Натали: Так забавно наблюдать, как наши политики и многочисленные их летописцы отреагировали на нескромные вопросы ведущих СМИ, опубликовав даже не ответы, а собственную реакцию на вопросы… за день до разоблачительного интервью Максима Фрейдзона Радио Свобода…
Аделаида: Вопросы не бывают нескромными. Ответы иногда бывают. Мне кажется, ближайшее окружение переполошилось именно из-за возможных ответов Владимира Владимировича.
Натали: Как интересно, дорогая Аделаида! А ведь такую версию никто не высказывал, ровным счетом — никто! Мне начинает казаться, что вы иногда интересуетесь политикой из жажды развлечений.
Аделаида: Ах, Натали… При нынешней серости, необразованности и отсутствии культуры в высшем свете… политика сама по себе становится единственным развлечением. Ничего серьезного, одно развлечение! Нынешнее руководство не способно высидеть «Дона Карлоса» Верди от начала и до конца. Да они и сами, полагаю, это отлично понимают. Иначе зачем все эти поиски амфор, стоило нам развернуться к классическим истокам античности… один полет на дельтаплане со стерхами чего стоит…
Натали: Аделаида, а вам никто не говорил, что вы — гений?
Аделаида: Нет, ни разу, не беспокойтесь, Натали! Мне кажется, даже Ирина Анатольевна посредственного мнения о моих интеллектуальных способностях. Кстати, она нас не слышит?
Натали: Она говорит по телефону со своим.. хм… брокером. Скажем так. Нынче приличнее говорить по телефону с… брокерами. Так что вряд ли она сейчас к нам прислушивается, похоже, ей не до нас.
Аделаида: Дух захватывает, правда? Когда я слышу что-то такое… мне становится грустно, немножко не по себе. Мне ни разу еще не доводилось разговаривать с брокерами по телефону, используя современную лексику… Кажется, я так много теряю в жизни…
Натали: Вам такое ни к чему, дорогая. Мы с вами такие несовременные… или несвоевременные… Всем кажется, будто наше время ушло, а оно еще и не приходило. Помните, как в юности мамы внушали, будто женщине не разрешается флиртовать раньше сорока лет и питать романтические чувства раньше сорока пяти? Смотришь на тех, кто этими правилами пренебрегает, так ведь это очень скрашивает будничное ожидание обеда.
Аделаида: Мне нравится думать, будто мне столько лет, на сколько я себя ощущаю. Нынче все девушки, добивающиеся публичности… такие расчетливые, как базарные торговки. На их фоне я никак не могу ощутить, будто мне уже стукнуло тридцать пять.
Натали: И это совершенно правильно! Так что нам, кто еще не достиг — или говорит, что не достиг, — тридцатилетнего возраста, остается только благотворительность и политика. Но благотворительность — это последнее прибежище для тех, кто любит допекать своих ближних. Я предпочитаю политику. По-моему, это как-то… изящнее. И Ирина Анатольевна очень советует.
Аделаида: Вы в самом деле думаете, будто она считает политику — благородным поприщем?
Натали: Да. Иногда. Чисто из соображений общественной морали. На самом деле, политика заменяет ей азартные игры. Это вносит и в нашу обыденность какие-то свежие веяния. Не дает опустить политику до страшной скуки… чем она, собственно, и является при таких серых личностях.
Аделаида: Все хотела поинтересоваться, милая Натали, а вы что нашли в политике?
Натали: Я?.. Всего понемножку. Сознаюсь откровенно. Вы же знаете, дорогая, как женщины любопытны. Почти как мужчины! С Ириной Анатольевной наш политический бомонд сразу начинает достраивать свои образы, совершать какие-то чисто литературные, не типичные для нашей реальности поступки. Частенько упоминаемый вами полет со стерхами на дельтаплане… из такой, чисто искусственной канвы.
Аделаида: А ведь было еще погружение в батискафе на дно Байкала… Этот наш нынешний герой, как древние греки, знавал многих людей и посетил многие города…
Натали: И, заметим, вовремя избавился от такой обузы, как ждущая его дома Пенелопа…
Аделаида: Значит, вы считаете?..
