Музы на пороге. Часть XI

Натали: Дамы, прежде чем заняться обсуждением творчества Евгения Марчелли, я хочу предложить вам маленькое исследование. Буквально, на скорую руку.

Аделаида: Любопытно. Что это?

Натали: Диана, вы прошлый раз в Вики посмотрели, профессиональный путь М.Г.Ваняшовой. Гляньте сейчас, что пишут там о её нынешнем месте работы.

Диана: Сей момент. Получите.

Ярославский государственный театральный институт — высшее учебное заведение в Ярославле по подготовке специалистов в области культуры и искусства.

В 1930-е годы в Ярославле был организован театральный техникум. В 1945 году появляется студия при Академическом театре имени Ф. Г. Волкова. В 1962 году по инициативе главного режиссёра театра имени Ф. Г. Волкова Фирса Ефимовича Шишигина создано Ярославское театральное училище. В 1980 году театральное училище получило статус высшего учебного заведения, став Ярославским государственным театральным институтом.

Идёт подготовка режиссёров и художников (постановщиков и технологов) для драматического и кукольного театров. Студенты ЯГТИ участники и Лауреаты различных Международных и Всероссийских театральных фестивалей. (ВикипедиЯ)

Натали: Там же в Вики, что пишут про преподавателей?

Диана: Секундочку.

Доктора	1 человек (2009 год)
Профессора	5 человек (2009 год)
Преподавателей	36 человек (2009 год)

Преподаватели

(С указанием периода):

• Виталий Базин (1995—2007) — актёр, народный артист РФ; преподавал актёрское мастерство в тульском филиале.
• Маргарита Ваняшова (с 1980) — завкафедрой литературы и искусствознания; в 1980—1989 годах — первый проректор по учебной и научной работе
• Глеб Дроздов (1983—1988) — театральный режиссёр, народный артист РСФСР; преподавал актёрское мастерство.
• Елена Пасхина (1984—1987) — скульптор, заслуженный художник РФ; преподавала скульптуру.
• Владимир Солопов (1962—2015) — актёр, народный артист РСФСР.
• Фирс Шишигин (1962—1985) — Народный артист СССР.

Аделаида: Что-то действующих практически никого не осталось.

Диана: Да это в Вики информацию давно не обновляли.

Натали: Возможно. Но суть в том, что уже в прошлом году тот же Золотовицкий приезжал набирать студентов в школу-студию МХАТ специально для Волковского, поскольку очень серьезные претензии к выпускникам театрального института, особенно по технике речи. Я гляжу, очень часто стали на Волковской сцене применять микрофончики.

Аделаида: Предположим, но к чему вы клоните?

Натали: Да к тому, что преподавательскому составу вуза и Ваняшовой в том числе следовало бы озаботится в большей степени своими профессиональными обязанностями и работой со студентами. Она, кстати, по всяческим поездкам с Марчелли одна таскается? Могла бы и студентов с собою брать. Или тем такое без надобности?

Аделаида: Да студентам некогда, им учиться надо.

Натали: Не знаю, не знаю. Помню как-то была новогодняя программа со спектаклем по сказкам Пушкина. Так там задействовали студентов театрального. Шикарная случилась постановка. Замечательное художественное решение и множество режиссерских находок. Толпа обычно галдящих и шуршащих подарками детей была внимательна и увлечена…

Аделаида: Ой, вы сейчас предадитесь очередным воспоминаниям, а мы не за этим собрались.

Диана: Да, Натали, поняли мы вашу нехитрую мысль, что некоторым следовало бы заниматься своими прямыми обязанностями.

Натали: Да-да, я именно об этом. Поскольку, обсуждая творчество Марчелли, мы будем пользоваться статьями М.Г.Ваняшовой. Вы же не пойдете его смотреть. Оно вам надо?!

Диана: Конечно же. Мы вам верим.

Аделаида: Полностью доверяем вашему мнению. Вы ж нам плохого не посоветуете.

