БЕСЕДА ВТОРАЯ
Леонид Козарез: Продолжаем наши встречи-размышления за кофе-чаем о концлагерях. В тепле и комфорте, рассчитывая, что тьфу-тьфу не доведется.
Согласитесь, задумываться об аспектах концлагерного бытия, оказавшись на приемной платформе Освенцима, уже поздно. Наверно, по этой причине и наше руководство который год не приглашают на празднование освобождение Освенцима. Поскольку многие аспекты этого ужасного феномена исследовала Ирина Анатольевна Дедюхова, в том числе и в своем творчестве, хотя упорно шифруется, как вы заметили.
Будто кто-то еще не читал романа «Армагеддон №3», где часть действия происходит в ГУЛАГе.
Но мы тоже сделаем вид, будто никогда не читали Дедюхову, совершенно не знаем, кто она такая. А то я немного глупо чувствую себя, когда начинаю ее представлять, теряясь в масштабах. Вообще не знаю, как такое можно представлять. Особенно в текущей ситуации.
О! Появилась на связи наша Звезда! И сейчас мы попросим ее раскрыть хотя бы один аспект концлагерной тематики. Мягко, по-женски, так, чтобы надолго запомнилось.
Доброго времени суток, Ирина Анатольевна! Это я тут сам с собой разговариваю, делая вид, что никто нас не смотрит.
Может, еще поговорим на концлагерную тему?
Ирина Дедюхова: Здравствуйте, Леонид! Я тоже сделаю вид, будто не слышала вашего предисловия при подключении.
Леонид Козарез: Считайте, что сам с собой разговаривал.
И какой аспект из концлагерной тематики мы рассмотрим сегодня?
Напомню тем, кто шифруется у мониторов, что в прошлый раз Ирина Анатольевна выделила следующие направления исследования:
психологическую составляющую (манипуляции человеческой личностью, «расчеловечивание», методики НЛП);
идеологическую (концептуальную) – она же оккультная;
практическую, связанную с «организацией и технологией производства»;
медицинскую (нынешняя смена пола, пересадка органов)
Затем она сказала, что редактор Литературного обозрения Наталья Иванова не против обсудить еще и историческую составляющую концлагерной тематики. Но уже после обсуждения этих аспектов, чтобы подытожить, так сказать.
Но со своей стороны добавлю, что здесь есть совершенно ужасный экономический подтекст происходящего. Он присутствует, но мы его пока касаться не будем, иначе ужасно.
Ирина Дедюхова: Леонид! Надо напомнить, что в «Литературном обозрении» есть публицистический цикл Сергея Ткачева «Лауреатский случай». Там как раз исследуется, как Нобелевский фонд, полностью израсходованный к началу 30-х (что удивительным образом совпало с началом второго этапа индустриализации в Советском Союзе, обычно называемым «сталинской индустриализацией») — в период Второй мировой регулярно пополнялся золотом фашистских концлагерей.
Тут и получается такой экономический аспект самого существования фашистских концлагерей — экономический. Кого это интересует в более-менее человеческой подаче, чтобы не ушатом холодной воды на голову, тот может посмотреть это пока самостоятельно. Не знаю, хватит ли у меня душевных сил рассмотреть выделенные аспекты. Может, вы как раз с Сергеем Ткачевым это рассмотрите без нас.
Потому что нынче актуальная чисто концлагерная тема — тема фондирования денежных средств, изымания финансового средства обращения и вывоза капитала. И аккумуляции этих денежных средств на счетах так называемых олигархов.
Но этот экономический (так сказать) аспект начисто уничтожает сам смысл искусства, литературы. Поэтому в данный момент я просто расписываюсь в душевном бессилии. Это песенка Мэкки Ножа из «Трехгрошовой оперы» Бертольда Брехта, возведенная в абсолют.
Леонид Козарез: Хорошо-хорошо. Я и сам, честно говоря, не готов. Поскольку у нас на ресурсах аккумулировался различный материал по золоту нацистов — «ПрОклятое золото».
