Продолжим изучение всего, что там наговорили-нашаламили поляковы-есиповы за те годы, пока место под солнцем им было вполне репрессивным (заведомо безнравственным и лживым образом) расчищено от Дедюховой. После «Слона и моськи» вопрос о Щаламове вставал ребром, не понимать этого мог только Есипов, Поляков решил скоренько дистанцироваться, по пунктам доказав все тезисы, высказанные Дедюховой еще в 2009 году, естественно, без ссылок на источник нравственного осознания и просветления.
Почему сегодня такое море плагиата? Ведь пока еще плагиат установлен лишь в ранее оцифрованных источниках! Пока еще это море разливанное плагиата не выявило истоки в советских малотиражных специализированных изданиях, которые у нас последние 15 лет оцифровывались преимущественно под чужими фамилиями. Обычно выкидывались ссылки на партийные съезды и привязка к государственным программам развития, вставлялись какие-нибудь «направления инноваций-модернизаций». Вот это море еще придется переплыть, хотя бы потому что… «рукописи не горят».
Когда нет основного (нравственного) критерия анализа, все попытки создания легенды и последующего ее развенчания, с непременным переходом на личности… производят достаточно отвратительное впечатление. Как тычки Паниковского и Шуры Балаганова: «Ты кто такой?»
Что в духе нравственности должно было превалировать в скандале про Шаламова? Мы уже отмечали, что в самом начале должен был встать вопрос:: литература это вообще или нет?.. А акцентировали мы внимание на этом вопросе, поскольку в статье «Слон и моська» Дедюхова в самом начале и честно отвечает на этот вопрос.
Но «творчество» Шаламова, уже навязанное в начале 60-х при явной сорвавшейся попытке государственного переворота «хрущевской оттепели» — не получило заметного резонанса в читательской среде. Можно сказ-ать, уже было отвергнуто с пренебрежением читающей публикой.
С тем поколением провокации не прошли, да это и немудрено, ведь после войны прошло всего 15 лет, многие перенесли ужасы, намного превышавшие то, о чем пытается поведать в своих рассказах Шаламов. Но если все его страданья не несут в себе глубокого смысла, который ищет в литературе русский читатель, то все пережитое в период Великой Отечественной войны сводится к мысли «Раньше думай о Родине, а потом о себе!», чего у Шаламова не найти днем с огнем. Там идет превалирование гипертрофированных личных ощущений над временем, над судьбой страны и народа.
Чтобы подать это «творчество» в качестве чего-то заметного, надо солгать, будто в лагерях сидело полстраны, а это отнюдь не так. Далее приходится лгать, будто все воевали в войну под дулом СМЕРШа, что опять-таки является ложью. А ведь при этом каждая семья, не отделявшая свою судьбу от судьбы Родины, имела похоронки.
В 60-х «творчество» Шаламова подается в общем русле местечкового нытья о привольной жизни за чужой счет, с явным намеком, будто кто-то должен подобное кормить-содержать… хотя бы за национальность. Такая «самоценность личности»… которая уже не пригодилась в войну. Вспомнить лишь этого отвратительного, карикатурного и насквозь лживого солдата Чонкина Войновича.
Правильное представление о мировоззрении людей 60-х, которые умели и воевать, и работать, просто глухим молчанием прекратившим кампании поношения Сталина, — сразу дает понимание, что навязывание «один раз съеденного» Шаламова с «ужосами сталинизма» в конце 80-х происходит тоже в рамках готовящегося государственного переворота. Выждали время, дождались выхода на общественную авансцену людей, не имевших военного опыта, никогда не живших при Сталине.
Юрий Поляков, родившийся после кончины Великого Кормчего, прошел типичный «путь становления» от советского до российского писателя в стилистике «гротескного реализма». И уже из справки из Википедии можно понять, что писательская карьера без сучка и задоринки сделана им не без таланта, который был для него не наказанием (как это обычно бывает в русской литературе), а подмогой не только в собственной биографии, но и «в деле строительства чего-то там…»
Родился 12 ноября1954 года в Москве, в рабочей семье. Отец — Поляков Михаил Тимофеевич, электромонтёр. Мать — Полякова Лидия Ильинична, технолог.
Способности Полякова впервые выявила школьная учительница литературы И. А. Осокина. Окончил Московский областной педагогический институт, факультет русского языка и литературы. На старших курсах стал работать учителем. Творческий путь начал с поэзии (семинар поэтессы Ларисы Васильевой).