Натали: А вы считаете иначе? Бросьте! Вспомните, что произошло с другими, не устоявшими перед призрачной доступностью всего написанного и озвученного Ириной Анатольевной! У них было намного меньше технических и материальных возможностей. А то бы тоже уже… «бороздили космические просторы». Но ведь никто с тех пор не жил нормально и собственной жизнью.
Аделаида: Так ведь они и сделали это с самого начала… не желая жить своей жизнью, а желая жить чужой… Стать не тем, кем являлись на самом деле… Это же типичный литературный прием! Исполнение желания! Там ведь еще и привычка сработала… взять чужое без спроса… воспользоваться чужим… занять чужое место… Фу!
Натали: Вот именно, фу! Но привычка-то срабатывает.
Привычка свыше нам дана, —
Замена счастию она!
А разве кого-то Ирина Анатольевна не предупреждала? Она говорила, что настоящую литературу нельзя украсть. Но не договаривала, что происходит с теми, кто это попробует сделать.
Аделаида: Что?.. Боже мой, мне становится так азартно и почти интересно, Натали! Мы с вами все еще говорим о политике?
Натали: Уже нет, Посмотрите, вокруг нас уже… литература! Причем, настоящая. Вам бы пришло в голову… хм… то, что вдруг начали делать… все эти, так называемые, «политики»?
Аделаида: Нет, никогда и ни за что!
Натали: Помните, как Ирина Анатольевна говорила, как литература форматирует под себя реальность? Мы ей, конечно, поддакиваем, чтобы поддержать… морально. Но ведь эти необычные поступки, позирование в разных местах и нарядах… необычайная склонность к деткам и собачкам… Ничего вам не напоминает? Помните поцелуй в животик чужому ребенку в людном месте и подарки щенками?.. Ну, там же прямая литературная ассоциация!
Аделаида: Как я об этом сразу не подумала, Натали? Конечно, это «Алиска«: «Дети и собаки — самое главное в жизни!»
Натали: Как и все остальное! Стоит им что-то озвучить из Ирины Анатольевны, все сразу преображаются в ее героев и полностью подчиняются литературной условности именно ее искусственной среды. А она у нас… дама со своеобразным юмором. Это ведь у нее разные герои летают на ерапланах, плавают в батискафах по Ледовитому окияну по заданию спецслужб. Это чисто ее приколы!
Аделаида: А я, между прочим, еще вчера подумала, что нам надо расспросить нашего классика, что она говорила о закономерностях создания художественного образа… Даже не думала, что это станет захватывающе интересным.
Натали: А мне кажется, Аделаида, вы лукавите! Лично мне стало захватывающе интересной ваша оговорка, что господа Песков и Иванов поспешили выступить со странным заявлениями, чтобы не дать ответить своему шефу на вопросы зарубежных СМИ! Это же просто десятка, дорогая!
Аделаида: А что тут гениального, Натали? Посмотрите, с какой поспешностью они выскочили, даже не дождавшись интервью Фрейдзона на Радио Свобода! И всех заверили, что Владимир Путин никогда не станет отвечать на эти вопросы. А все заметили, что раньше он отвечал, причем, вопросом — на вопрос.
Натали: И разве ему не надо было мощного промоушена в зарубежных СМИ накануне саммита в Баварии?
Аделаида: Вот именно!
Дмитрий Песков
— Уважаемые издания – одно лондонское, одно нью-йоркское – прислали запросы, по сути, в криминалистическом и прокурорском стиле.
— Меня, честно говоря, чуть-чуть покоробил такой ультимативный тон, такая допросная стилистика, поэтому хотел этим поделиться, — добавил он.
Видите, как интересно. Дело не в самих вопросах и обвинениях, дело в стилистике!
Но о самих вопросах Песков тоже сказал, причем довольно подробно, не скрывая сути обвинений.