На вебинарах рассматривали совершенно дикие либретто опер Вагнера «Кольцо нибелунгов», так каждый раз удивляло, насколько в германской мифологии все же аморальные и безнравственные божества. То есть даже при развитии сюжета, при многократном исполнении этих опер — там не дошло, что к проклятому золоту прикасаться нельзя.
Поэтому не всегда хочется об этом вообще говорить. Тогда какой аспект обсудим сегодня? Может, как раз оккультный или идеологический?
Ирина Дедюхова: Рассмотрим, конечно, но не сразу.
Я из прошлой нашей беседы выделила главные твои выводы по поводу концлагерного выбора, которого на самом деле не было. Это просто фикция, психологическая манипуляция, чтобы обременить душу такой… чисто оккультной возможностью выбора.
А на самом деле там нет главного, данного нам свыше Господом нашим — нравственной основы. Нам свыше дана свобода именно нравственного выбора.
Далее ты, как человек и гражданин отмечаешь, что главный выбор о судьбах Отечества прошел без тебя. Точнее, ты его делал, его игнорировали, а потом нагло спекулируют «народ сам этого захотел». И ты даже систематизировал уровень легитимности навешивания таких штампов:
- Предательство всех итогов ВОВ на уровне Хельсинкского акта о коллективной безопасности в Европе 1976 г.
- Объединение Германии с разрушением Варшавского договора.
- Последующий развал Советского Союза по плану «Барбаросса».
То есть, с твоим выбором поступили, будто ты уже находишься на приемной платформе концлагеря. Но перечеркнули и весь договорной процесс, все завоевания Великой Отечественной… и т. д. И т. п.
Леонид Козарез: Ну, совершенно верно вы все зафиксировали. Взяли, все пересрали и заявили, будто «народ сам этого захотел», а они теперь будут строить дикий капитализм, грабя государственное достояние… И конца-края этому нет. И вообще начинает нервировать. Такие чувства, будто так и сдохну в этом концлагере.
Ирина Дедюхова: Ну-ну! Пока не сдох, давай-ка, работать на тот счет, как из такого дерьма выбираться. Здесь тоже отметь полный раскардаш у тех, кто привык пользоваться отмазкой «народ сам этого захотел». Более всего об этом распространялись… всякие… вроде Александра Архангельского. А чем он закончил свои гнусные инсинуации на народ? А съемкой фильма «Рубец» о рассеянном склерозе, когда сама иммунная система сживает такое со свету. Вот ему и ответ, чего на самом деле захотел народ. Только он почему-то поверить не может, что народ на самом деле захотел, чтоб все такие сдохли. Но при полном народном алиби! Чтоб не сразу… а постепенно, мучительно, может даже раскаявшись в содеянном.
И там наиболее известная склеротичка Ирина Ясина, которая и начинала с сотоварищи в ЦБ РФ закручивать на концлагерный манер ставки рефинансирования под 200% годовых.
Начинает Архангельский ныть про свои болячки на какой-то музыкантше, которая работала с Черняковым, помогая ставить ему режоперу.
И случайных там в его перечислении никого нет, что характерно.
И разве мы с тобой здесь хоть как-то замешаны?
Леонид Козарез: Мы? А при чем здесь мы? Мы вообще никак! Хотя я помню, как в начале декабря 2011 года мы с вами на пару в Фейсбуке разгоняли этих ненормальных, решивших устроить очередную революцию. Так теперь все заводилы оказываются… в собственном индивидуальном концлагере? Это же круто!
Хотя мы, конечно, всем сочувствуем, но в данном случае не очень сильно.
Ирина Дедюхова: Да вообще никак. Плюнуть и растереть, раз слов не понимают. Обозначить позицию — а далее пускай своей иммункой отвечают за блеяние «народ сам этого захотел!»
В целом тебе как? Немного полегчало?
Леонид Козарез: Ой, знаете, стало намного лучше и позитивнее! Даже интересно становится, чем там с другими закончится!
Ирина Дедюхова: Это одному Господу ведано! А нам с тобой не дано делать заказы, кому там чего. Иначе тыт тут же попадаешься в свой концлагерь!
