Позови меня трижды. Часть VI

Позови меня трижды…

9. Король червей

Король червей всегда неожиданно из колоды вываливается. Совсем другого ждешь, а он — раз, и уже под сердце подложен. Змеею туда шасть! У него потому и название такое — король червей. Какая разница! Червь — это маленький змееныш! Потому как он все время женатый, все время! Охнуть не успеешь, а он… Вот хоть бы еще один червяк выполз, так это уже был бы успех, а с бубной — деньги. А-а! Небольшие деньги, плевые. Какие тебе деньги от червей? Сама котелком вари. А с пиками и трефами — одни неприятности от этих червей.

После смерти отца Валерка стал вдруг совсем большим. Но он все равно к ним спускался во двор после их истошных воплей: «Валет! Выходи!»… Катя следовала за ним повсюду, она первая смеялась его шуткам и бросалась выполнять любой его приказ. Правда, большие парни из других подъездов подшучивали над ним, когда она, выждав нарочно на верхушке деревянной горки Валерку, скатывалась с ледышки сзади на него, обхватывая его за шею, и прижимаясь к нему холодным личиком. И время шло, пролетало их время, словно безудержный веселый полет с ледяной горки.

А Танька наоборот с того лета совсем перестала с ними дружить. В принципе, она бы еще выходила к ним, когда Зельки не было, но вот Кузьку она не то, что недолюбливала, терпеть не могла. Кузька все время чем-нибудь менялся. И действительно было как-то неприятно, если вдруг пропадала вещь, которую ему отказывались менять. Да еще такая вещь, как мамины бусы, да еще, если за них долго били, а потом ставили в угол как маленькую. Но ведь никто точно не знал, что это именно Кузька, и потом он был такой веселый!

Изредка Танька к ним все же спускалась во двор, особенно, когда ей надо было похвастать чем-нибудь. Вначале лета она приехала из первой смены пионерского лагеря, и никто, кроме нее из ребят, даже Валерий, там еще не бывал, поэтому все слушали ее рассказы с открытым ртом. А она вспоминала лишь игры в рыбаков и рыбок, где все пары выбирали, конечно, только ее, и в глухую почту, потому что все мальчики только и писали для девочки Тани с длинными косами разные глупости. Катька так мысленно и связала для себя секрет сногсшибательной Танькиной популярности в лагере с ее толстыми блестящими косами. Конечно, у Катьки мама косы не растила, говорила, что сами потом вырастут. Правильно, поэтому все так неудачно и складывается у нее в жизни без кос. А Танька хвастала, что все девочки у них в палате стали мазать волосы у корней репейным маслом, чтобы они поскорее выросли такие же, как у нее. И, между прочим, многим это помогло.

Вернувшись вечером домой, Катя тут же полезла к маме с расспросами, где же ей взять репейное масло. Мама была занята, она готовилась к занятию в университете марксизма, но сказала, что у них в ванной стоит бутыль масла лопуха, а написано на бутылке — «касторка». Конечно, Катя тут же задумала недоброе. В садике был карантин из-за кори, поэтому Катьке предстояло еще много дней отираться одной в квартире или шастать по двору с ключом на шее. А тут представлялась такая возможность! Нет, главное, что никто даже не догадывается! Вот идут они себе, идут, тихо так идут, задумчиво. И вдруг она им встречается, внезапно, с косами!

Когда родители ушли утром на работу, наказав Катьке идти после завтрака к близнецам Кондратьевым дурака валять, она взяла бутыль и, естественно, поднялась наоборот к Тереховым. Терех вышел в застиранной майке очень сонный, он долго не мог понять, что она от него хочет. Танька еще спала. Будить ее не решились, она могла и врезать по первое число.

— Терех, ты не помнишь, что Танька вчера про масло репейное говорила? Куда его льют?

— Кать, так это же касторка, а не репейное масло!

— Я уже читать умею, но мама сказала, что это то самое масло из лопуха. А репьи на лопухах растут?

Терех таких ботанических тонкостей не знал, но предположил, что лить масло надо прямо сверху, тогда волосы будут гуще. Решили опробовать чудодейственное средство немедленно, естественно, в Тереховой ванне, где они почти каждый вечер в темноте поджигали щепу в титане.

Катька наклонилась над ванной, отодвинув от себя таз с замоченными в хозяйственном мыле вонючими штанами папаши Тереха. Плечи Терех закрыл ей простыней, а сверху навьючил еще большое полотенце. Он открыл пузырек и ухнул все содержимое Катьке на голову. Масло было густым и равнодушным, впитываться в корни волос оно не хотело, а лениво сползало в глаза и уши. Терех решил, что его надо немедленно втереть в Катькину голову, иначе оно все в ванну уползет. Катька чуть не взвыла от его усилий, но стоически терпела, ей даже показалось, что ее волосы начинают несколько удлиняться. Потом Терех обнаружил, что втирать вроде бы уже нечего. Что делать дальше, они не знали, но стоять буквой «Зю» над ванной Катька уже не могла. Терех замотал ей голову полотенцем, и они пошли в комнату.

