей этой истории — роль России. Почему-то считается, что европейские дела до Петра I были для нас какой-то непонятной кашей, в которую мы не ввязывались, исходя из принципа «своя хата с краю».
На самом деле здесь куда уместнее другая народная мудрость. «Кому война, а кому — мать родна». Редчайший в нашей истории случай, когда война стала для России если и не совсем «мать родна», то близко к тому. Во всяком случае, выгоды от этой войны были для нас гораздо весомее потерь.
Первая, и самая приятная новость для России была в том, что она по факту начала и развития крупнейшего европейского конфликта внезапно обнаружила себя не «медвежьим углом», не «Тартарией» и не «страной варваров-еретиков». А полноправным участником европейского политического процесса. Более того — желанным и ценным союзником.
Это было невероятное везение. В том самом 1618 г. польский королевич Владислав предпринял поход на Москву и даже осадил город, получив по результатам позорного для нас Деулинского перемирия право именоваться «царь московский». Ещё одна катастрофа вдобавок к совсем недавней Смуте, едва не превратившей Россию в пустыню.
Но тут в Европе что-то сдвинулось. «Большие дяди» в лице главных игроков того времени схлестнулись в нешуточном противостоянии. И в нашу «пустыню», которая и управлялась-то, формально, польским Владиславом, потянулись послы.
Им у нас были рады — ещё бы, практически даром приобрести статус «равного среди равных». Но достоинства не теряли. А уж политические и экономические интересы государства и династии соблюдали жёстко и хладнокровно.
С 1620 гг. в Москву регулярно приезжают шведы — посланники короля Густава Адольфа. Он вторгается в Польшу и Германию, крушит католиков и быстро приобретает статус самого победоносного и опасного полководца этой войны. Но к царю Михаилу обращается кротко и вежливо. Просит хлеба и селитры — хлеба для солдат, а селитры для производства пороха. А ещё льстиво предлагает союз против Польши и вообще католиков: «Моя армия, воюющая в Германии, является не более чем передовым полком Вашего Величества, поскольку сражения идут, в том числе, и с проклятыми папистами — исконными врагами греческой православной веры».
Царь Михаил вступать в войну пока не торопится, но хлеб и селитру милостиво разрешает купить, впрочем, ничего конкретного не обещая: «Если где добудут».
В Москву едут голландцы. Представители Генеральных Штатов, послы Альберт Бург и Иоганн Фелтдриль расшаркиваются перед царём Михаилом за то, что тот «жалует голландских торговых людей и разрешает покупать русский хлеб в трудный военный период». Попутно привозят благодарности и от кардинала Ришелье. В 1630 г. во Франции был неурожай, и если бы не зерно из России, главному игроку Тридцатилетней войны было бы совсем худо.
Едут в Москву и датчане. С ними, правда, происходит конфузия. Датский посол Малтеюл Гизингарский требует, чтобы имя его короля Кристиана IV стояло в грамотах первым, а имя русского царя Михаила — вторым. Такого бесчестья в Москве не допускают. Дании вместо хлебных поставок выкатывают грандиозный кукиш, а самого посла во время приёма оставляют «без скамьи и стола». То есть не угощают и даже не позволяют присесть. А в финале Малтеюл «за упрямство его отпущен обратно в сторону Датскую без грамоты». То есть без ответа. Фактически, пинком.
И все страны, все послы протестантских держав, умоляют Россию немножко повоевать. Хотя бы с Польшей, которая примкнула к их врагам.
Царь Михаил разумно говорит, что с Польшей он воевать всегда готов, но вот материальная часть для войны как-то слабовата. Дескать, Смута была, да и до Смуты европейские державы не отпускали к Москве мастеров военных и промышленных технологий. Нанимать их запрещали, а уже нанятых задерживали.
Внезапно оказывается, что Россия Европу «просто не так понимала». Сейчас уже никто никого не задерживает, пожалуйста, пользуйтесь — весь военно-промышленный потенциал протестантской Европы к услугам Вашего Величества.
И вот уже Россия вербует в Швеции 5 тысяч солдат и размещает там же заказ на 5 тысяч шпаг и 10 тысяч мушкетов — шведских, лучших на тот момент во всей Европе. Голландцы Андрей Виниус и Пётр Марселис организуют в Туле железоделательные мануфактуры. Прославленный немецкий мастер-литейщик из Нюрнберга Ганс Фалькен льёт пушки для царя Михаила в Москве. Шотландец Александр Лесли, немец фон Дамм и француз Шарль де Эбер рыщут по Дании, Голландии и германским землям, нанимая солдат и офицеров для новой русской армии — «полков иноземного строя».
К сожалению, окончательно отвертеться от участия в войне России в тот раз не удалось. Попытка напасть на Польшу и отвоевать у неё Смоленск в ходе кампании 1632-1634 гг. окончилась не тем, чем ожидали. Удалось вернуть только городок Серпейск, да заставить польского короля Владислава отказаться от титула «царя московского».
Но даже это можно расценивать как победу. Хотя бы по той причине, что Вестфальский мир, завершивший Тридцатилетнюю войну, требовал гарантов соблюдения договора. Одним из таких гарантов стала Россия, вошедшая, пусть пока и не на первых ролях, в «концерт» европейских держав.
Всегда ободряет… и отрезвляет наличие рядом оптимистически настроенных соотечественников, которые могут найти плюсы даже в 30-летней войне.
Но то дело было давнее, давно пережеванное-пережитое… Однако с той же долей оптимизма можно порадоваться и…рождению шведской армии в период 30-летней войны.