Леонид Козарез: Вот тут сразу хочу поинтересоваться… о проклятиях. Вы же бумажки жечь учили, а в Фейсбуке вас блокировали, когда вы кого-нибудь проклинали. И как это вяжется с постулатом типа «не наше дело» и дальше, что Господь сам разберется.
Ирина Дедюхова: Как видишь, кое в чем и Господь пока Сам не разобрался. Но уверена, что замечательно (а главное, оперативненько!) разберется, как только мы разложим все по полочкам.
Проклятья — это вынужденная мера, но надо иметь право на это. И я проклинаю лишь в том разрезе, на который право имею.
Пример! Ты помнишь эту расхожую фразочку, которой раньше в сетевом общении привыкла кидаться по любому поводу некультурная местечковая гопота: «Вы ненормальная, вы психическая, вам надо в психушку!»
В результате всяческих нападок, в качестве издевательств, совершенно концлагерным образом я прошла не только судебную психолого-психиатрическую экспертизу, но и два суда об отправлении меня на медицинские эксперименты бабе прокурорше, изображавшей из себя эксперта-психиатра.
Но надо понимать, что я прошла то, что не прошел бы никто из участников. И то, что они имели дело с инициированным писателем, аналитиком, вооруженным вдобавок инженерным подходом.
Леонид Козарез: И что дальше?
Ирина Дедюхова: А дальше, я ведь совершенно спокойно на очередные вопли «вы психическая! Вас надо в психушку!» — отвечаю, «а вам надо в онкологию». И знаешь, как ветром сдувает! Потому что я это прошла и нравственные выводы сделала прежде всего в том разрезе, что, несмотря на все мои личные превратности судьбы, человек в целом — нравственное существо и в целом делает правильный выбор, чтобы ему не навешивали в качестве такового всякие типы с неустойчивой иммунной системой.
А уж когда я на всякие инсинуации скажу «будь ты проклята сука сатанинская!», так это означает, что за человечком такое, что уже оно вряд ли за жизнь отработает, поэтому Длани Господней можно и не мешкать Как-то так.
Леонид Козарез: Хорошо, а что получается с самим решением о том, будто у нас народ сам захотел… По пунктам:
- Народ сам захотел предать все итогов ВОВ на уровне Хельсинкского акта о коллективной безопасности в Европе 1976 г.
- Народ сам захотел объединения Германии с разрушением Варшавского договора.
- Народ сам захотел последующего развала Советского Союза по плану «Барбаросса».
И сразу вытекает следующий пункт, будто народ у нас сам захотел в виртуальный концлагерь с временем дожития, нормативно определяемом в Пенсионном фонде.
Слушайте, я вот кстати, не смог объяснить дочери наш поход в киношный концлагерь на фильм Урсуляка «Праведник». Она меня просто спросила: «Папа, зачем был весь этот ужас?» Я не знал, что ей ответить. Она добавила: «Два часа ужаса! За что?»
И я сидел, думал… Там ведь вроде бы правильно нравственные акценты расставлены?
Ирина Дедюхова: Нет, как раз нравственные акценты там расставлены неверно. А ты это в прошлый раз отметил! Там сюжет в корне лживый. Ты же ему не поверил! И страдать, переносить нравственные мучения из-за лживого сюжета… ну, это чисто концлагерный садизм.
Это как терпеть местечковые наезды по поводу сталинских репрессий, спустя полвека после смерти Иосифа Виссарионовича. Или вдруг начинать устраивать страдания по холокосту… после того, как сами же предали все итоги ВОВ.
Это психологическая манипуляция, она же никакого нравственного выбора не дает! Она даже не побуждает прекратить издеваться над отечественными специалистами естественно-научного и технического направлений.
А над нами быдло неграмотное по примеру концлагерных капо ставит эксперименты, вдобавок требуя, чтобы мы это все воспринимали не в качестве идиотизма, а в качестве какой-то «государственной политики». Ну, все это видели в пандемию! Отметили для себя, что наиболее ничтожным представителям человечества даже понравилось мелочно глумиться над ближним.