— Вот как ты думаешь, Терех, они прямо сейчас начали расти?

— Не знаю, но ты держи пока полотенце на голове, у меня мать, как таблетками башку красит, так долго в полотенце сидит!

— Только бы не выкрасилось, а то от мамы влетит.

— Да не прокрасится, в нем и цвету-то нет никакого, но вот запашок, Катерина, от тебя теперь, как от дворового Шарика.

Долго высиживать и ждать прироста волос, Кате было невмоготу. Надо было немедленно продефилировать перед Валеркой и намекнуть о скором изменении положения дел. У нее волосы вырастут не до пояса, как у Таньки, а до самых пяток. Танька-то маслом не обливалась! А интересно, к вечеру у нее до куда косы дорастут? Она еще немного поерзала на диване и отправилась от Тереха к Кондратьевым прямо в полотенце.

— Привет, ты мылась что ли, Кать? А кто тебе титан разжигал? Опять огнем с Терехом баловались?

— Не-е, Валет! Это я косы выращиваю! Хочешь посмотреть?

Не дожидаясь утвердительного ответа от ошеломленного Валерки, Катька стянула полотенце с головы. Масло все-таки было репейным, потому что слипшиеся пучки волос торчали в разные стороны, напоминая колючие шапки репьев на помойке за домом. Валерка только выдохнул: «Кать, это кто тебя так?» А потом он заорал на весь подъезд в сторону приоткрытой двери Тереховской квартиры: «Кто сказал этой дуре, что масло надо прямо на башку лить? Ты что, Терех, нарочно, да?..»

Ах, какой замечательный, какой красивый был этот Валерка… Какой он был большой и умный! Самый красивый и самый умный! С этим был полностью согласен даже Терех. Жаль, но косы у нее в тот раз так и не выросли. Но когда она от страха стала реветь, испугавшись, что теперь из-за ее кос с Терехом сделают что-то окончательное и бесповоротное, Валерка впервые сам позвал ее к себе в гости чуток обсохнуть от масла.

В самой большой комнате на стене висел большой портрет его папы с траурной ленточкой в уголке. Катя знала, что этот портрет сделал тете Гале ходивший по квартирам дяденька фотограф, потому что у папы Валерия никогда не было такого красивого костюма. Валерка позвал ее пить чай, близнецы тут же потянулись за ней на кухню без особого приглашения. И Катя, окинув всю кухонную утварь наметанным взглядом, поняла, что кушать у них, кроме выставленной помадки и белой булки нечего. Но она села за стол пить пустой чай без варенья и сахара, думая, под каким бы предлогом пригласить их к себе домой, где были борщ и котлеты.

— Валера! А ты умеешь слоников склеивать? — решилась она, наконец, подать голос. От неожиданности голос оказался сиплым и тихим.

— Ты слона, что ли, раскокала? — насмешливо спросил он.

— Хобот откололся, нечаянно…

— За нечаянно бьют отчаянно. Ладно, чаю попьем, пойду, погляжу.

Близнецы тут же с надеждой посмотрели на Катьку, и она им подмигнула, как учил ее Терех, но цыкать сквозь зубы так же, как он, при Валерке не стала. Они быстренько засобирались, заторопили брата, и Катя поняла, что близнецы кроме чая с утра ничего не ели.

У двери их квартиры сидел мрачный Терех. Он подвинулся, пропуская компанию в квартиру, и вошел вслед за Катькой. Шепотом он спросил ее в коридоре: «Кать, тебе мамка разрешила к себе в гости водить?» Катька утвердительно кивнула репейной головой, чтобы он не волновался.

В тот раз они так наелись, что даже папе жрать потом было нечего. Папа с мамой долго говорили что-то шепотом от Катьки на кухне. До нее долетали только самые громкие мамины слова «уроды» и «подонки общества». На утро холодильник оказался запертым на маленький ключик, который мама унесла с собой. Только на плите стояла каша и две маленьких котлетки, укутанные в полотенце. Близнецам их было мало. Тогда Катя вспомнила, что в темной комнате очень много засахарившегося варенья. А в оцинкованной бочке на балконе у мамы была напасена мука. Деньги на яйца и молоко заняли у Тереха, тем более, что блины он жрал с ними же. Оставшиеся блины близнецы унесли с собой, чтобы мама не узнала. Мама вообще долго чего не знала, весь карантин, она даже не знала, что Катька давно умеет зажигать газ и подливать воду вместо истраченного растительного масла. А потом, когда узнала, то вообще чуть коньки на стенку не повесила, потому что только перед самым садиком обнаружила у Катьки масляный колтун на голове.