Натали: Плохого не посоветую, но немного помучаю. Вот вам цитата из рецензии М.Г.Ваняшовой на постановку Марчелли «Чайки».

«Чайка». Пейзаж с Агамемноном
Маргарита Ваняшова 25 октября 2016

Манифест Марчелли в «Чайке» рассчитан на эпатаж. «Чайки, — убеждает режиссер, — самые жуткие птицы на свете, готовые всем откусывать головы и терзать своих жертв». Доверчивые зрители легко поддаются на провокацию.
Художник Игорь Капитанов обозначит на внутреннем занавесе десятки силуэтов чаек, а в следующем акте нанижет на задник множество фигурок крутящихся на веревочках птиц, по сути, чучел. Уж сколько их было на театре, чучел вместо «Чаек»! Довлеет множественность и бесчувственность. Как связаны и связаны ли поиски «новых форм» с идеей творческой личности? Не только Мировая, но просто Душа человеческая становится избыточной и ненужной. Надлом эпохи, по мысли режиссера, ведет к кризису самоидентификации, и, в конечном итоге, не только к авторской, но вселенской энтропии и катастрофе.

Диана: Да-да, помним, как вы ругались с Ваняшовой по поводу энтропии.

Аделаида: Ага, после вашей статьи  о Стоппарде театральные критики стали интенсивно пользоваться терминологией из учебников физики.

Диана: А не кажется ли вам, что ссылка на Натальину статью несколько …самонадеянной, что ли? Ведь Ваняшова сообщила в дискуссии, что с термином «энтропия» познакомилась у Замятина.

Натали: Дианочка, да кто ж из старшего поколения в перестройку не читал первую пару-другую страниц из Замятина, которого тогда тоже опубликовали после долгих лет забвения? Именно на них и был оборот «энтропия провинции». Далее, явно, читать не стали, ибо …жуткая тягомотина. И те две страницы способно было освоить только старшее поколение, исключительно, на ажиотаже перестроечного снятия книжного дефицита. Более молодые, и вы в том числе, про такое и не слыхивали. Широкой аудитории автор захватить не смог, хотя, и тиражи были.

Диана: Понятно, что после публикации Замятина и про него, и про «энтропию провинции» забыли надолго, пока вы не вспомнили забавную сценку про свою подругу.

Натали: Именно. Но, не суть важно…
Понятно, что эпизод с «энтропией» говорит о том, что ресурсы И.А.Дедюховой читают, но признаваться в этом не хотят, …что не красит, согласитесь.

«Чайка». Пейзаж с Агамемноном

Пролог «Чайки» Евгения Марчелли начнется с символического эпизода. В белесом туманном воздухе возникнет силуэт белого коня с всадницей. Красота поступи реального жеребца по сценическому кругу завораживает. Нина Заречная едет на свой первый спектакль о Мировой Душе?
Зритель пока не догадывается, что конь под ней — конь четвертого всадника Апокалипсиса. «Конь бледный — и на нем всадник, имя которому Смерть… и Ад следовал за ним…»

Аделаида: Госсподя, теперь по милости Ваняшевой ещё и Бориса Савинкова читать что ли?

Диана: А ничего, что он был самым настоящим террористом и экстремистом? За  пропаганду его взглядов случайно 282-ая не прилетит?

Аделаида: Ага, а в каждой белой мирно вышагивающей лошади усматривать символ Апокалипсиса — это нормально? Или следует обращаться к специалистам-медикам?

Диана: Не маловато ли параметров для формирования и считывания символа? Надо как-то потщательнее работать режиссеру, чтобы задуманные образы воспринимались и понимались. Постмодернизм предполагает микс из уже имеющихся образов мировой культуры, но это должны быть образы, а не один параметр из множества, его (образ) описывающего.

Аделаида: Да уж, поснисходительнее следует быть к массовому зрителю, который в связи с четырьмя всадниками Апокалипсиса способен припомнить навскидку Дюрера там… Кто ещё-то?