Так вот на государственном уровне (если возвратиться к тезису «народ сам этого захотел») — сейчас ведь полнейший раскардаш, полная неспособность даже для себя объяснить происходящее.
- При развале СССР не было произведено разделительных балансов, демаркации границ и т. д.
- Толчок был дан вовсе не легитимно отделением Прибалтики
3. Все происходит на обще государственной транспортной и инженерной инфраструктуре, в рамках выделенных в советский период территориально-производственных комплексов.
И там очень много противоречий. И неграмотное было не догадывается, что война ничего не списывает, она только эти противоречия обостряет.
И при этом со всеми, кто квакал «народ сам этого захотел» — происходят престранные вещи! Ты вот вспомнил как меня в Фейсбуке блокировали на проклятиях. Там ведь стоило только сказать! И поначалу не блокировали, считая, будто это от беспомощности. Ну, конечно, довели женщину… на приемной платформе Освенцима.
Но углубляться не станем. Поясним, что все, что касается свободы нравственного выбора — в прерогативе Господа нашего. Если делаем этот выбор правильно, то и Господь сделает все, чтобы вы продолжали его делать в том же русле.
В если идет ворованное, вранье и передергивание… а при этом кто-то и где-то и даже молча сделал правильный выбор — то далее не стоит удивляться. Без комментариев. Фильм Рубец Александра Архангельского.
Леонид Козарез: Выше вы несколько раз выделили психологические манипуляции. Может, психологический аспект и рассмотрим?
Ирина Дедюхова: Да не вопрос! По крайней мере, обозначим проблематику.
И тут надо для начала вообще-то разделять психиатрию — как область медицинской науки, которая базируется вообще-то на том, что нормальный человек придерживается и нормальных нравственных императивов, а все аномалии психики — в нарушении этих постулатов. Если хочешь, табу!
Давай, еще раз повторим, что психиатрия рассматривает человека — как нравственное существо, снабженное свыше нравственным выбором!
А есть психология! И при изучении биографии того же ее основателя Зигмунда Фрейда можно убедиться, что придумали эту самую психологию те, кому было впадлу пахать в медицине.
Ну, мы это изучали в ходе сквозных вебинаров по Трем Венским школам психоанализа. Там изначальная профанация нормальной психиатрии, шарлатанские методы. Но главное, там человек отрицается как нравственное существо. Человек вообще рассматривается преимущественно ниже пояса.
Леонид Козарез: Вот, читаю биографию Фрейда
Осенью 1873 года семнадцатилетний Зигмунд Фрейд поступил на медицинский факультет Венского университета. Первый год обучения не был непосредственно связан с последующей специальностью и состоял из множества курсов гуманитарного характера — Зигмунд посещал многочисленные семинары и лекции, всё ещё окончательно не выбрав специальность по вкусу. На протяжении этого времени он испытывал множество трудностей, связанных со своей национальностью, — из-за царивших в обществе антисемитских настроений между ним и однокурсниками происходили многочисленные стычки[36].
Стойко перенося регулярные насмешки и нападки сверстников, Зигмунд начал развивать в себе стойкость характера, способность давать достойный отпор в споре и умение противостоять критике: «С раннего детства меня заставили привыкнуть к уделу быть в оппозиции и находиться под запретом по „соглашению большинства“. Таким образом были заложены основы для определённой степени независимости в суждениях»[37].
Ирина Дедюхова: Ну, вообще не был способен ни к работе, ни к обучению. Нахватался верхушек. Но хотел и профессора из себя изображать, и получать огромные деньги за консультации.
А они и сводились в принципе к «освобождению от химеры совести»!
Добавь к этому международный скандал о применении кокаина в психоанализе. Отсюда и «сверхчеловек» в качестве эсэсовца на приемной платформе Освенцима.
Ну, мы касались этого великого ученого, может и более глубоко копнуть.
Сразу отметим, что некоторые его коллеги прошли через концлагеря. Где типа тоже занимались психоанализом!
В советское время я читала автобиографическую книгу «Голые среди волков» Бруно Апица. Да фильм был такой студии Дэфа 1963 года. И ни о каком психоанализе там ни слова не было.