После армейской службы начал работать в школьном отделе Бауманского райкома комсомола. Через год перешёл в газету «Московский литератор», где проработал до 1986 года, из корреспондента став главным редактором. С 1979 года сотрудничает с «Литературной газетой». В 1979 году выходит первая книга стихов «Время прибытия», а в 1981 году — новая, «Разговор с другом».
Широкую популярность писателю принесли повести «Сто дней до приказа» и «ЧП районного масштаба» — написанные в самом начале 1980-х годов, они были опубликованы лишь с началом «перестройки»: в январе 1985 года «ЧП…» напечатал журнал «Юность», а через два года — и «Сто дней до приказа». Вскоре повесть «ЧП районного масштаба» была экранизирована, затем вышли фильмы и по другим произведениям. Свои философские наблюдения над жизнью современного общества Поляков отразил в книгах «Демгородок», «Апофегей», «Козлёнок в молоке». Одна из самых увлекательных вещей писателя — авантюрная любовно-детективная повесть «Небо падших», о жестокой цене, которую приходится платить за сверхстремительный успех и сказочное обогащение новых хозяев жизни. Более чем 130-тысячным тиражом вышел роман «Грибной царь» (2005), полный свежих афоризмов и едкой сатиры на духовно-нравственные и семейно-сексуальные метания топ-менеджеров среднего возраста.
В 1981 году Поляков защитил кандидатскую диссертацию на тему «Творческий путь Г. К. Суворова: К истории фронтовой поэзии», кандидат филологических наук. В том же году был принят в Союз писателей СССР.
В 2000-х годах выступил с серией публицистических очерков-памфлетов («Молчание кремлят» и др.) — о роли литературы в жизни постреформенного российского общества, писательском конформизме и рычагах манипулирования литературным процессом.
Критики выделяют Полякова как лидера в жанре «гротескного реализма», в исторической ретроспективе характерного для столкновения эпох; отмечают своеобразный и всегда узнаваемый язык произведений Полякова, наполненный аллегориями и метафорами, изящных описаний эротики, насыщенный тонкой иронией, незаметно переходящей в лиризм. В романах и повестях писателя, фрагменты которых носят публицистический характер, ярко дана сатирическая картина жизни российской творческой интеллигенции[1][2].
В 2012 году вышел сборник «Убегающий от любви», куда вошли как ранние, так и новые повести Полякова, продолжающего изучать психологию преуспевающего российского интеллигента, часто — удачливого предпринимателя, находящегося в поиске себя и своей, по оригинальному выражению писателя, «сначальной» жизни[3].
Произведения Полякова переведены на многие языки стран ближнего и дальнего зарубежья. Его проза включена в школьные и вузовские курсы современной российской литературы[2].
С октября 2010 по июнь 2012 был ведущим итоговой программы «Контекст» на телеканале «Россия-Культура».
В феврале 2012 года вошёл в список доверенных лиц кандидата в президенты РФ В. Путина. Мотивируя своё решение, отмечал: «Я стал доверенным лицом Путина, полагая, что он начал ревизию губительной ельцинской политики и должен довести дело до конца…»[4].
Женат. Супруга — Полякова Наталья Ивановна, программист. Дочь — Полякова Алина Юрьевна, филолог. Внуки — Шелудяков Егор Максимович, Шелудякова Любовь Максимовна . Семья живёт в Переделкине[2].
Биография такая, что хоть на Луну от всей земли посылай! Полякову, как видим, совершенно не нужно жить за счет чужого творчества, у него и своего навалом. Он весьма дальновидно избежал бичевания «ужосов сталинизма». Очевидно, уже в советское время относился к привилегированной прослойке тех, кто не марается в подобных массовых кампаниях «на подхвате».
И это не совсем типично, согласитесь, поскольку несложно заметить, что как в начале 60-х с «ужосами сталинизма» боролись именно те, кто их творил непосредственно, — так и нынче мы постоянно сталкиваемся с шаблонным переводом стрелок на Великого Кормчего… как раз от людей, устроивших репрессии всему народу, разрушивших страну и единый народно-хозяйственный комплекс почище фашистов.