Натали: Не смотрите на меня с надеждой. Я могу только в гугл заглянуть. Но зрителей в зале просят телефонами не пользоваться..

Аделаида: Да, поэтому, вряд ли основная масса зрителей увидела в молодой девушке на белой лошади, медленно двигающейся по сцене всадницу Апокалипсиса.

Диана: Почему медленно?

Аделаида: А что? по театральной сцене на коне можно промчаться? Это же не КДС и не театр Советской Армии. И даже не цирк.

Диана: Да, а без динамики и легкой озверелости Апокалипсис как-то не просматривается и не улавливается …от слова «никак».

Натали: Дамы, чего только критик не придумает для режиссера, который не умеет работать на большой сцене и не знает, чем её заполнить. У Марчелли вся сценография направлена на то, чтобы сократить пространство Волковской сцены. Это буквально бросается в глаза.

Аделаида: А что у вас сцена большая?

Натали: Ну, не очень, наверное. Но, когда, учась в институте, я стала ходить по московским театрам, то поразилась тому, какие в столице маленькие театрики на фоне нашего Волковского. И то, зачем много больших сцен в городе, рациональнее создавать разнообразие большим числом маленьких театров. В провинции, где работал Марчелли, тоже театры невелики были, по всей видимости.

Диана: Да, тем более, что ваш Марчелли явно рассчитывает на гастрольный и фестивальный репертуар. Он, похоже, подобно Курентзису использует ресурс местного театра для достижения собственной известности. Поэтому и действует в рамках «мирового тренда» постмодернистского театра, вторя всем уже имеющимся клише данного направления.

Аделаида: Да-а-а, человек на большую сцену заведомо не рассчитывает. Он замахивается на бюджетное финансирование и соответственно формальную «славу» среди узкой фестивальной тусовки, которая работает в основном на маленьких площадках.

Натали: Для таковой известности достаточно и мнения «профессиональной критики», которая дешева в провинции.

Аделаида: Вы думаете Ваняшова за 50 000 о Марчелли книжонку смастрячила?

Натали: Я полагаю, что немногим дороже. Но не сильно. Зачем взвинчивать цены?

Диана: А что московской критики не нашлось?

Натали: Они, явно, берут дороже. А Ваняшова ещё и остепененная, причем на излете советской власти. Причем, если судить по информации из Вики, то её специально тогда тянули, чтобы у недавно созданного вуза был остепененный преподавательский состав. За счет этого она, похоже, ещё и держится в вузе.