Небольшое и не очень богатое королевство на задворках Европы. Страна, живущая войной — и воюющая, чтобы жить. Швеция стала феноменом военного искусства XVII века, и, хотя момент её славы был не таким уж долгим, мир навсегда запомнил угрюмых северян в синих мундирах, ставших одной из визитных карточек Нового времени. Истоки армии
Густава Ваза
В 1523 году шведского дворянина-сепаратиста Густава Ваза короновали под именем короля Густава I, что де-факто похоронило Кальмарскую унию и вывело Швецию из подчинения датской короне. На дворе давно стоял прогрессивный XVI век, и старая шведская система феодального ополчения никак не могла соответствовать требованиям времени.
Первоначально Густав полагался на немецких ландскнехтов, однако наёмники постоянно требовали денег, систематически забивали на дисциплину, а в конечном счёте обнаружили полную профнепригодность, не сумев подавить восстание в Смоланде и получив по рогам от тамошних крестьян. Вопрос о реорганизации военной системы королевства встал естественным образом, и в 1544 году на риксдаге (сейме) в Вестеросе приняли закон о постоянной национальной армии, субсидии на которую выделял сам риксдаг.
Первоначально набор в новую королевскую армию был делом добровольным, однако под конец царствования, в 1560 году, Густав сделал службу обязательной повинностью. Формирование новых частей строилось по территориальному признаку — все пригодные к службе мужчины в возрасте от 15 до 40 лет из сельских общин формировали особые территориальные объединения — «роты» (rota, или rote в Швеции и ruotu в Финляндии). Из каждой «роты» случайным образом выбирались будущие солдаты для формировавшегося в округе или провинции полка — из расчёта 1:10. Принцип случайного выбора такого «десятого» буквально назывался «выписыванием» (utskrivning).
Номинально такая система должна была обеспечить равные права для всех, однако на деле права одних всё равно оказывались «равнее». Так, например, применительно к слугам дворян и издольщикам (крестьянам-арендаторам, отдававшим часть урожая владельцу земли) применялось соотношение 1:20, а старатели стратегически важного рудного региона Бергслаген вообще были освобождены от участия в подобной лотерее.
С конницей дела обстояли немного сложнее. Согласно принципу rusthåll (буквально — «вооружённое домовладение»), помещики должны были выставлять на войну экипированных за свой счет всадников исходя из размеров собственной земли. Согласно первой редакции закона, утверждённой самим Вазой ещё в 1536 году, с каждых 400 марок наследственной земли дворянин обязан был вооружить шестерых всадников. Шведский бомонд поднял возмущённый вой, и в 1562 году, уже после кончины Густава, закон отредактировали. Теперь по одному всаднику надлежало выставлять с 300 марок наследственной земли или с 200 марок земли, пожалованной за службу короной.
Но даже после этого дела шли ни шатко ни валко, и первый конный отряд новой шведской армии был собран лишь в 1569 году.
В итоге сложилась забавная ситуация. Швеция, будучи аграрной и не очень-то богатой страной, попросту не могла полностью покрывать вознаграждения для солдат и офицеров деньгами, поэтому практически сразу короли династии Ваза перешли на принцип частичной или полной натуральной отоварки. Однако это была полумера, и монархи, начиная ещё с Густава I, ввели практику награждать солдат и офицеров землёй из королевского домена, которая передавалась им без права наследственного владения. В то же время гвардия по-прежнему состояла из немецких наёмников (которых впоследствии заменили свои же шведы), и им всегда платили чеканной монетой — в отличие от всех остальных войск.
Эрик XIV
Сын и наследник Густава Эрик XIV был большим любителем классических философских трудов, фанател от Макиавелли и Вегеция и подумывал реорганизовать шведскую армию по типу древнеримской. Он, конечно, не зашёл в своих изысканиях так далеко, как это чуть позже сделали братья Оранские, и ограничился тем, что чуть менее чем полностью спионерил у римлян принцип когортной организации.
Аналогом римской когорты стала «фаника» (иногда называвшаяся «компанией») — подразделение численностью около 500 пехотинцев, которое делилось на 25 рот по 21 человеку в каждой. И да, в этом контексте термином «рота» обозначали уже тактическую единицу в армии. Впрочем, все эти градации были очень условными, некоторые роты могли насчитывать и по десять человек, фаники — по 200-300, а к началу XVII века их номинальную численность редуцировали до 150 человек. Король также очень много занимался артиллерией, вполне справедливо осознавая потенциал этого рода войск.
Будучи по натуре реформатором, Эрик вполне мог стать кем-то вроде Густава II Адольфа задолго до рождения последнего, однако король обладал слишком уж крутым нравом, отчасти вызванным тяжёлыми болезнями, спал и видел как бы прижать дворянство и укрепить свою личную власть — и в какой-то момент оказался вынужден воевать на два фронта: с датчанами снаружи и с оппозицией внутри страны. Борьбу эту Эрик проиграл, и в 1568 году его низложили.
John III of Sweden
Следующий король, его младший брат Юхан (Юхан III), делал ставку на наёмников, которых массово реквестировал из Шотландии и Германии, чтобы затем так же массово сбрасывать в «чёрную дыру» Ливонии — без особого результата.
Сигизмунд III
Сигизмунд III хоть и числился шведским королём несколько лет, по большей части в Швеции отсутствовал, из-за чего (а также из-за его католической веры) местный риксдаг осуществил переворот и провозгласил регентом его дядю — герцога Карла Сёдерманландского, в 1604 году ставшего Карлом IX. К тому моменту шведская армия представляла собой печальное зрелище. Остатки наследия Эрика XIV испарились, наёмники не стоили денег, которые просили, а в полках элементарно не хватало оружия.