Можно сделать еще множество выводов… но ведь первым будет вывод о том, литература это или нет? А если не литература, тогда что?.. Тогда это провокация, обычное использование чужой изломанной жизни запутавшегося человека, очень зависимого от любой подачки… вдобавок, желающего оправдаться. И даже не хочется выяснять, за что ему хочется оправдаться сильнее.
Возможно, не все мужчины до конца поймут эти местечковые попытки надавить на жалость, но не женщины. Особенно в тот момент, когда твою жизнь уже прожили за тебя, отняв без остатка.
Но это и явный психический наезд на все общество… вполне в духе «партийности в литературе»… А, спрашивается, за что? За то, что вместе с Шаламовым в лагерях не сидели? Типа предали светлого человека не защитили от «ужосов»?..
А при этом каждый раз с навязыванием этой тюремной пыли в нашей жизни происходит черти что, как очень точно отметила Ирина Анатольевна. И нас никому не жаль! Типа надо дождаться нового Шаламова, авось и нас пожалеет.
Но тут, конечно, подучился прокол всех этих искусственных построений, который связан с явлением Дедюховой. А это действительно явление, если вспомнить ее романы, посвященные как раз общественному перелому начала 90-х «Повелительница снов» и «Позови меня трижды».
После них никто в рассматриваемом сегменте «общественной жизни» не может доказать, будто занимается литературой, а не общественными манипуляциями по предоплате.
Отметим, что перед Дедюховой там вопрос ребром о Шаламове ставился неоднократно, причем самими читателями. Ведь многое, что пришлось пережить нам в мирное время, в самой богатой стране мира, на которую пахали все поколения наших родных и знакомых, — подавалось в духе «ведь Шаламов тоже страдал!»
Как бы мы проходили такое «боевое крещение» на ровном месте изобретенных «переходных периодов» к обществу, которое гарантировало бы от страданий… одних Шаламовых. Нас это не касалось, поскольку не почувствовать, что на тебе ставит опыты и эксперименты тупая неграмотная сатанинская сволочь… как бы было невозможно, в особенности, уже ознакомившись с «творчеством» Шаламова.
Да, перед Дедюховой этот вопрос о Шаламове ставили неоднократно и весьма настойчиво. Впоследствии, когда ее саму заставили пройти через горнило самых подлых, лживых и вполне фашистских репрессий, суть и смысл которых она постоянно раскрывала, — ее бесспорное суждение лишь закрепилось, как мы видим.
Ведь Поляков в острой дискуссии с Есиповым лишь доказывает документально то, что сказала Дедюхова… но почему? А потому что Дедюхова в статье «Слон и моська» уже осудила троцкизм, ранее — диссидентство. Заметим, что никто до нее об этом ни слова не сказал! Но после нее уже нельзя было сказать ничего иначе!
И лишь самому безнравственному мерзавцу было непонятно, что все эти методы общественных манипуляций, прикрывающих государственный переворот — относятся именно к экстремизму, за который пытались осудить одну Дедюхову… но, в том числе и для того, чтобы такие, как Есипов, могли без проблем ныть и ныть про давно никому не нужного Шаламова, не пригодившегося и своим современникам.
И это похоже… да больше всего напоминает распил гири Шурой Балагановым, которому мерзавец-Паниковский наврал, будто гири Корейко внутри золотые: «Пилите, Шура, пилите!»
Они и пилит и пилит… причем, заметим, за бюджетный счет… Наверно, даже не подозревая, что это вообще не литература, чугун вместо золота…
Здесь тоже еще придется думать и думать, хотя плоды подобных раздумий уже имеются. Ведь именно Дедюхова, а вовсе не защитники (как бы) народа в отвратительном бреде Шаламова выступили против помазания всех скопом на предательство Родины «народ сам этого захотел!»
Именно Дедюхова доказывала, что, во-первых, это ложь и клевета на сограждан не отвечает действительности, а далее она сделала вывод, что экстремизм невозможен без прямого предательства силовых ведомств и спецслужб, поскольку невозможен без государственной силовой поддержки и… финансирования.
Намного более мужественная позиция, чем нытье про «ужосы сталинизма», по сути, оправдывающая изуверство и садизм в отношении гражданского населения. Но ведь после этого вывода вдруг… история начинает «очищаться от очистков» (с.) И неудивительно, что мы получаем этому прямое подтверждение!