«Чайка». Пейзаж с Агамемноном

История Нины Заречной (Юлии Хлыниной) — история метаморфоз и трансформаций. В начале спектакля — перед нами даже не Нина, а «Нинка» (Юлия Хлынина), угловатый подросток, с выщербленным передним зубом, с торчащими вихрами, перехваченными на макушке резинкой. И она, и Костя Треплев — тинэйджеры, оба — «безотцовщина», оба — сироты и подранки с их внутренним хаосом, подростковым максимализмом. Она вытащит из рюкзачка нехитрый скарб, стянет с себя дырявые колготки. А во время монолога о Мировой Душе будет метаться, комкать текст, размахивать руками и нелепо кричать. Загубила спектакль не Аркадина (Анастасия Светлова) с ее насмешливыми репликами, а чудовищно самодельная Нина.
«В вашей пьесе… одна только читка». Марчелли и начинает с «читки», привычной для нынешнего театра, и проще всего увидеть в спектакле микс из «читки» и «игры», но здесь есть режиссерский умысел, который станет понятен в конце спектакля.
«И в пьесе, по-моему, непременно должна быть любовь», — говорит Нина, думая о Тригорине. Тригорин для нее нечто вроде наркотика, желанная ступенька к достижению славы.
В «Чайке» Марчелли нет «колдовского озера». Есть колдовской сосуд — большой вертикальный аквариум, выплывающий из недр сценического подполья (читай, со дна подсознания), куда Нина — Юлия Хлынина погружена, как в сны, и бессознательно блаженствует в этих околоплодных водах, переживая новое рождение. Эмбрион, малек с амбициями, головастик в бочке, играющая в поддавки Офелия. То вынырнет, то снова уйдет под воду. Впившись в стекло, Тригорин замирает перед странным созданием. Русалка с мистической любовной силой увлекает его в свой омут. Кто вынырнет из этой купели? Кого выловит диковинный рыбак Тригорин? Ундину, заманивающую душу? Нимфетку? Или лохнесское чудовище?
Нина и Тригорин почти сливаются — через стекло, тела их тесно так прижаты друг другу, что, кажется, стекло начинает плавиться. Вышедшая из воды, как «из мрака, с перстами пурпурными Эос», в бледно-розовом кружевном платье, Нина — Юлия Хлынина меняет облик. Нет уличной отвязной Нинки. Причесанная, пластичная, обаятельная, с девической витальностью, она — предмет восхищения обитателей усадьбы. И лишь на секунду блеснет из-под ресниц Нины далеко не ангельский взгляд.
Не раз возникнет Нина на пути Аркадиной, оценивая соперницу с торжеством и превосходством юности. Не влюбленная «ведьма», а пролаза, она ластится к Аркадиной, льнет к Тригорину, неся чувственное наслаждение. Аркадина — Анастасия Светлова нервно ласкает Нину, скрывая раненое самолюбие — «так гладят кошек или птиц». Как посмела втируша превратить ее Тригорина в далеко не смутный объект желания?
На «Чайке» Марчелли лежит отсвет сновидческого спектакля Кристиана Люпы в Александринке, мелькает тень «Птиц» Хичкока, с агрессией, олицетворяющей вытесняемые желания.

Аделаида: Ой, а что там такое рассказывается про какой-то вертикальный аквариум? Я кажется такое уже где-то видела.

Диана: Конечно видели в фильме 2006 года «Престиж»

Аделаида: А зачем такое воспроизводить на театральной сцене? Это же цирковой номер.

Натали: А затем, что режиссер не знает, чем эту самую сцену заполнить. Помните, что про это уже говорилось?

Диана: А ещё у режиссера нет творческого потенциала. Зачем на театральные подмостки тащить заведомо вторичные идеи? Тем более, из кино. Вы ж говорили, что ваш Марчелли претендует на признание фестивальной аудитории, следовательно, должен продуцировать оригинальные идеи. Аудитория театра заведомо меньше и условно «элитарнее». Соответственно, театр — это лаборатория для кинематографа, а не наоборот.

Аделаида: Вот-вот. Фильм «Престиж» заведомо видела большая часть театральной публики. Зачем идеи из фильма тащить на сцену, где они не используются уместным образом. Что за образ создается? И в очередной раз спрашивается, кем и как он считывается?

Натали: Понятно, что всех после спектакля «Аудиенция» с Хелен Миррен потянуло на циркачество в театре, только не у всех хватает вкуса и интеллекта на его адекватное использование.
Да, и отсыл к кино разумен лишь в случае, хотя бы, Камбербэтча в «Гамлете», когда цитаты были из его фильмов и шла прямая трансляция в рамках проекта «Театр HD». Была попытка захвата киноаудитории.

Аделаида: Дамы, вы тут все замечательно покритиковали, но мне не нравится трактовка образа Нины Заречной.

Натали: Ой, про это мы уже обсуждали. Крайне неприятен такой наезд на юную женственность.

Аделаида: Да уж. Каких только гадких черт не таит в себе, оказывается, юная девушка. Ничего, что при её достаточно незавидной доле, она не могла набраться столько грязи, в которой её обвиняют. Она же живет в глуши при достаточно патриархальных нравах в окружении пусть ограниченных людей, но зорко наблюдающих за ближними.

Диана: Да ей, просто негде набраться всего того, что ей пытается приписать режиссер. Невинность юности зачастую определяется её неведением.