Журналистов интересовала денежная сторона отношений Путина с Тимченко и Алексеем Миллером. Еще Песков прокомментировал конкретные обвинения в адрес Путина, воспроизведенные в письмах СМИ со слов бизнесмена Дмитрия Скигина:
«Путин во время переговоров с одним из основателей «Совэкса» Дмитрием Скигиным запросил 15% акций и фьючерсов в обмен на помощь с регистрацией компании и заключением долгосрочного договора аренды. Подтверждается, что стороны договорились о 4%».
Вердикт Пескова был очевиден.
— Вся эта информация не соответствует действительности. Собственно, а что он мог сказать? Что информация действительности соответствует?
Интересно, что радио «Свобода» опубликовала интервью Скигина. У публикации изящная концовка, цитата из фильма «Власть» с участием Путина. С пояснением, что сама инициатива этого фильма исходила от Путина.
Игорь Шадхан и Владимир Путин на съемках фильма «Одинокий лидер»
Игорь Шадхан, режиссер, интервьюер: Я сейчас несколько внутренне содрогаюсь от следующего своего вопроса, но я все-таки хочу его вам задать. Потому что в ваш Комитет, в вашу деятельность входит все-таки немало такого, о чем бы мне хотелось спросить. Это валюта, лицензии, квоты, образование совместных предприятий и так далее. Вам не предлагают взятки?
Владимир Путин: Ну, видите ли, во-первых, я бы так сказал, что все-таки наш Комитет – это скорее экспертный комитет. Экспертный и организующий. От нас все-таки немного… Нечасто нам нужно обращаться за решением вопроса какого-то, который связан с материальными ценностями. Хотя и в процессе этой работы могут возникать ситуации, при которых та или иная коммерческая структура, частные лица ожидают от нас какого-то решения. И в этом случае, конечно, могут возникать… может возникнуть желание как-то пропихнуть этот вопрос побыстрее. Должен откровенно сказать, что такие предложения не впрямую, но следуют.
Игорь Шадхан: Ну, дальше я не спрашиваю.
Владимир Путин: Можете спросить.
Игорь Шадхан: Продолжение следует: но вы их не берете?
Владимир Путин: А вы хотите, чтобы я ответил: я беру, да?..
Исчерпывающе, правда? В 90-х Путин не побоялся сам разговаривать на эту тему. Чего же вдруг они теперь всполошились?
Сергей Иванов
А они действительно всполошились, вслед за Песковым выступил глава администрации президента Сергей Иванов. Иванов интерпретирует все это в рамках внешнеполитической борьбы, которая идет у России с Запалом.
— В последние пару лет я обратил внимание, что в СМИ в целом начался процесс дискредитации и внесения оппонентов в «черные списки». В первую очередь, это касается американских и британских газет, к которым я долгое время относился с уважением.
— Я убежден, что все клеветнические заявления в наш адрес преследуют одну и ту же цель: внушить россиянам, что российские правящие круги неправы.
Аделаида (выгибает свои красивые брови): И при чем тут Дмитрий Песков? Даже не подозревала, будто он мог быть в курсе степени знакомства своего шефа с «гангреной»-Тимченко или в том, насколько простиралась услужливость «Леши Миллера». Вот что значит участие в нынешнем политическом бомонде.
Натали: А я обожаю нынешний политический бомонд. Это единственное место, где никто по-настоящему не говорит о политике, вообще ею не занимается. Все заняты собой, как и Дмитрий Песков. Посмотрите, какой литературный анализ он выдал! Говорит о тоне, о стилистике… Далее делает вывод, будто ничего из этих вопросов не соответствует действительности. Это литература, а не политика!
Аделаида: Согласна, будто обсуждает чисто литературное произведение. Забывая, что у нас с ним несколько разные действительности. Нашей сегодняшней действительности эти вопросы очень даже соответствуют. И мы-то без Дмитрия Пескова знаем, что все ответы — в темном прошлом его шефа.