Президент Владимир Путин не раз подчеркивал, что к развалу Советского Союза относится плохо и считает его геополитической катастрофой. Но то, что глава государства называет причинами этих событий, вводит в недоумение многих историков. Недавно он обвинил в этом КПСС, а еще раньше — основателя страны Советов Владимира Ленина.
«Хочу обратить внимание – сказал президент, — на то, что во главе нашего бывшего Отечества — СССР — находилась коммунистическая партия. Не какая-то другая, которая продвигала идеи национализма, либо другие разрушительные идеи, которые губительны для любого государства», — заявил он, отвечая на высказывания Геннадия Зюганова.
До этого Путин говорил, что под СССР «подложил атомную бомбу» не кто иной, как Владимир Ленин — своей национальной политикой.
Историк спецслужб Александр Колпакиди рассказал в интервью Накануне.RU, действительно ли виновна КПСС в развале СССР, какое отношение к этому имел КГБ и должны ли нести за это ответственность (хотя бы моральную) нынешние высокие руководители, состоявшие в партии, а ныне ее обвиняющие во всех грехах? Читать дальше…
Как видите, здесь уже идет речь о моральной ответственности за грехи… которые еще недавно с легкостью вешались на народ. И Шаламов это позволял в качестве «писателя», а вот писатель Дедюхова — нет.
Так прямо и хочется сопельки утереть… но поинтересоваться, а кто же сейчас рушит все государственные институты, лишает народ всех выстраданных и заработанных социальных гарантий на фоне осатанелого грабежа? Кто ж у нас крышует одних уголовников и с остервенением патологических социопатов переписывает и переписывает законы, будучи заведомо неспособными существовать ни в одной законодательной системе?..
Интересно, что Дедюхова на эти (самые насущные и острые) вопросы постоянно отвечает, с самого начала дав все ответы в созданных художественных образах, для нее Шаламов — «побочный продукт», далеко не основное. Спросили — ответила.
А вот для тех, чью жизнь шаламовщина занимает целиком и без остатка, отчего-то совершенно не трогает, что происходит со всеми зрителями и слушателями этого безобразия в реальном времени.
Но здесь все же возникает вопрос, как спорщики по Шаламову нашли себе «новостной повод» обсуждения? Ведь, в отличие от Дедюховой, их никто о нем не спрашивал. Всем и без них было понятно, что после уничтожения Дедюховой нам опять навяжут это «унылое чмо» (с.)
Думаю, многие пропустили этот момент, свидетельствующий о сговоре спорщиков. Возможно, они и репетировали первоначально все вместе, желая придать дохлому классику тюрем и пересылок хоть толику значимости.
Да, там нашли «ранее не опубликованные произведенья»… не соображая, как это выглядит после пояснения Дедюховой, что это не литература, а пошлый донос. Так ведь надо учитывать все ею сказанное про Солженицина, про то, что борцы с «ужосами сталинизма» отчего-то упорно молчат о гуманитарной катастрофе первых лет революции, когда сразу и самыми зверскими способами было погублено 16 млн человеческих жизней, в социологических сводках впервые в России появилась графа «самоубийства детей до 10 лет», а первые субботники (где Ленин после холодной зимы, когда топили чем попало, вплоть до книг, — отчего-то таскает бревна) проводились по расчистке от трупов и частей человеческих тел…
И ведь на фоне такой выборочной осведомленности о делах давно минувших дней про Варлама Шаламова у главного редактора «Литературной газеты» Юрия Полякова — неминуемо встает вопрос об источнике происхождения всех этих «новых произведений»… Такое впечатление, что он берет сведения о жизни Шаламова — из того же источника, откуда берет «неопубликованные произведения Шаламова» Есипов… А откуда ж еще?..
От Есипова при этом веет… нескрываемой обидой Шуры Балаганова. Ему же пообещали, что гиря золотая… Проблема в том, что он ведь сам ее не пилит, он нам ее дальше старается всучить… чтобы мы еще пилили-пилили… пилили-пилили…
Он понимает, что ему потом придется бегать, как Паниковский с гусем, только вместо егозливой птицы у него будет достаточно увесистая гиря…
А тут из-за спины Поляков посмеивается, что пилить нечего… так золотая гирька-то или не золотая? Есипов вдруг понимает, что ему с этой гирькой таскаться дальше придется самому… А собственных сил и способностей явно недостаточно, чтобы всем доказать, будто гирька золотая… Тут и начинается: «Сам такой!»