Аделаида: Ага! В отличие от той же Аркадиной и Тригорина, которые помотались по свету и побывали во всяких обществах. Вот чего-чего, а невинности от них явно не ожидается.

Диана: Абсолютно эгоистичные, безответственные и бессовестные персонажи. Не считающиеся ни с кем. Не умеющие любить. Не желающие делиться с молодым поколением ни средствами, ни опытом, ни сочувствием.

Натали: А знаете, что мне более всего не нравится, когда Ваняшова рецензирует «Чайку» в постановке Марчелли? Мне кажется, что следует обратить внимание на её образование. Педагогическое. И на то, что  она долго преподавала в пединституте. Да, и сейчас она преподаватель. То есть педагогическая составляющая в её жизни — это профессиональная и большая часть.

Диана: Ах, вот вы о чем. …И театр тут же…

Натали: Да, мне хочется вспомнить тот период из жизни И.А.Дедюховой, когда она пыталась заняться драматургией. Пьеса, которую она написала «Звезды над Иссык-Кулем» была детской и была представлена на театральном фестивале «Ладушки».

Аделаида: Причем, вместо «Рыжей пьесы» Драгунской. Из-за чего ИАД впоследствии и «заработала» много проблем.

Диана: А что за «Рыжая пьеса»?

Натали: А это, обратите внимание, написанная в 1998 году вещь:

1998 — «Рыжая пьеса»:

• по пьесе снят художественный фильм «Я вам больше не верю», режиссёр Иван Щёголев;
• пьеса поставлена:
  • в Академическом театре юного зрителя им. Ю. П. Киселёва в Саратове^[6]
  • на сцене Саратовского ТЮЗа Риммой Беляковой (2007)^[7],
  • на сцене Молодёжного драматического театра Тольятти (режиссёр Владимир Дороганов),
  • в театре «Диалог» (Смоленск, режиссёр Виктор Зимин),
  • в Рязанском ТЮЗе (режиссёр Василий Грищенко),
  • во множестве театров-студий; (ВикипедиЯ)

Аделаида: И фильм по этой пьесе сняли уже в 2000-ом, причем с Чулпан Хаматовой.

Натали: Ой, не с того ли времени у неё прорезалась «любовь к детям», выраженная в работе с благотворительным фондом?

Диана: А пьеса о чем?

Натали: Да, вот, собственно.

 Е.А. Евдокименко

Проблематика «Рыжей пьесы» Ксении Драгунской

«Рыжая пьеса» посвящена теме одиночества. Автор показывает тяжелую жизнь в маленьком городе, место и роль ребенка, разобщенность родных людей. Одним из главных персонажей пьесы является рыжая девочка Соня.  В первой части для всех окружающих людей она является символом доброты, тепла, чистоты, искренности. Ее любовь ко всему миру, к природе, животным и людям кажется безграничной. Во второй части «Рыжей пьесы» читатель видит Соню совсем другой – узнав, что ее собака не просто потерялась, а ее убили, девочка озлобилась на людей, хочет мстить всему миру, и считает, что человеку в современной жизни «Добрым быть стыдно. Добрым быть вредно. Добрым быть плохо. Опасно для жизни». Егор становится для Сони тем человеком, который может и хочет ее спасти от разочарований и жестокости мира. Он хочет увезти ее в Обожалово, где чистая трава и речка, где много собак, которых никто не обижает, а люди нормальные и спокойные. По его мнению, это особенное место на земле, неиспорченное, незагрязненное.

Натали: Обратите внимание, ничего не напоминает?