Карл IX (король Швеции)
В то же время за бугром только-только прогремела битва при Ньивпорте, в ходе которой реорганизованная голландская армия победила испанцев. О Морице и Вильгельме-Людвиге Оранских теперь говорила вся Европа, и Карл захотел воспользоваться услугами голландских реформаторов. Выписать в промозглую заштатную Швецию кого-то из легендарных братьев он, конечно, не мог, так что пришлось ограничиться кем-то поплоше, и в итоге в Скандинавию за длинной кроной покатил один из младших графов Оранского дома. Однако то ли времени не хватило, то ли сказалась «бюджетность» данного Оранского, но уже в 1605 году поляки под Кирхгольмом укатали новую-старую шведскую армию в тонкий блин.
На этом реформы Карла кончились.
Enter the lion
Заключив в 1617 году Столбовский мир с Москвой, молодой король Густав II Адольф принялся реорганизовывать то, что к тому моменту называлось шведской армией. Для пехоты утвердили тридцатилетний срок службы, владельцы хуторов теперь могли вместо себя выставлять в рекруты батраков, под ружьё насильно ставили не имевших увечий бродяг. Исключения составляли лишь сыновья вдов и преступники.
Густав II Адольф
Фанику сменила рота со строго обозначенной численностью — 150 человек. Четыре роты формировали батальон, три батальона — бригаду. По плану от 1623 года было предусмотрено создание девяти территориальных полков, включая Финляндию и Карелию. Всего (плюс наёмный полк короля) должно было быть развёрнуто 240 рот, которые суммарно насчитывали бы 36 тысяч человек.
Контролировать сбор и вести учёт рекрутов должны были пасторы региональных приходов, а также местные крестьянские советы. Они вели списки членов ополчения и передавали их королевским комиссарам и офицерам, а те в свою очередь отбирали новобранцев, основываясь на их физических кондициях.
XVII век называют «малым ледниковым периодом» — для него было характерно среднее сезонное понижение температуры. Для Скандинавии это несло особенно ощутимые последствия — дефицит продуктов и даже недоедание стали вполне обычными явлениями, что негативно сказывалось на антропометрии местного населения, где рослые люди встречались реже, чем в странах с более благоприятным климатом.
В 1626 году по призыву набрали около восьми тысяч человек, в 1627 году — 13 500, в 1628 — 11 тысяч, в 1629 — восемь тысяч, в 1630 — девять тысяч человек. Итого — около 50 тысяч человек.
Что касается платы для солдат в мирное время, то она составляла 1/8 от дохода фермерских хозяйств «роты», к которой он относился. Если он сам был фермером, то получал разрешение вычесть эквивалентную сумму из налога, который он платил короне. А если на хуторе размещался офицер, то средства, потраченные на его квартирование, также разрешалось компенсировать за счёт налога. Хозяйства, содержавшие всадников, полностью или практически полностью освобождались от налогов — таким образом, всадник обходился в восемь раз дороже пехотинца.
К коннице, в отличие от пехоты, принцип обязательной мобилизации не применялся: предполагалось, что это должны были быть добровольцы — люди, снаряжённые на войну за счёт дворянства, — и иностранные наёмники. Отслужив, всадники получали земельные наделы, которые могли передавать по наследству, — это должно было стать весомым мотивом для потенциальных добровольцев. С другой стороны, дворяне, пренебрегавшие своей обязанностью выставлять экипированных всадников, рисковали лишиться налоговых льгот.
Практика «принудиловки» время от времени служила поводом для крестьянских волнений — так, например, набранные в регионе Даларна солдаты в 1613–1614 годах массово дезертировали из Финляндии, где несли службу, и убежали домой. Когда же представители короля попытались учинить репрессии, в нескольких уездах Даларны начались вооружённые выступления крестьян.
В 1624 году в провинции Кальмар вспыхнул солдатский мятеж, который тут же поддержали местные крестьяне, и в итоге восстание пришлось подавлять. В качестве «профилактических» мер корона порой выселяла крестьян из неспокойных районов в отдалённые провинции вроде Ингрии.
Отдельным геморроем для шведских властей была Финляндия, где соседствовавшие этносы не всегда любили друг друга — так, например, вражда между тавастами и саволаксами стала настоящей притчей во языцех. Как-то в погоню за сбежавшими рекрутами из Тавастеланда был отправлен отряд финских солдат из другого региона — в итоге они устроили в землях тавастов такой погром, что те обратились напрямую к местному губернатору, угрожая поднять восстание, если он не разберётся.
Численность и состав
Но большая континентальная война, в которую вскоре ввязалась Швеция, внесла свои коррективы. Франко-шведский договор, заключённый 23 января в Бервальде, предполагал, что Париж выделит скандинавам субсидии, а Густав взамен выставит армию численностью 30 тысяч пехоты и шесть тысяч конницы. Однако война, полыхавшая в Германии, оказалась настоящей чёрной дырой, с аппетитом поглощавшей ресурсы всех без исключения сторон конфликта, и, чтобы добиться решающего перевеса, требовалось повышать численность войск.
К середине 30-х годов, уже после гибели Густава II Адольфа, суммарная численность шведских сил на фронтах Тридцатилетней войны составляла около 130 тысяч человек.
Естественно, прежняя ставка на национальный элемент в армии вылетела в трубу, войско разбухло за счёт наёмников: теперь шведы брали всех, у кого было по две руки и ноги — ирландцев, англичан, шотландцев и, конечно, немцев.
Более того, существенная часть этой весёлой компании исповедовала католичество, лишний раз подчёркивая, что примерно с начала 30-х годов конфликт утратил конфессиональную основу.