Посмотрим, кто же в нашей реальности не может позволить себе остаться в стороне от развернувшихся баталий с гулаговской гирькой…
Вот дал отмашечку Гоблин 03.06.15 года, но вряд ли он что-то читал, зато периодически участвует за вознаграждение в рекламных кампаниях серии ЖЗЛ… к тому же сам не чужд писательского зуда… Гоблин дал перепечатку статьи Полякова «Не люблю иллюзий!», выделив цитату:
Именно о печальной участи «ЛГ» шумно горевала Н.Д. Солженицына, когда я упомянул общеизвестный факт, что автор «Ивана Денисовича», обитая в США, всячески настраивал руководство этой державы против СССР – советской версии Российского государства. Кстати, речь велась о санкциях вроде нынешних. И надо мной грянул гром! «Российская газета», страдающая, как курсистка замужем за охотнорядцем, впала в истерику и проработала меня в лучших традициях борьбы с инакомыслием. Сладкоголосая птица комплиментарного литературоведения Сараскина вдруг посуровела и объявила, что моего имени не будет даже в мелких сносках к истории отечественной словесности. Трепетный актёр Миронов, оторвавшись от театрально-хозяйственной суеты, вызвал меня на дуэль, но секундантов не прислал. Закрутился. Странное, ей-богу, возбуждение граждан!
Ведь даже в книжке В. Войновича «Портрет на фоне мифа» эти факты биографии великого гулагописца обозначены весьма подробно. Но на Войновича почему-то не обижаются, а на меня разгневались.
Гоблин, конечно, прекрасно осведомлен о статье Дедюховой «Слон и моська», черпает с ресурсов И.А. полной ложкой, не у Шаламова же ему черпать «разговоры за жизнь». Поэтому фразу, где сквозь Полякова так и проступает Дедюхова… выделил на автомате, просто инстинктивно.
Как же надоели, если честно, эти мальчуковые «разговоры за жизнь»… Ну, спрашивается, кто «возбудился»? Какие еще проработки «в лучших традициях борьбы с инакомыслием»? При такой должности и лучезарной биографии надо бы хоть постыдиться немного, чтоб по такому случаю начинать рядиться в Дедюхову!
Гоблин, чувствуется, выделил именно это как раз из-за прямой связи с Ириной Анатольевной. Да и надо заметить, что не ябедничающий на Войновича Поляков, а именно она сняла камень с души, когда я поинтересовалась у нее и Войновичем… которого тоже столько лет навязывали в качестве пудовой гири на совесть: «Пилите, Шура! Она — золотая!»
Однако «Козлёнок в молоке» Полякова весьма тонко раскрывает «внутренний мир» шестидесятников… все, кроме прямой связи с КГБ. А многие вещи, как доказала Ирина Анатольевна, технически невозможны в писательском творчестве без участия этой аббревиатуры… или нынешней аббревиатуры ФСБ.
…Шуры пилили и пилили гирю вплоть до апреля 2016 г. с трагическими заголовками «Они добрались до Шаламова» аршинными буквами… Если иметь в виду, что Поляков лишь дополнил тезисы Дедюховой на тот момент семилетней давности, статьи следовало бы назвать «Они наконец добрались до Шаламова».
Невозможно даже понять, из-за чего ж решили копья-то ломать? К тому же Дедюхова давно доказала, что раз большой эпохальной прозы у Шаламова не сложилось, так и рассказики все… чистая туфта, не стоит о них пачкаться.
Но, оказывается, решили ей не поверить… поскольку пилить гири оказалось больше не на чем… С другой стороны, возможно, решили переплюнуть «гулаговские» странички ее романа «Армагеддон №3″… кто ж знает?
Есть у Шаламова рассказ «Сучьи войны». Это даже не повесть, это бред сивой кобылы без единого образа, одни схемы, ужосы застенков, самая мерзостная гниль.
Дежурного врача вызвали в приемный покой. На свежевымытых, чуть синеватых, выскобленных ножом досках пола корчилось загорелое татуированное тело – раздетый санитарами догола раненый человек. Кровь пачкала пол, и дежурный врач злорадно усмехнулся – отчистить будет трудно; врач радовался всему плохому, что приходилось встретить и видеть. Над раненым склонились два человека в белых халатах: фельдшер приемного покоя, держащий лоток с перевязочным материалом, и лейтенант из спецчасти с бумагой в руке.