Основные проблемы героев «Рыжей пьесы» К. Драгунской
Милая, наивная, романтичная Соня превратилась в человеконенавистника: «Никаких хороших нет. Не бывает. Совсем. Их уже однажды застрелили по ошибке, перепутав с плохими. Или они крепко уснули от таблеток. Или умерли от горя и от слез. Остались только плохие. Я должна в них стрелять. Иначе я умру от ненависти». Жестокость людей, убивших ее собаку, которая была для Сони ее вторым «Я» пробудила в ней ненависть «…такую сильную ненависть, от которой живот болит», но все — же в глубине души она осталась очень доброй: «СОНЯ. Неужели ты не понимаешь? Моя собака была рыжая. Мы с ней вместе были рыжие. Вдвоем. Она и я. И нам было нормально. Знаешь, как трудно быть рыжим? Вот ты никогда не был рыжим. Не знаешь, что это такое — рыжим быть в одиночку. Пусть они теперь отвечают. Пусть скажут, где моя собака. За что они ее убили? Что она им сделала? Пусть ответят. Когда я разворочу их жирные пузы, в которых булькает тухлое пиво и колбаса. Ну, все. Уходи. Иди к лодочнице в горпарк, я с ней дружу. Присмотри за ней. И еще у меня есть одно знакомое дерево, там на берегу, где тарзанка. Самый старый вяз. Передай ему от меня привет и навещай его иногда. Только не говори ему, что со мной было, он огорчится, а деревьям вредно грустить…»

Аделаида: А, помню! Там ещё маленькая девочка где-то находит оружие и с ним поднимается на крышу, чтобы стрелять в толпу празднующих людей. Но останавливает её лишь то, что на площади среди людей были и лошади, и она могла бы в них случайно попасть. Люди плохие, а лошадки ни в чем не виноваты…

Диана: Лошадка-а-а-а, лошадка-а-а…

Аделаида: Что с вами?…

Диана: Это у меня выражение крайней степени экзистенциального …удивления/поражения (скажем так). А то Аделаида порицает за слова «офигения» и т.д…. Людей, значит, убивать можно, а животных жалко? …Какая добрая девочка…

Аделаида: Вы таких встречали?

Натали: Да, ладно, я! Где автор пьесы такого набралась?

Аделаида: Может в фонде Сороса?

Диана: Теперь все будем валить на Сороса?

Аделаида: Не нравится Сорос, валите на Киссинджера. Какая разница?

Натали: Да, бросьте! Вы видите сходство идей Драгунской и Марчелли?

Диана: Конечно! Мало того, видим сходство и со всякими стрелками, что в Америке, что у нас. Керченский стрелок, подражавший стрелявшим в школе «Колумбайн».

Аделаида: Недавний расстрел праздничной толпы в Лас-Вегасе.

Диана: ИАД постоянно предупреждает, что такие действия невозможны без специальных технологий, типа НЛП и сильнодействующих наркотиков. А такие вещи находятся в арсенале всяческих аббревиатур.

Натали: Ой, помню, как соловьем разливался Кургинян во время войны 08.08.08. Он неоднократно отмечал, что на применение необоснованной жестокости специально натаскивают служивых спецподразделений, намеренно ломая их психику, применяя спецподготовку и спецтехнологии. Нормальному обычному человеку такое не по силам, а тем более детям, а тем более девочкам.

Аделаида: Да, а тут, какой только поклеп не возводят на молодых девчонок.

Диана: Да, это, похоже, не просто поклеп, а проработка сценариев подготовки.

Аделаида: И, если это очевидно нам, то спрашивается, почему такое не видят профессиональные педагоги со знанием подростковой психологии?

Натали: Почему не видят?

Аделаида: Ах, вы хотите сказать, что намеренно протаскивают? То есть это заведомый преступный умысел?

Натали: А почему нет? Вы же не верите в благие помыслы подобных критиков? Они вам повода так хорошо о них думать не предоставили…

 

(Продолжение следует)

Читать по теме:

• Музы на пороге. Часть I
• Музы на пороге. Часть II
• Музы на пороге. Часть III
• Музы на порогею Часть IV
• Музы на порогею Часть V
• Музы на пороге. Часть VI
• Музы на пороге. Часть VII
• Музы на пороге. Часть VIII
• Музы на пороге. Часть IX
• Музы на пороге. Часть X
• Музы на пороге. Часть XI
• Вечный вопрос