И если при Густаве иностранные наёмники составляли лишь до трети шведской армии, то на момент его гибели в 1632 году из 120 тысяч солдат, которыми располагала шведская корона, шведы и финны составляли лишь 12 процентов — или около 15 тысяч человек. Даже шведский штаб наводнили иностранцы — в первую очередь беглые чешские офицеры, которые после разгрома Богемского восстания перманентно нанимались на службу к государям из антигабсбургской коалиции.
К концу 30-х годов шведская армия балансировала на грани кризиса, тяжёлое поражение при Нордлингене в 1634 году сильно ударило по её престижу. Содержание огромных армий давалось казне всё сложнее, их приходилось сокращать, и в 1637 году под знамёнами с золотым львом стояли всего 45 тысяч солдат, 15 тысяч из которых сидели по крепостям и не могли помочь товарищам в поле.
О тяжести ситуации говорит тот факт, что солдаты шведских гарнизонов в Германии, не имевшие возможности дезертировать, были вынуждены нести службу просто за еду. Не будет преувеличением сказать, что во многом от катастрофы шведов уберегли лидерские таланты их военачальников, таких как Юхан Банер и Леннарт Торстенссон, а также активное вступление в войну союзной им Франции.
Вооружение
Реформы Густава затронули и вооружение армии. В целом оно стало более лёгким, пехотинцы распрощались с тяжёлыми кирасами, были облегчены пики и мушкеты, а также введён бумажный патрон. В кавалерии кирасу сохранили только кирасиры, однако и они, и драгуны имели примерно одинаковое вооружение — палаш, пистолеты в ольстрах и карабин с колесцовым замком. Также на вооружение приняли лёгкие батальонные пушки из железа — каждое такое орудие могли тащить два человека, что придавало артиллерии невиданную мобильность на поле боя, где она могла следовать за пехотой.
«Отцом» шведской артиллерии можно считать валлонского эмигранта-металлурга Луи де Геера, который, пользуясь покровительством шведской короны, открыл на территории королевства большой литейный завод. Получив от короля монополию на торговлю медью и железом, он вывел шведскую металлургию на новый уровень, что, естественно, сказалось и на качестве шведских пушек, в годы Тридцатилетней войны являвшихся едва ли не лучшими в Европе.
Кроме того, для придания пехоте большей мобильности и для повышения её огневой мощи Густав увеличил среднее количество мушкетёров в роте — теперь их в среднем было 75 на 59 пикинёров. Однако это были только зачатки военной организации Нового времени в том виде, в каком мы её себе представляем, поэтому реальное количество солдат и рот в полку могло различаться. Встречались полки из 11 рот (1533 человека), 12 (1787 человек), 13 (1914 человек) — и так далее. С вооружением всё обстояло примерно так же.
Дисциплина
Стремясь создать национальное ядро армии, Густав установил довольно жёсткие порядки. Жалованье солдатам выплачивалось в срок, в три подхода — 11-го, 21-го числа и в последний день каждого месяца. В обмен на своевременность и чёткий регламент выплат король требовал от солдат строжайшей дисциплины, что нашло отражение в «Параграфах войны», опубликованных в 1621 году. Ежемесячно один раз статьи из этого кодекса зачитывались перед каждым полком, полковник и старшие офицеры составляли полковой суд. Высшим органом являлся Krigsrätt, или Военный суд, под председательством Якоба Понтуссона Делагарди, которого в 1620 году возвели в чин лорда-констебля королевства.
Богохульства и нецензурная брань строго запрещались, нарушителей ожидало суровое наказание. Игнорирование утренних и вечерних молитв грозило денежными штрафами. Грабёж местного населения на марше карался смертью. За более лёгкие правонарушения солдата могли лишить жалованья, которое шло в пользу увечных, могли пороть розгами или заковать в кандалы. Дуэли между офицерами также карались смертью.
Наказание могло распространяться на всё подразделение: его имели право выгнать за пределы квартир фактически в чистое поле, лишить знамени и даже подвергнуть децимации — то есть казнить каждого десятого посредством виселицы или расстрела. Женщины в военный лагерь не допускались, что для того времени было редкостью.
Однако постепенно армия росла, шведов в ней становилось меньше, зато наёмников, не особо отягощённых лютеранской моралью, — сколько угодно. Держать в узде разношёрстное войско становилось всё сложнее, а в 1632 году при Лютцене «закончился» и сам Густав II Адольф, на котором всё это и держалось.
Ко второй половине 30-х годов шведская армия уже мало чем отличалась от других сторон конфликта — солдаты грабили, жгли и насиловали.
Автор: Александр Свистунов
Как видите, время тогда было довольно суровое: «XVII век называют «малым ледниковым периодом»». И вообще-то не только Швеция была «аграрной», а в целом мир был «аграрным», хотя и с переменным успехом. И если сокращение теплых дней повышало риски земледелия, то в Швеции, можно сказать, сельское хозяйство совершенно загнулось. Строго говоря, оно и до «малого ледникового периода» было довольно отсталым.
И вот в такой судьбоносный момент Густав II Адольф вводит регулярную армию с призывом всех поголовно, кроме конченных дебилов и сыновей вдов. И, как все понимают, это вовсе не для «защиты границ», а для грабежа аграрного населения Европы в период войны, чем занимались все армии, но не на такой поголовной регулярной основе («Жрать нечего, здесь ничего не растет и не вырастет, айда грабить Европу!»).
Можно сказать, Густав II Адольф избавил шведов от прозябания в своих заснеженных шхерах, за что и удостоился в истории имени Снежный король.