Врач сразу понял, что у раненого нет документов и лейтенант спецчасти хочет получить хоть какие-либо сведения о раненом.
Раны были еще свежи, некоторые кровоточили. Ран было много – больше десятка крошечных ран. Человека недавно били маленьким ножом, или гвоздем, или чем-нибудь еще.
Врач вспомнил, как в прошлое его дежурство две недели назад была убита продавщица магазина, убита в своей комнате, задавлена подушкой. Убийца не успел уйти незаметно, поднялся шум, и убийца, обнажив кинжал, выскочил в морозный туман улицы. Пробегая мимо магазина, мимо очереди, убийца воткнул кинжал последнему в очереди в ягодицу – из хулиганства, из черт знает чего…
Но сейчас было что-то другое. Движения раненого становились менее порывистыми, щеки бледнели. Врач понимал, что тут дело в каком-то внутреннем кровотечении – ведь на животе тоже были маленькие, тревожные, не кровоточащие раны. Раны могли быть внутри, в кишечнике, в печени…
Но врач не решался вмешаться в священнодействие службы учета. Нужно было добыть во что бы то ни стало «установочные данные» – фамилию, имя, отчество, статью, срок – получить ответ на вопросы, которые задаются каждому заключенному десять раз на день – на поверках, разводах…
Раненый что-то отвечал, и лейтенант торопливо записывал сообщенное на клочке бумаги. Уже известны были и фамилия, и статья – пятьдесят восемь, пункт четырнадцать… Оставался самый главный вопрос, ответа на который и ждали все – и лейтенант, и фельдшер приемного покоя, и дежурный врач…
– Ты кто? Кто? – встав на колени около раненого, взволнованно взывал лейтенант.
– Кто?
И раненый понял вопрос. Веки его дрогнули, раздвинулись искусанные, запекшиеся губы, и раненый выдохнул протяжно:
– В седьмую его, в седьмую хирургическую! – засуетился врач. Можно было приступать к перевязке. Седьмая палата была «сучья».
Дальше идет на три странички несвязанное с этим затравочным эпизодом «конспект». Ровным счетом там ничего не написано, поскольку идет попытка рассказать «правду жизни» со стороны уголовного мира. Есть вкрапления самой «правды жизни», а вкрапления настолько диссонируют душевной гнилью, что неудивительно, почему, пытаясь написать всю эту чушь, Шаламов закончил свои дни в скорбном доме.
От Дедюховой мы твердо знаем, что цель любого произведения — катарсис, душевное очищение, поэтому в литературу далеко не все идет из вполне реальной жизни. А то, что всеми способами старается очернить и обременить душу такой вот гадостью… к литературе не относится по умолчанию.
Но, как выясняется, предыдущего распила гирь оказалось маловато… в 2014 году по этой крошечной дряни сняли сериал… Откуда ж цедили этот бред на восемь серий?
Сучья война — безжалостное противостояние между тюремными заключенными, которое продлилось около десяти лет, с середины сороковых до середины пятидесятых годов прошлого столетия. Все осужденные разбились на два противоборствующих лагеря, в одном из которых оказались «воры в законе», живущие «по понятиям» и не вступающие в переговоры с представителями власти, а в другом «суки», которые раскаялись в содеянном и искренне желают исправиться. После наступления Великой Отечественной войны, большинство «сук» отправилось на фронт, но их борьба с «законниками» продолжилась и в столь тяжелое время. Постепенно к противоборствующей стороне начали присоединяться и «воры», которые по тем или иным причинам не хотели продолжать жить по «блатным» законам…
Смотрите онлайн сериал «Сучьи войны» в хорошем HD качестве на нашем сайте, бесплатно и без регистрации.
Ирина Анатольевна всегда говорила, что любое настоящее произведение искусства делает мир чуточку лучше. Она не смогла сделать лучше свой собственный мир, хотя ее произведения, вовремя сказанные слова, публицистика, технические и научные монографии помогли многим. Разве ее бесподобные сказки, ее романы не приносят давно забытый катарсис?.. И разве она, столько пережив, вываливала на нас подобные ушаты помоев из «вновь обретенных» продолжений дебилок Шаламова?