Натали: То-то и оно! Он, собственно, говорит о себе… нисколько не сомневаясь, что все присутствующие, имеющие иную реальность, знают ответы на эти вопросы и без него. Тут ведь тоже такой чисто литературный оборот, когда некто заявляет, будто он даже не подозревал, какое темное прошлое имели люди из его ближайшего круга общения.Поэтому я очень люблю говорить о политике. Иногда целый день говорю. Но терпеть не могу слушать, когда о ней говорят другие. Особенно, когда пытаются всех уверить, будто темное прошлое видного политика — «совершенно не соответствует реальности»!
Аделаида: Так и хочется при этом воскликнуть: опомнись, мальчик! Протри глаза, выйди из своей нарисованной книжки и пойми, наконец, что реальность сама проявляет все ваши мысли, чувства, мечты… а главное, ваше темное и непристойное прошлое!
Натали: Не понимаю, как эти несчастные в думах и парламенте выдерживают свои бесконечные прения… Ведь они всегда об одном и том же! Уверена, что все их прения проводятся исключительно из необходимости скрыть темное прошлое!
Ирина Анатольевна (входит и озабоченным выражением лица и натянутой улыбкой): Вы о ком, Натали? Ах, об этих… Так они же никогда не слушают.
Натали: Нет, правда?
Ирина Анатольевна: А что, разве похоже будто они способны воспринимать информацию? Или выслушать кого-то? Ведь слушать — это очень опасно: тебя могут убедить. А человек, который позволяет убедить себя доводами разума, по их мнению, очень неразумное существо.
Аделаида: Ах, это объясняет мне многое в нынешних политиках, чего я раньше не понимала…
Натали: И очень многое объясняет в настоящих дамах, чего нынешние политики давно перестали ценить, решив, будто это они могут что-то оценивать в реальности. А это глубочайшее заблуждение! Реальность такова, как мы это, дамы оценим.
Аделаида: А если кто-то нас не ценит, дорогая, ему очень не поздоровится.
Натали: Конечно! Ведь его-то мы оценим по достоинству. О котором он и думать забыл, а оно — раз! И всплывает из темного прошлого!
Ирина Анатольевна: Но я замечу дамы, что оценивать безнадежно добродетельного политика… иногда это просто невыносимо. В таком человеке нет ни малейшего интереса! Абсолютная неорганичность! Этого совершенно не понимают люди, в темном прошлом лишь самые темные дела и поступки. Они пытаются доказать, будто раньше были прекрасны, а лишь нынче слегка подпорчены нашей действительностью.
Он, кстати, хитро, но очень толсто попытался увести разговор от той конкретики, которую обнародовал пресс-секретарь президента Песков. Песков сказал, что западные СМИ интересуют отношения Путина с Тимченко и Миллером.
Иванов стал говорить о других людях:
— Есть множество людей, близких к Путину. Например, мой хороший друг, министр иностранных дел Сергей Лавров, министр обороны Сергей Шойгу, директор ФСБ Александр Бортников, нынешний советник президента по нацбезопасности Николай Патрушев. Я могу за них поручиться — я знаю их много лет, как и президента Путина.
И о себе:
— Суть в том, что если есть какие-либо обвинения лично в мой адрес, пусть их озвучат: в чем именно заключается моя коррумпированность, где мои огромные доходы, где мои дома в США или Великобритании? Ведь такие вещи легко доказать.
Ну, и «вскрыл», так сказать, истинные причины:
— Они недовольны происходящим на Украине, хотя подчеркну, что не мы это начали — мы лишь отреагировали на то, что начала другая сторона. По логике, причина именно в этом.
Сергей Иванов думает — «внушить россиянам, что российские правящие круги неправы», не получится:
— Однако я совершенно уверен, что этот план не сработает. Вот и все.
Я вот тоже абсолютно уверен, что ничего не сработает. Есть план, нет плана, будет публиковаться компромат, не будет, хорошо будут защищать президента Путина его соратники из администрации или плохо – ничего не изменится.
Те, кто не принимает политику Путина, итак вполне уверены, что он гэбэшник и негодяй. Они с удовольствием примут на веру любое свидетельство в пользу такой точки зрения.
Те, кто считает политику Путина правильной, либо не поверят западным СМИ, либо не увидят в разоблачениях ничего особенного.