Его двадцатилетнее царствование является одной из наиболее блестящих страниц в истории Швеции; немаловажно было его значение и во всемирной истории. Карл IX посвятил много забот и труда наилучшему воспитанию Густава и достиг, чего желал. Густав был одним из наиболее образованных правителей своего времени; свободно говорил на немецком, нидерландском, французском, итальянском и латинском; понимал русский и польский языки. Из наук охотнее всего Густав занимался математикой и историей. Густав также увлекался фехтованием и верховой ездой. С 11-летнего возраста Густав уже присутствовал на сеймах и в советах своего отца, при приёмах иностранных послов. Два человека имели большое влияние на молодого Густава — Юхан Шютте и Аксель Оксеншерна. Последнего Густав в начале своего царствования назначил канцлером и сохранил к нему искреннюю дружбу и привязанность до самой смерти.
И мы понимаем, что непосредственно у границ России в тот момент возникает военная машина «Снежного короля» (который весьма и весьма напоминает Короля Ночи из «Игры престолов»), с которой России придется жестко схлестнуться под Полтавой…
Король Ночи
Ради приличия сравним, как обстояло дело с развитием вооружения и военного дела в целом у других участников Тридцатилетней войны. Конечно, на фоне внимательно высматривавшего все чужие достижения Снежного короля.
Колесцовый пистолет, конь и чёрный доспех
Появление в середине XVI века особого вида кавалерии — рейтаров, ставших эффективным средством борьбы как с рыцарской конницей, так и с глубокими колоннами пикинеров, изменило весь расклад сил на полях сражений Нового времени. Успехи этих немецких всадников, необычная тактика, которую они использовали, дисциплинированность и стойкость в бою сделали рейтаров главной силой католических армий Испании и Священной Римской империи в борьбе со своими противниками.
Данцигский рейтар XVI века. Источник: wikimedia.org
Впрочем, протестанты не слишком отставали от своих визави — оценив всю полезность рейтарской организации оппозиционные императору немецкие князья начали насыщать свои армии регулярной конницей. Вскоре рейтары распространились по всей Европе, став к концу XVI века неотъемлемой частью любой современной армии. Исключением не были ни войска гугенотов во Франции, ни боровшиеся за независимость вооружённые силы молодой Республики Соединённых провинций. Более того, именно полководцы протестантов сумели изменить и приспособить тактику рейтаров к изменившимся условиям войны XVII века.
Генрих Наваррский — протестантский ответ «чёрным дьяволам»
Первым реформатором тактики рейтар был Генрих Наваррский — один из претендентов на французский престол во время Религиозных войн и лидер партии гугенотов. Именно победы на поле боя позволили ему стать Генрихом IV и занять Париж. Конница традиционно являлась важным компонентом армий во время гражданских войн вплоть до Гражданской войны в России, а в более широком смысле манёвренные и подвижные соединения имеют исключительное значение и сегодня.
Противоборствующие армии имели в своём составе внушительные контингенты рейтар, как набранные за границей (преимущественно в Германии), так и сформированные в самой Франции, однако, именно Генрих Наваррский сумел преобразовать тактику рейтар так, что они гарантировали ему превосходство над неприятельской кавалерией. Он первым придумал строить эскадроны сравнительно неглубоко — всего шесть шеренг в глубину, а пистолет употреблять не для перестрелки с противником, а только перед рукопашной.
Генрих Наваррский. Битва при Кутра. Источник: wikipedia.com
Гугенотские рейтары рысью приближались к неприятелю, давали залп в упор и врубались в ряды противника обнажив мечи. Это было большим шагом вперёд по сравнению с караколированием времён Карла V и Шмакальденских войн. Будучи полководцем-практиком, а не военным теоретиком Генрих изобрёл новую тактику рейтар, но её систематизация, усовершенствование и укоренение стало плодом трудов другого великого протестанта.
Мориц Оранский — штатгальтер и великий реформатор
Штатгальтер Нидерландов и великий военный реформатор Мориц Оранский преобразил облик армий Нового времени. Его свершения приблизили ренессансные армии к современным больше чем мушкеты и кулеврины — основы военной организации, почерпнутые из трудов античных авторов и личного опыта, сохраняются в армиях по сей день. Он создал эффективную и устойчивую машину, придав всем аспектам вооружённых сил новую организацию. Разумеется, своим вниманием штатгальтер не обошёл и конницу. К началу его свершений голландская кавалерия на 75% состояла из пистольеров-рейтаров, сведённых в эскадроны по 150 всадников. При Морице из армии окончательно исчезают конные копейщики — 11 эскадронов ударной конницы были превращены в рейтар, увеличив ещё более их удельный вес в кавалерии.
Теперь под командой полководца было всего два вида конницы: рейтары и конные аркебузиры или карабинеры. В отличие от классических рейтаров, Мориц меняет их организацию подобно гугенотской: рейтары больше не используют глубоко эшелонированные построения в 12−16 шеренг, придававших немецким наёмникам устойчивость. Всадники строятся в 5−6 шеренг — следствие применения Морицем линейной тактики и возросшей обученности и дисциплинированности личного состава. Вместо четырёх, пяти и даже шести пистолетов всадники принца Оранского ограничиваются двумя пистолями и мечом, который не гнушаются применять против стрелков и всадников неприятеля.
Битва при Ньивпорте. Источник: wikimedia.org
Свою боеспособность голландские рейтары продемонстрировали на деле во время сражения при Тюрнхауте в 1597 году и битве при Дюнах (Ньюпорте) в 1600, одержав верх над могущественными испанцами. При Тюрнхауте подготовленная продуманными стратегическими действиями Морица победа была одержана преимущественно рейтарами, заставшими врасплох неприятеля. В тактике конницы произошёл важный скачок вперёд по сравнению со временами Карла V и Генриха Наваррского.