И тогда до нее дошло, чего это Катька повадилась дома сидеть и все в платочке, в платочке! Да что же это за подонки-то рядом с ее дитем растут, ведь на карантин оставить ребенка нельзя! Обожрут всю, и башку еще в помои окунут! Сволочи!..

Садик закончился как-то неожиданно, и сразу же началась школа. Школа стояла недалеко от дома, и Катя пошла в нее вполне самостоятельно, потому что родители в это время были на работе. Мимо на чей-то свист проносился Терех, на бегу весело грозя ей кулаком. Чинно шли Саша и Ваня, хором здороваясь с Катей. Не шла, а лодочкой проплывала мимо Танька, на Катю она даже не смотрела. Но Катя старалась не спешить, потому что после всех в школу бежал Валерка. Он всегда опаздывал, но все равно кричал ей на бегу: «Привет, Катюха!»

Когда Катя пошла в первый класс, Терех уже закончил четвертый. И никто не смел обижать Катю, потому что на этаж младших классов по дороге домой за ней заходил известный всей школе Терех. С ним хорошо было идти и идти, распинывая опавшие листья и блестевшие на солнце стекляшки, думая о своем. С ним даже молчание было не в тягость.

Валерка… Как хорошо было тогда, на карантине. Пусть потом и мама побила, плевать. Только из-за этого садика ей доводилось очень редко встречать Валерия. А Терех рассказывал, что к ним во двор приходили две большие девочки, очень большие. Они интересовались, в какой квартире живет Валерий Кондратьев. Прошмандовки. Но Терех им, конечно, сказал пару ласковых. Бить не стал, но сказать сказал. Заревели еще, дуры.

Почему, Катя и сама не понимала почему, но каждый день ей надо было обязательно увидеть Валеру перед школой. В принципе, хотя в школе тоже было много подонков общества, ей там нравилось. Да и Терех скрашивал ее одиночество, подглядывая иногда в их класс через стеклянную фрамугу двери и строя ей рожи. И хотя мотыль к осени на базаре не шел, а мальки у него все время дохли, он все равно покупал ей пирожки.

Но Валерий… Как долго было ждать конца уроков, как редко он встречался ей днем в школе! От силы раза два в день, не больше.

Девичьи грезы то накатывали, то их смывало беспричинными слезами, Катька росла и росла, понемногу становясь женщиной. Она и не подозревала, что эти ее прогулки украдкой на этаж старших классов, томные вздохи возле школьного признанного красавца Валерия Кондратьева, причем, вовсе не безответные вздохи, стали уже предметом обсуждения в учительской. И прибавьте к этому плотную опеку столь же признанного хулигана Терехова, так что же это?

В сочинении по рассказу Гайдара «Совесть» она написала с множеством грамматических ошибок, что главная героиня не захотела становиться подонком общества, поэтому встала на правильный путь исправления. Но далее шел довольно точный расчет тех денежных средств, которые понадобятся героине, для того, чтобы продолжить поступательное движение по выбранному пути. Среди вещей, признанных предметами первой необходимости, были ручки, тетрадки, «Книга о вкусной и здоровой пище» за 4 рубля 58 копеек, шесть пар трусов хлопчатобумажных по 3 рубля 60 копеек и зубная паста «Мэри» за 27 копеек.

За Катькой стали следить. Педагогический коллектив в школе был крепкий, сплоченный. Мать пока в школу не вызывали, но превентивные меры приняли. Она сама только заметила, что все учителя стараются ее наоборот задержать после уроков с какими-то беседами, общественными поручениями, а ей так надо было домой, к Валерке!

Читать по теме:

• Часть 1.
  • 1. Что было
  • 2. В подполье
  • 3. Сам-четверг
  • 4. Десятка пик
  • 5. Десятка треф
  • 6. Ленорман
  • 7. Семерка треф
  • 8. Девятка пик
  • 9. Король червей
  • 10. Девятка треф
  • 11. Пиковая дама
  • 12. Шестерка пик
  • 13. Дама треф
  • 14. Трефовый валет
  • 15. С песней по жизни
  • 16. Ночной разговор
  • 17. Дальняя дорога
  • 18. Туз бубен
  • 19. О разведении слонов в белоруссии
  • 20. Танцы-шманцы
  • 21. Ягодок — полный кузовок!
  • 22. Пиковый интерес
• Часть 2. Что будет
• Часть 3. Чем сердце успокоится