Времена были такие, скажут они. Сегодня в верхах нет никого, кто не оказался бы замешан в чем-то подобном. Это не важно, важно то, что делается сейчас.
Так что Кремль зря беспокоится. Иванов прав. «Не сработает». «Вот и все».
Ирина Анатольевна: А у них хоть что-то «срабатывало»?.. Такая уверенность явно свидетельствует, что речь идет о хорошо знакомых Сергею Иванову людях, никакого отношения не имеющих ни к какой загранице. Он тут явно им намекает, что его лично — никому голыми руками не взять, у него все на жену переписано.
Аделаида: Какой ужас! Об этом надо говорить!
Натали (пожимает руку Аделаиде): Бедная моя Аделаида! Эти нынешние политики с темным прошлым, похоже, уверены, будто мы с вами знали только самых примерных мужчин… А страдаем в нашей действительности не от их политики, а исключительно от сопоставления их темного прошлого — с безупречным прошлым наших мужчин…. Каково же было темное прошлое самого Сергея Иванова, если у него настолько примитивные представления в настоящем?
Ирина Анатольевна: Я думаю, что Сергей Иванов в курсе, как настоящая дама может заставить страдать любого мужчину. Особенно, когда начинаются ее расследования темного прошлого.
Натали (оскорбленно выпрямляется): Как бы не так! Все наши мужчины были всегда совершенно счастливы и довольны. А уж до чего они нам верили — это просто трагедия!
Аделаида: Да, истинная трагедия!
Ирина Анатольевна: А может быть, комедия, дорогая Аделаида?
Аделаида: Комедия, Ирина Анатольевна?.. Как вам не стыдно так говорить! Мы так страдали с Натали, так страдали… мы — мученицы!
Ирина Анатольевна (натянуто): Вы же знаете, Аделаида, я терпеть не могу, когда в моем присутствии кто-то хвалит других женщин. Даже, если это вы или Натали. Могли бы и подождать, пока я отдам должное вашему мученичеству.
Аделаида: Да я с самого утра этого жду, но, как видно, напрасно.
Ирина Анатольевна: Ну так и не дождетесь. Я не собираюсь никого хвалить за мученичество, дорогая. Посмотрите, сколько мучеников выстроилось в ожидании моей похвалы! Разве Сергей Иванов не намекает, что он — абсолютно непревзойденный мученик? Они с Дмитрием Песковым — главные мученики, но лишь после их шефа.
Эдвард Сноуден
Тут, правда, стоит сказать, что практика совместной работы нескольких средств массовой информации на Западе не уникальна. Например, The Guardian и The New York Times совместно публиковали материалы по делу Эдварда Сноудена.
В вопросах, адресованных Кремлю, шла речь о том, действительно ли деятельность Геннадия Тимченко, ранее являвшегося совладельцем Gunvor Grouр, прямо или косвенно связана с Путиным, работал ли российский президент с этой компанией прямо или косвенно, помогал ли он Тимченко финансово, а также оказывал ли ему помощь в защите бизнеса от криминальных группировок в бытность работы в мэрии Санкт-Петербурга.
Аделаида: И что, вы поверите… им?
Ирина Анатольевна: Нет, конечно. Но я ими… заинтересуюсь.
Натали: Да вы что, Ирина Анатольевна? Вы посмотрите, им даже этот дурачок Сноуден интересен только сведениями из чужого темного прошлого, чтобы скрыть свое темное прошлое!
Ирина Анатольевна: Натали, дорогая! Как дама, я предпочитаю обедать исключительно в вашем обществе! Если у меня возникнет альтернатива — отобедать с вами или принять приглашение Сергея Иванова, я предпочту вашу картофельную запеканку с маринованными баклажанами от Аделаиды. Это, не говоря о том, что я могу лишь в вашем обществе их обсуждать… а не то что, терпеть их оправдания в нашей действительности, даже если за это меня покормят. Тьфу! Это отлично понимают даже в Кремле, поэтому и не приглашают.