Устойчивость боевого порядка конницы теперь обеспечивалось не глубиной построения, не корпоративной этикой и религиозным пылом, а муштрой, обучением, тренировкой в мирное время, что качественно отличало голландцев от других армий того времени. Но и это ещё не было вершиной развития тактики кавалерии. Для превращения рейтар в настоящую ударную конницу потребовались годы трудов ещё одного великого преобразователя и полководца и, кстати, тоже протестанта — короля Густава II Адольфа.
Густав Адольф. Источник: wikipedia.com
Густав Адольф — «Лев севера» и реформатор кавалерии
Шестой король из династии Ваза, названный в честь своего деда — основателя династии, вывел Швецию в число великих европейских держав и был одним из величайших полководцев в истории. Не стоит удивляться, что причиной возвышения Швеции были не столько развитая торговля и промышленность, сколько пики и палаши шведских солдат. Активная внешняя политика короля позволила превратить Балтику во внутреннее море Швеции, захватив торговые узлы и стратегически важные крепости.
Шведские кавалеристы. Источник: printerest.com
Король, взяв за основу систему созданную Морицем Оранским, развил и углубил его принципы. Шведская армия в начале XVII века не особенно отличалась от других армий Северной Европы — её основой были наёмные воинские контингенты, главной ударной силой были ландскнехты и рейтары, сражавшиеся по правилам середины XVI века. Неудачная осада Пскова, заключение мира с Русским Царством и успехи в борьбе с Речью Посполитой — не только оплотом католичества на востоке, но и одной из могущественных держав Европы убедили Густава Адольфа в необходимости преобразования армии в духе голландской школы с учётом особенностей шведского государства и возможностей короля.
Одной из важных реформ Густава Адольфа была реорганизация шведской кавалерии, ставшей законодательницей мод в коннице на несколько десятилетий. Шведские рейтары вооружались ещё легче своих коллег по цеху, сохранив лишь кирасу, шлем, пару пистолетов и палаш или шпагу. Это позволило придать рейтарам максимальную подвижность, одновременно с этим сэкономив на лошадях — с коневодством в Швеции было куда хуже чем в Германии или Франции. В тактике применения кавалерии Густав Адольф пошёл ещё дальше: его рейтары строились в 2−3 шеренги, атаковали сомкнутым строем и предпочтительно холодным оружием.
Атакующий порыв конницы отныне использовался куда как более эффективно, так как в рукопашной участвовало максимум всадников. Это было возрождение роли конницы, естественное следствие изменения тактики того времени — обилие мушкетёров, приданных пикинерным баталиям, больше не позволяли рейтарам расстреливать их безнаказанно, а развитие полевой артиллерии исключало эффективное использование глубоких колонн всадников.
С 1623 года в Швеции был введён рекрутский набор рейтарской конницы — каждая провинция выставляла определённое число всадников с нескольких хозяйств-мыз, сведённых в эскадроны и полки. Владельцы или арендаторы земли были обязаны выставить вооружённого всадника — взамен владелец освобождался от повинностей и не платил податей Более того, крестьянин выставивший рейтара был защищён государством от передачи его земли в поместное владение, а для младших сыновей служба в кавалерии была хорошей возможностью выбиться в люди. В отличие от пехотной рекрутчины многие добровольно верстались в рейтары. Такой способ набора конницы во многом был вынужденной мерой — у Швеции попросту не было средств, чтобы нанять достаточный контингент войск за границей. Как только ситуация изменилась, шведская армия стремительно теряет национальный облик и становится такой же наёмной как голландская, французская или армии германских князей и императора.
Финские рейтары — «казаки Густава Адольфа»
Однако был в шведской армии уникальный род войск, прославившийся во время Тридцатилетней войны на всю Европу. Эти всадники отличались неизменно высоким боевым духом, стремительным атакующим порывом, стойкостью, выносливостью и фанатичной преданностью королю. Воинственность воинов заключена даже в их прозвище — хаккапелиты, что в переводе с финского означает «Бей его!» или «Руби сверху!» В чём же был их секрет?
Хаккапелиты Источник: wikipedia.com
Хаккапелиты, как нетрудно догадаться, набирались из финляндских провинций Швеции, которые наравне с метрополией поставляли в армию рекрут и рейтар. И именно финские рейтары стали самым ценным приобретением в кавалерии Густава Адольфа. Набираемые из выносливых и привыкших к лишениям финнов хаккапелиты на своих неказистых, но выносливых лошадках великолепно подошли на роль рейтар. Ещё во время экспедиции Делагарди в России хаккапелиты проявили себя как стойкие и отважные кавалеристы, не гнушавшиеся, однако, грабежами и насилием. Они, например, участвовали в деблокаде Троице-Сергиева монастыря, удачных боях с войсками Лжедмитрия II и поляками. Впрочем, под Клушиным большинство из них изменило нанимателям и переметнулось на сторону неприятеля.Во время осады Пскова в 1615 году, финские рейтары составляли значительную часть шведского осадного корпуса. Густав Адольф проникся симпатией к этим выносливым и простым людям, выучил финский и нередко использовался эскадроны хаккапелитов в качестве эскорта. В ходе войн с Польшей хаккапелиты составляли большую часть рейтарской конницы — к 1629 году из 4 000 рейтар 3 000 были финнами. Большинство из них были вооружены бедно — у половины не было стальных кирас, многие не имели пистолетов, но это не помешало им громить польско-литовские хоругви нередко превосходившие финнов числом.