Особенно люблю ее «доказательства от противного». Далее она говорит, что если литературное произведение не смогло предотвратить что-то страшное в жизни… это бледная немочь, сатанинская ложь, но не литература.
Достаточно вспомнить, что за «сучьи войны» развернулись в 2014 году… Думала, что никогда больше не увижу убитых деток, несчастных женщин, разрушенные дома… И если этого не предотвратили создатели сериала, либо поименовали вовсе не тех «сук», когда на их глазах творилось такое… пусть они будут прокляты. И пусть никогда не считают, будто занимались «искусством» или имели дело с «литературой».
…Что же касается самого Шаламова, то это — мыльный пузырь, фикция, ложь… что-то вроде «мужских разговоров за жизнь», которую прожил кое-как и ни черта в ней не понял.
Для меня Шаламов никогда не станет писателем (как и те, кто выступил «за» и «против» после 2009 года) — хотя бы потому, что не смогли предотвратить то, что произошло при них и на их глазах с Дедюховой. Никого ни в чем не укоряю, просто скажу… все вы врете, мальчики! Безбожно и бесстыдно врете!
Я читал колымские рассказы. Очень верно сказано: «Там идет превалирование гипертрофированных личных ощущений над временем, над судьбой страны и народа». Кругом грязь, мерзость, смерть, издевательства, и на этом фоне строго-суровый и молча страдающий Шаламов.
Запомнились рассказы о приключениях уже после его освобождения. Как, например, он приходит на беседу то ли к редактору газеты, то ли журнала. Там ненависть к несидевшим так и прет. Все ему должны, все перед ним виноваты. А как героизировал зэков, устроивших побег с убийствами охраны и боем в лесу. Супермены! Выступили против системы! Потом выясняется, КТО оказался для автора героем. Военные преступники, сотрудничавшие с фашистскими оккупантами. Вот это для него — близкие люди. Он точно не «сука», не пошел на фронт Родину защищать.
И вот такое пихают и пихают в зубы. Ваши украденные жизни ничто по сравнению со страданиями Шаламова! Тьфу!
Продолжим изучение всего, что там наговорили-нашаламили поляковы-есиповы за те годы, пока место под солнцем им было вполне репрессивным (заведомо безнравственным и лживым образом) расчищено от Дедюховой. После «Слона и моськи» вопрос о Щаламове вставал ребром, не понимать этого мог только Есипов, Поляков решил скоренько дистанцироваться, по пунктам доказав все тезисы, высказанные Дедюховой еще в 2009 году, естественно, без ссылок на источник нравственного осознания и просветления.
Что в духе нравственности должно было превалировать в скандале про Шаламова? Мы уже отмечали, что в самом начале должен был встать вопрос:: литература это вообще или нет?.. А акцентировали мы внимание на этом вопросе, поскольку в статье «Слон и моська» Дедюхова в самом начале и честно отвечает на этот вопрос.Ю́рий Миха́йлович Поляко́в (род. 12 ноября 1954, Москва) — советский и российский писатель, поэт, драматург. Главный редактор «Литературной газеты» с 2001 года.
Биография такая, что хоть на Луну от всей земли посылай! Полякову, как видим, совершенно не нужно жить за счет чужого творчества, у него и своего навалом. Он весьма дальновидно избежал бичевания «ужосов сталинизма». Очевидно, уже в советское время относился к привилегированной прослойке тех, кто не марается в подобных массовых кампаниях «на подхвате».
Но это и явный психический наезд на все общество… вполне в духе «партийности в литературе»… А, спрашивается, за что? За то, что вместе с Шаламовым в лагерях не сидели? Типа предали светлого человека не защитили от «ужосов»?..
Да, перед Дедюховой этот вопрос о Шаламове ставили неоднократно и весьма настойчиво. Впоследствии, когда ее саму заставили пройти через горнило самых подлых, лживых и вполне фашистских репрессий, суть и смысл которых она постоянно раскрывала, — ее бесспорное суждение лишь закрепилось, как мы видим.
И это похоже… да больше всего напоминает распил гири Шурой Балагановым, которому мерзавец-Паниковский наврал, будто гири Корейко внутри золотые: «Пилите, Шура, пилите!»Президент Владимир Путин не раз подчеркивал, что к развалу Советского Союза относится плохо и считает его геополитической катастрофой. Но то, что глава государства называет причинами этих событий, вводит в недоумение многих историков. Недавно он обвинил в этом КПСС, а еще раньше — основателя страны Советов Владимира Ленина.