Натали: Ну, так правильно! Вы же цените свою репутацию! Надеюсь, что цените и наше общество, как говорите. А кроме того, вы же знаете, что мы-то вас не отравим. Надеюсь, вас мама в детстве предупреждала, насколько опасно обедать в обществе лиц с таким темным прошлым?..
Ирина Анатольевна: Да уж предупреждала и не раз! Но ведь я же и вам интересна, дорогая Натали, как писатель Земли Русской, а не просто знакомая дама, которая постоянно терроризирует вас с Аделаидой, принуждая к просмотру полезных новостей из нашей с вами действительности, о которой лощеный субъект Дмитрий Песков, отчего-то не имеет понятия?
Аделаида: Ой, вы заметили, насколько это несправедливо, когда дамы страдают в действительности, а здоровый молодой мужчина не только понятия не имеет ни о какой действительности, но вдобавок даже не понимает, насколько циничными выглядят его заявления о действительности!
Натали: Это ужасно! Просто кошмар!
Ирина Анатольевна: Возможно. Но… должна заметить, милые дамы, что, в отличие от мужчин, о которых вы вынуждены смотреть новости, — лично вы никому не интересны. Поскольку у вас прошлое… слишком безупречное! И это я вам говорю не как ваша подруга, а как писатель. Да-да, к моему глубочайшему сожалению.
Аделаида: Что вы такое говорите, Ирина Анатольевна? Я вас всегда считала такой мученицей… неподражаемой!
Ирина Анатольевна: Отлично, поговорим обо мне! Напомню, милые дамы, лично мне всеми силами спецслужб, судов, прокуратуры и отдела «Э» — создавали уголовное темное прошлое. Если бы вы зали, как все они сами мучались и страдали, поскольку тут же выяснили, что мне особо и в биографии о себе писать нечего. Ни разу никого не убила, никого не подставила, ни на кого не солгала, даже государство не обкрадывала… Морду никому не набила! Пытались фальшивую справку составить, что меня задерживали в нетрезвом виде, но тут же бросили эту затею, поскольку для меня это было слишком нереально. Мне даже наркотики при обыске не подбросили, понимая, насколько это не вяжется с моим образом. Ну и потому, что у них ордер на обыск появился только через неделю после обыска. Но это частности!
Натали: И что?
Ирина Анатольевна: Да ничего. Административный штраф и полное осознание себя-любимой в качестве словершенно неинтересного никому человека, прожившего заурядную биографию. Материал, непригодный для создания литературного образа. Скучно, аж зубы сводит.
Аделаида: А как же положительные герои? Как это… порядочный человек — сразу скучен и неинтересен для литературы?
Ирина Анатольевна: Да вы совершенно не понимаете, Аделаида, творческой задачи автора! Любое литературное произведение держится на конфликте! А его создают лишь люди с темным прошлым. У них и настоящее — стремительное уходит в прошлое и тут же, на глазах темнеет.
…Как отметил Песков, на все вопросы в Кремле ответили отрицательно, и лишь на один из них дали частично положительный ответ. Речь шла о вопросе, в котором уточнялось, действительно ли самолет, на котором в 1997 году вывезли в Париж тогдашнего мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака, чтобы сделать ему операцию на сердце, принадлежал Тимченко. По словам Пескова, борт был чартерным и Тимченко не принадлежал. Он лишь помог зафрахтовать специальную летающую сердечную реанимацию.
Будущие публикации в западных СМИ пресс-секретарь главы государства назвал «состряпанной клеветой». По его словам, реакция самого Путина на присланные вопросы была «достаточно удивленной».
В свою очередь глава администрации президента Сергей Иванов заявил в интервью телеканалу RT, что «кампания против Путина в западных СМИ имеет цель дискредитировать власть в глазах народа». Однако, по его мнению, этот план не сработает.
Одна из последних публикаций, посвященных личности Путина, которая живо обсуждалась в России, появилась в журнале Newsweek в июле прошлого года. Материал под названием «За кулисами путинского двора. Привычки диктатора последних дней» особых сенсаций, правда, не содержал. В нем лишь приводились интересные подробности о привычках российского президента, его распорядка дня, общения с подчиненными.