Шведский потоп. И в Германии тоже
Финских рейтар за ловкость и скорость, умения совершать рейды по неприятельским тылам и вести разведку даже прозвали «шведскими татарами». С 1630 года финны участвуют в экспедиции Густава в Германии — в составе десанта, высадившегося в Померании было более тысячи хаккапелитов. На полях сражений Тридцатилетней войны всадники снискали славу отчаянных рубак и отважных воинов, но вот среди местного населения они пользовались не менее заслуженной славой грабителей и убийц. Любопытно, что в протестантских землях аналогично относились к венгерским кроатам — их, как и хаккапелитов, в плен не брали ни при каких условиях.
Хаккапелиты в атаке в битве при реке Лех. Источник: wikimedia.org
Не было ни одного значительного эпизода шведского периода Тридцатилетней войны, в котором бы не поучаствовали финны. При Брейтенфельде финны выдержали несколько массированных атак конницы Паппенхайма, в том числе его знаменитых кирасир. Осенью 1631 года они неожиданным приступом взяли замок Мариенбург на Рейне — важную католическую твердыню, считавшуюся неприступной. В битве при реке Лех в 1632 году хаккапелиты решили исход сражения, в котором был смертельно ранен великий Тилли — один из прославленных полководцев католиков.
Наследники рейтаров Густава Адольфа атакуют русские порядки. Источник: manu67. artstation.com
При Лютцене финны сражались не менее яростно — в схватке с ними погиб тот самый Паппенхайм, а шведская армия одержала победу, несмотря на гибель Густава Адольфа. После смерти своего кумира хаккапелиты продолжали сражаться за шведскую корону вплоть до самого присоединения Финляндии к России в 1809 году.
🖋 Владимир Шишов 02.02.2020
Источники
Gush, G. The Renaissance Armies 1480-1650 Cambridge, 1975
Oakeshott E. European Weapons and Armour From the Renaissance to the Industrial Revolution Suffolk, 2000
Roberts, K. Pike and shot tactics in 1590-1660, 2010
Wilson N.J. European Renaissance and Reform 1350-1600
Алексинский Д. П., Жуков К. А., Бутягин А. М., Коровкин Д. С. Всадники войны. Кавалерия Европы, СПб, 2005
Денисон Д.Т. История кавалерии М., 2014
Ефимов С.В. Черные всадники. Из истории западноевропейского рейтарского доспеха середины XVI — первой половины XVII веков
Марков М.И. История конницы Том 3 Тверь, 1887
Пенской В.В. Великая огнестрельная революция М., 2010
Свечин А.А. Эволюция военного искусства М.-Л., 1928
Функен Л., Функен Ф. Энциклопедия вооружения и военного костюма Средние века. Эпоха Ренессанса: Пехота-Кавалерия-Артиллерия М., 2002
Что-то в нашем мире, безусловно меняется, а что-то остается неизменным… Помните, сколько копий ломали на счет пресловутой «зерновой сделки», из-за которой, в сущности, было остановлено нормальное продвижение российский войск и создание демилитаризованной зоны?
Но в этом году выяснилось, что и без «зерновой сделки» можно было продать еще больше и выгоднее.
МОСКВА, 7 июл — РИА Новости. Россия в сезоне 2022-2023 сельскохозяйственного года (с 1 июля 2022 года по 30 июня 2023 года) поставила на экспорт рекордные 47 миллионов тонн пшеницы, сообщил министр сельского хозяйства РФ Дмитрий Патрушев в ходе Всероссийского дня поля-2023.
«По предварительным данным, в завершившемся сезоне мы поставили на глобальные рынки 60 миллионов тонн зерновых, из них пшеницы около 47 миллионов тонн. Это абсолютный рекорд для нашей страны», — сообщил Патрушев.
Он также напомнил, что в новом, 2023-2024 сельхозгоду (начался 1 июля) планируется поставить на экспорт 55 миллионов тонн зерновых, и при этом экспортный потенциал может быть увеличен.
«Планомерно уходим и ориентируемся на поставки дружественным странам, сейчас в структуре экспорта они занимают примерно 87%, в том числе ответственным партнерам направляется 96% наших зерновых. И нет сомнений в том, что это наш очень существенный вклад в мировую продовольственную безопасность», — сказал Патрушев.
Текущая оценка экспортного потенциала учитывает планы на урожай и переходящие остатки зерновых в новом сезоне: по словам министра, оценки по зерну и пшенице (123 миллиона тонн и 78 миллиона тонн) пока неизменны, но могут быть скорректированы в сторону увеличения.
Стокгольм окончательно завершил процесс вступления в НАТО. Правительственная канцелярия Швеции сообщила, что вечером 7 марта премьер-министр Ульф Кристерссон передал последний пакет документов правительству США, которое является так называемым депозитарием Североатлантического договора. Этот последний этап вхождения в альянс. Швеция стала 32-м членом НАТО. В прессе обсуждают, что для шведов эта сделка похожа на покупку страховки у США, а для североатлантического военного союза это приобретение новых активов, в частности, острова Готланд в центре Балтики, который уже называют «гигантский авианосец». После вступления Финляндии в НАТО годом ранее общая граница России с альянсом увеличилась вдвое. Подробности — в обзоре иностранной прессы на “Ъ FM”.
Хотят воевать с русскими: Швеция заявила о намерении отправить войска в Прибалтику
Премьер-министр Швеции Ульф Кристерссон заявил, что в 2025 году, после того, как страна будет принята в НАТО, Стокгольм отправит своих военных в Прибалтику, чтобы «сдерживать российскую угрозу».
По его словам, Швеция направит в Латвию 800 военных, танки и БМП. Контингент будет размещен в рамках миссии Enhanced Forward Presence, суть которой Кристерссон определил в «устрашении России с целью недопущения ее нападения».