Президент Владимир Путин не раз подчеркивал, что к развалу Советского Союза относится плохо и считает его геополитической катастрофой. Но то, что глава государства называет причинами этих событий, вводит в недоумение многих историков. Недавно он обвинил в этом КПСС, а еще раньше — основателя страны Советов Владимира Ленина.
Как видите, здесь уже идет речь о моральной ответственности за грехи… которые еще недавно с легкостью вешались на народ. И Шаламов это позволял в качестве «писателя», а вот писатель Дедюхова — нет.
Да, там нашли «ранее не опубликованные произведенья»… не соображая, как это выглядит после пояснения Дедюховой, что это не литература, а пошлый донос. Так ведь надо учитывать все ею сказанное про Солженицина, про то, что борцы с «ужосами сталинизма» отчего-то упорно молчат о гуманитарной катастрофе первых лет революции, когда сразу и самыми зверскими способами было погублено 16 млн человеческих жизней, в социологических сводках впервые в России появилась графа «самоубийства детей до 10 лет», а первые субботники (где Ленин после холодной зимы, когда топили чем попало, вплоть до книг, — отчего-то таскает бревна) проводились по расчистке от трупов и частей человеческих тел…
Он понимает, что ему потом придется бегать, как Паниковский с гусем, только вместо егозливой птицы у него будет достаточно увесистая гиря…Именно о печальной участи «ЛГ» шумно горевала Н.Д. Солженицына, когда я упомянул общеизвестный факт, что автор «Ивана Денисовича», обитая в США, всячески настраивал руководство этой державы против СССР – советской версии Российского государства. Кстати, речь велась о санкциях вроде нынешних. И надо мной грянул гром! «Российская газета», страдающая, как курсистка замужем за охотнорядцем, впала в истерику и проработала меня в лучших традициях борьбы с инакомыслием. Сладкоголосая птица комплиментарного литературоведения Сараскина вдруг посуровела и объявила, что моего имени не будет даже в мелких сносках к истории отечественной словесности. Трепетный актёр Миронов, оторвавшись от театрально-хозяйственной суеты, вызвал меня на дуэль, но секундантов не прислал. Закрутился. Странное, ей-богу, возбуждение граждан!
Гоблин, чувствуется, выделил именно это как раз из-за прямой связи с Ириной Анатольевной. Да и надо заметить, что не ябедничающий на Войновича Поляков, а именно она сняла камень с души, когда я поинтересовалась у нее и Войновичем… которого тоже столько лет навязывали в качестве пудовой гири на совесть: «Пилите, Шура! Она — золотая!»«Сучья» война
Сучья война — безжалостное противостояние между тюремными заключенными, которое продлилось около десяти лет, с середины сороковых до середины пятидесятых годов прошлого столетия. Все осужденные разбились на два противоборствующих лагеря, в одном из которых оказались «воры в законе», живущие «по понятиям» и не вступающие в переговоры с представителями власти, а в другом «суки», которые раскаялись в содеянном и искренне желают исправиться. После наступления Великой Отечественной войны, большинство «сук» отправилось на фронт, но их борьба с «законниками» продолжилась и в столь тяжелое время. Постепенно к противоборствующей стороне начали присоединяться и «воры», которые по тем или иным причинам не хотели продолжать жить по «блатным» законам…
1 comment
Я читал колымские рассказы. Очень верно сказано: «Там идет превалирование гипертрофированных личных ощущений над временем, над судьбой страны и народа». Кругом грязь, мерзость, смерть, издевательства, и на этом фоне строго-суровый и молча страдающий Шаламов.
Запомнились рассказы о приключениях уже после его освобождения. Как, например, он приходит на беседу то ли к редактору газеты, то ли журнала. Там ненависть к несидевшим так и прет. Все ему должны, все перед ним виноваты. А как героизировал зэков, устроивших побег с убийствами охраны и боем в лесу. Супермены! Выступили против системы! Потом выясняется, КТО оказался для автора героем. Военные преступники, сотрудничавшие с фашистскими оккупантами. Вот это для него — близкие люди. Он точно не «сука», не пошел на фронт Родину защищать.
И вот такое пихают и пихают в зубы. Ваши украденные жизни ничто по сравнению со страданиями Шаламова! Тьфу!