Аделаида: Нет я все же не соглашусь с вами, Ирина Анатольевна! Абсолютно всем интересно то, что вы скажете! Вот этот Максим Фрейдзон заговорил через столько лет вовсе не потому, что у него проснулась совесть или его обуяла жажда получить давно утраченное, да вдобавок и не его, если уж на то пошло. Он уловил, что тренды поменялись, правда так и не понял — в какую сторону.
Ирина Анатольевна: Согласна с вами, что этот персонаж интересен лишь тем, какое отношение имеет к темному прошлому наших политиков. Даже Тимченко интересен только тем, что явлется настолько значимой фигурой любого темного прошлого наших политиков, что они называли его любовно — «гангрена».
Геннадий Тимченко
Геннадий Тимченко родился 9 ноября 1952 г. в Ленинакане, Армянская ССР.
Является владельцем частной инвестиционной группы Volga Group, специализирующейся на вкладах в энергетические, транспортные и инфраструктурные активы.
Председатель Экономического совета Франко-российской торгово-промышленной палаты. Председатель Совета директоров Континентальной хоккейной лиги. Президент хоккейного клуба СКА (Санкт-Петербург).
Натали: И это тем более ужасно!
Аделаида: Но согласитесь, Натали, это возвышает! Хотя предпочту узнавать, кто как кого называет — лишь из литературных произведений Ирины Анатольевны. Раз она так считает, что какие-то «гангрены» ей намного интереснее нас, то и спорить нечего.
Натали: Но мы планировали узнать о некоторых закономерностях того, как… создаются образы… дальше. После того, как они начали разбираться в темном прошлом друг друга?
Ирина Анатольевна: А вы и книги вот так же читать предпочитаете, с конца? Натали, давайте за ужином посмотрим английскую постановку «Идеального мужа» 1999 года. Чтобы еще раз убедиться, что абсолютно при всех формациях и во всех временах такие заурядные личности, как мы с вами, — совершенно одинаково относятся к темному прошлому своих политиков.
Натали: Кто бы там что ни говорил, а это всегда позор. Просто у некоторых людей так размываются границы дозволенного, что они перестают замечать очевидные вещи.
Ирина Анатольевна: Этим они и интересны, но лишь при верно расставленных нравственных критериях восприятия.
Аделаида: Да, каким бы темным не было их прошлое, но его оттенки всегда сопоставляются с действительностью. Наливайте, Натали!
Читать по теме:
3 комментария
Поймала себя на мысли, что получать эстетическое наслаждение становиться неотъемлемым правилом данного ресурса.
Безусловным и легитимным, ага.
…сей ресурс несет безусловно легитимное эстетическое наслаждение.
Надо бы чуть подробнее упомянуть о г-не Сердюкове по поводу: -С каких щей мы вдруг стали заказывать дислокационное место, пусть передвижное, минимум пяти воинских частей. «Мистрали». Строим субмарины, которые по многим параметрам наработок гораздо выше забугорных. «Помогаем» забугорным строителям в создании кормовых или каких-то еще частей этих морских Левиафанов и не можем их сами построить? А как же наши крупные ледоколы, которые у нас построены? Кто, кто, кто и почему, зачем были заинтересованы в размещении строительства «секретки», военных объектов у забугорных строителей? За какие коврижки там размещались эти заказы. Кто заплатит за массовые длительные экскурсии экипажей судов, построенных на деньги налогоплательщиков России в Францию? Значит ли это, что высшее элитарное ёбщество занималось и занимается глобальными аферами, а остальные недоумки, которых не допустили к кормушкам высшей сферы — решили делать под себя такие же кормушки этаким примитивно-откатным способом? Может быть мы скоро и на «Миражи» пересядем. Хотя не лишена возможность того, что мы уже не только пересели, но и живем в этаких миражах. Выходит, что скоро дядюшка Сэм сыграет нам джигу, а мы бодренько будем плясать под его музыку. «Процветание», однако, не просто так явилось на свет, а вполне закономерно.