В свою очередь министр гражданской обороны Карл-Оскар Булин сделал еще более интересное заявление.
«В Швеции может быть война. Я пытаюсь открыть дверь, которая для многих шведов, возможно, была закрыта на всю жизнь, которая встречает нас вопросом: кто вы, если начнется война?»
Шведам без обиняков предлагают определиться, каким видом пушечного мяса они хотят стать. На первый взгляд, это довольно странный курс шведских властей: ведь положение Швеции таково, что Россия не представляет для королевства какой-либо опасности. Так зачем же лезть в пекло, если страна 200 лет хранила нейтралитет?
Но дело тут в нескольких, не очень заметных с нашей стороны, нюансах. Во-первых, именно Россия была страной, которая еще в XVIII веке выбила Швецию из «концерта великих держав».
Понятно, что для обычных шведов это не имеет никакого значения, но королевством правят не обыватели, а аристократия, для которой актуально все, что касается прошлого их предков. Кроме того, события вроде Северной войны, как правило, пропитывают культуру проигравшей стороны ресентиментом: глухой, затаённой злобой по отношению к нации-обидчику.
Во-вторых, нейтралитет Швеции был весьма лукавым. В обеих мировых войнах страна очень плотно сотрудничала с немцами, за что, судя по всему, была наказана тем, что ее негласно поставили под внешнее управление.
Так что теперь на Швеции тестируют самые рискованные социальные технологии: от бесконтрольного завоза мигрантов до гендерной перепрошивки детей и отказа вводить карантин в пандемию коронавируса.
Страна — лабораторная крыса. Так что, если англосаксы прикажут воевать с русскими — будут воевать, никуда не денутся.
Ну, а что касается Прибалтики, то этот клоповник — первоочередной кандидат на санацию после завершения СВО.
Особенно если США увязнут в борьбе с Китаем после 2025 года. Если при этом придется пристрелить некоторое количество скандинавских «слоупоков» — невелика проблема.
Ну, все же у нас праздник весны. Поэтому, вспомнив Снежного короля и малый ледниковый период Тридцатилетней войны, все же вспомним, что в результате победили именно государственники. А шведы продули под Полтавой.
И поэтому сегодня мы поставим новый фильм про Д` Артаньяна. И даже не тот, где этот самый Д` Артаньян — чернокожий. И знаете, именно из-за этого фильма у меня возникла жесткая ассоция Снежного короля с Королем Ночи! А вот из-за этого замечания нашего Классика.
Ну, вот опять… Смотрим мы, значит, после вебинара по Тридцатилетней войне новый фильм Три мушкетера: Д’Артаньян, поскольку всем известная история про мушкетеров относится как раз к этому злополучному периоду.
И там визуализируют картинку, как в постель к Атосу подкладывают обнаженное тело девушки, убитой…да пусть хоть прям за сутки до этого! Главное, что в другом месте! А кроватка Атоса типа залита кровью, а в руках у него окровавленный кинжал.
Как тут не хватает визуализации «кровь стекала по ступеням лестницы, заливая все этажи»… Ну, и какое же доверие может быть ко всей этой истории, если в основе почему-то… какое-то вампирское представление о струящейся крови? Портос там «шутит» на счет Д’Артаньяна, что будь тот пожирнее, он так его бы съел. А каннибализм в Европе был одним из толчков к Реформации. Или следствием?.. Неважно.
Главное, что далее нытье Атоса вообще никак не воспринимается! Мы понимаем, что ноет полный лошара, не представляющий этапы трупного окоченения. И как же он побывал на войне, если не соображает, что происходит с трупом? В Тридцатилетней войне у них впервые была полноценная гуманитарная катастрофа, когда была уничтожена половина мирного населения. И это уж не говоря о бурной истории ХХ века. И что на выходе? А на выходе эти уроды даже не знают этапы трупного окоченения.
Почитайте для примерчика, как надо работать с прозаической тканью в романе «Безбрежные воды Стикса»! Там буквально все мистические/оккультные приметы нашего времени подтверждаются ссылочками, иногда пусть и пространными, но в моем (нашем!) случае от этого никуда. Зато и видно, как настоящий исследователь работает с материалом, как явления нашей размытой реальности обретают образное отражение. И там, знаете ли, тоже тянутся костлявые ручонки, по которым тетеньки из прокуратуры на ать-два определяют этапы трупного окоченения.
Но я это ведь не про некрофильские приколы нашего городка, я это про то, как на банальной схеме невинного осуждения Атоса ему пытаются слюнями прилепить… что? Благородство души! Для всей истории еще у Дюма-отца там достаточно скользкое место. А тут… Короче, чтобы принять, будто бы Атос такой весь из себя благородный, надо всего лишь наплевать на естественные законы природы, решив, будто у хладного трупа убитой в другом месте девушки кровь течет и течет, струится так сказать. А вот у мужиков, убитых вместе с ней, но лежавших в одежде и в хладной земле, наступило полнейшее разложение!
Ну, это как принять, будто люди, отменившие отечественное нормативное пространство, начиная с теоремы Пифагора и закона Гука, могут проявить «благородство души» в «законотворчестве», не соображая, что просто лезут с недоразвитыми и нетипичными мотивациями личного уровня — на третий уровень, где глобальные идеи государственности сливаются с божественной творческой силой нравственных императивов.
Снежный король was last modified: Март 8th, 2024 by Natali
Ну, вот опять… Смотрим мы, значит, после вебинара по Тридцатилетней войне новый фильм Три мушкетера: Д’Артаньян, поскольку всем известная история про мушкетеров относится как раз к этому злополучному периоду.
